Опять же. Одинарную офицерам выдают еще в училище, и она является инвентарным имуществом. По каждому факту использования проводится проверка. Не сказать, что спрос столь уж строгий, но факт остается фактом. Да и не так их много, как хотелось бы. Например Виктору, взамен утраченной, выдали новую только через два месяца. Купить же… Дорогое это удовольствие. А еще, дефицит.
— Товарищ поручик вас и товарища юнкера вызывает майор Первых, — подбежал к ним посыльный из штаба.
Виктор невольно переглянулся с Генрихом. Чего это от них двоих понадобилось комбату. Рихтер командовал первым взводом второй роты. Нестеров же числился трактористом ремонтно-эвакуационного отделения. И номинально приписан к первой роте Топоркова.
— Приставки срочно не было? — поинтересовался поручик.
— Никак нет, — ответил солдат.
— Хорошо. Ну что, Витя, тогда предлагаю сначала обмыться в душе. Не дело представать пред светлы очи командования в затрапезном виде.
Обмылись в душе спортзала, располагавшегося рядом со спортивным городком. И да. Это было совсем не лишним. Они и впрямь имели вид чумазый донельзя. Вообще-то в здании имеется и ринг, и борцовские ковры. Просто несмотря на то, что на дворе тридцатое сентября, день выдался жарким, и даже душным. Высокие тополя дают достаточно тени, скрывая от солнечных лучей площадку рукопашного боя. Под крышей же не помог бы даже слабый ветерок.
— Товарищ майор, поручик Рихтер по вашему приказанию прибыл.
— Товарищ майор, юнкер Нестеров по вашему приказанию прибыл.
— Вольно товарищи. Долго возитесь.
— Прошу прощения, приводили себя в порядок после спаринга на спортивном городке, — четко доложил поручик.
— Хорошо. Присаживайтесь, — предложил комбат.
К слову, у приставного столика уже сидели зам комбата, начальник штаба, зам по тех и все трое ротных. Так что, прибывшим пришлось пристроиться на стульях стоявших вдоль стены.
— Рихтер… Да сидите вы, — подкрепляя свои слова взмахом руки, произнес Первых. — Генрих Густавович, Нестеров ведь практиковался на ваших БРДМах. Как оцениваете его навыки в качестве командира машины?
— Ну, он не так чтобы и много практиковался.
— И все же.
— Навыки оцениваю как хорошие. Но все зависит от того, что именно от него потребуется.
— Главное, это много и точно стрелять, — ответил комбат.
Это да. Если нужна точная стрельба, то это к Виктору. Из пушки, или из любого стрелкового оружия, любому даст сто очков вперед. Да и в управлении боевой машиной, не больно-то поотстанет. Хотя конечно совмещать должности наводчика и командира у него пока получается не очень.
— Товарищ майор, хотелось бы все же понять задачу до конца. Что именно потребуется от экипажа БРДМ? — поинтересовался Рихтер.
— Олег Николаевич, все офицеры, включая и юнкера Нестерова, имеют достаточный допуск секретности. Поэтому не вижу ничего страшного, в том, чтобы проинформировать их о сути задания.
— Хорошо, — после секундной заминки, начал комбат. — Для вас не секрет, что все артефакты создаются одаренными в своих областях. За редкими исключениями связанными с модификаторами. К нам направляют одаренного художника, который будет заниматься разработкой нового камуфляжа.
— А чем плох наш? — не удержался Рихтер.
И правда. Машины использовали различную раскраску, что в значительной мере снижало их заметность, и как результат увеличивало живучесть на поле боя. И разработкой камуфляжей занимались как раз художники. Как по мнению Виктора, то получилось у них очень даже хорошо.
— Плохо, поручик Рихтер то, что вы не слышите своего командира, — строгим тоном, произнес Первых. — Повторяю. Одаренные в своей области способны создать артефакт. Иными словами, умники из университета считают, что его нужно поместить в неблагоприятную среду. И тогда, он, соответственно, начнет думать о том, как себя обезопасить. Для этого он занимает место наводчика в ОТ-1, и принимает участие в учебном бое. Только, если в пушке его танка будет вкладыш, под пулеметный патрон двенадцать и семь десятых миллиметра, то у его противника полноценная сорокасемимиллиметровая пушка, со стальными болванками.
Такой снаряд прилетающий по броне, это ой как серьезно. Может и до контузии дойти. И уж тем более, если попадание будет не единичным. К слову, могли бы вооружить два БРДМа вкладышами под патрон двенадцать и семь. Там тоже получится звон, будь здоров. Хотя конечно с пушечным снарядом не сравнится.
— Так нужно будет еще и его натаскивать. В таком случае у нас есть время, чтобы подготовить Виктора Антиповича, — уточнил Рихтер, и не думая отрицать тот факт, что Нестеров является лучшим наводчиком батальона.
— Не нужно. Одаренный уже имеет специальность «Наводчика», и соответствующие Умения, поднятые до третьей ступени. И стреляет на загляденье. Его три месяца натаскивали на «тройке», он расстрелял тучу снарядов, но ничего создать так и не сумел. Тут-то яйцеголовые и предложили вариант, показать ему, что не все коту масленица. Так что, завтра он пребывает к нам. До обеда вполне освоится с новым орудием и вперед.
— За полдня освоить новое орудие, — усомнился Рихтер.
— Вы не поняли, Генрих Густавович. Ему главное не попадать в своего противника, а самому огрести по первое число, чтобы включился инстинкт самосохранения. А теперь я хотел бы услышать ответ на мой вопрос.
— Как я понимаю, тут будет не учебный бой, а по сути дуэль. В таком случае назначу экипаж двести двенадцатой машины. Там лучший мех-вод роты, заряжающий и радист не подкачают. Виктора Антиповича грамотно выведут на цель, ему же останется только стрелять.
— Вот и ладно. Нестеров, завтра в университете не задерживайтесь. А сегодня, вместо занятий по боевой подготовке, давайте-ка к машине. Прокатитесь с экипажем, присмотритесь друг к другу. И постарайтесь, чтобы каждый снаряд в цель.
— Как бы бед не наделал, товарищ майор. Броню-то я не пробью. А вот вывести что-нибудь из строя, очень даже, — заметил Виктор.
— А вы думаете мы этого не понимаем. Все товарищи офицеры. Задачи поставлены, цели ясны. Выполняем.
Из кабинета комбата вместе с Рихтером направились прямиком в расположение роты, знакомиться с личным составом. Ну, а там и с машиной. Нестеров уже предвидел недовольство командира экипажа. Кому понравится, когда его место занимает кто-то другой.
— И чего они прицепились именно к тебе? — удивился Рихтер, когда они уже шли в парк. — Василий справился бы ничуть не хуже. Знай кружи над противником и сади в него не давая возможности прицелиться.
— Если речь о маскировке, то предполагаю, что дистанцию боя назначат не ближе трехсот метров. А вот почему именно меня, без понятия. Действительно странно.
Когда пришли в парк, экипаж, под командованием унтера уже вовсю готовил машину. Проверяли узлы и агрегаты, мех-вод запустил двигатель, и прогонял его на разных оборотах. Заряжающий с радистом выгружали из машины боекомплект. Вскоре со склада должна была прибыть машина с полнотелыми снарядами.
Виктор же, по обыкновению решил обойти машину и провести осмотр. Приучили его так. И он считал, что это правильно. Во всем и всегда нужен контроль…
Как уже говорилось, лобовая плита БРДМ, или как его называли «бардака», имеет обратный наклон, в профиль походит на эдакую стамеску, ну или носовой скос катера. Люки механика-водителя и радиста находятся на крыше корпуса, их крышки слегка приподнимаются, а затем сдвигаются в сторону в горизонтальной плоскости, как и на ОТ-1. Это, чтобы можно было эвакуироваться из машины при любом положении пушки.
Сиденья регулируемые, позволяют вести машину и наблюдение высунувшись из люков. Под прикрытием брони это осуществлялось благодаря смотровым щелям в виде перископов, обеспечивавших хороший обзор. Всего их было двенадцать, по шесть у мех-вода и радиста. По три таких же щели имелись с бортов, в полукруглых выступах, увеличивавших сектор наблюдения. Еще пять щелей в башне. Все прикрывались броневыми убирающимися щитками, что позволял сберечь триплекс от повреждения осколками.
