должны быть осторожными. Найдем искусственную елку, как и планировали.
— А если не найдем?
— Придумаем что-то другое.
Девушка расстроенно вздохнула.
— Хорошо. Тогда утром займемся поисками.
Процесс занял половину дня. Франк и Хайди обошли почти все дома в поселке, и в одном даже нашли коробку с елочными украшениями, но самой елки там не оказалось. Люди хранили в домах всякий хлам, среди которого редко встречались праздничные атрибуты. Ни искусственных деревьев, ни растяжек с поздравлениями, ни именинных колпачков. Почти ничего.
— Как же скучно жили эти богачи, — качая головой, сказал Франк. — Они что, совсем не умели развлекаться?
— Отчего же? — саркастически заметила Хайди. — Только посмотри, сколько у них техники: от дорогущих компьютеров до не менее дорогущих домашних кинотеатров и студийных микрофонов.
— Чудесно! — тоже перешел на сарказм Франк. — Интернет, кино и караоке — потрясающие развлечения.
— Наверное, они считали себя слишком взрослыми и умными, чтобы наряжать елки или купаться в бассейнах с шариками.
— Но у них должны были быть дети.
— Я знала пару семей с детьми. Те постоянно зубрили уроки и сидели в соцсетях. Даже мяч во дворе не кидали.
— Грустная картина, — вздохнул Франк. — Все же хорошо, что я рос в семье со средним достатком.
— Да, — согласилась Хайди. — Я рада тому же.
— Смотри-ка! — Они уже собрались уходить, когда Франк прокричал из кладовой. Хайди мгновенно оказалась у двери.
— Что там?
Мужчина извлек на свет что-то небольшое, зеленое, завернутое в полиэтилен.
— Кажется, именно то, что мы искали. Не до потолка, конечно, но все же дерево.
Хайди выхватила у него из рук находку.
— Поверить не могу! Ты ее нашел!
— Мы нашли. — Франк закрыл дверь в кладовую. — Дело сделано, можно идти домой.
Вечером они украсили комнату гирляндами, а на камин поставили миниатюрную елочку. Хайди с воодушевлением повесила на нее несколько разноцветных шаров и обмотала мишурой и светящейся гирляндой.
— Может, зажжем огоньки? — предложила она. — Хотя бы на пять минут?
Франк нахмурился, как делал это всегда, когда подруга, по его мнению, начинала пренебрегать безопасностью.
— Лучше не надо. Генератор и так почти мертв…
— Перестань! Топлива хватит на пять минут праздника.
На этот раз Хайди не собиралась уступать. Раз уж они потратили столько времени и сил на поиски елки, то ей необходимо было видеть на деревце мигающие огоньки. Все, как положено. Франку не осталось ничего иного, кроме как исполнить просьбу. И вот, наконец, елка замигала всеми цветами радуги. Даже выражение лица Франка сделалось менее напряженным, хотя он то и дело с опаской поглядывал на плотно зашторенное окно.
— Расслабься! — Хайди весело толкнула его в бок. — Здесь нас даже Санта Николаус не найдет.
— Хотелось бы верить, — вздохнул мужчина.
Через несколько минут световое шоу прекратилось, и комнату освещал теперь только огонь из камина. Франк и Хайди сидели перед ним, не сводя взгляда с елки, поблескивающей из темноты мишурой и шарами.
— Хотела бы я тебе что-нибудь подарить, — сказала Хайди, — только все богатства Dein Traum тебе известны, а других у меня нет. Сюрприза не получится.
— Да, я подумал о том же, — признался Франк. — Но может, случится чудо, и Николаус нас все-таки найдет?
— А я-то думала, что ты повзрослел! — рассмеялась Хайди и навалилась головой на его плечо. От вина, что они нашли в подвале одного из домов, начала кружиться голова. Похоже, девушка выпила больше, чем следовало.
— Иногда мне хочется снова стать маленьким, — разоткровенничался Франк, обняв ее одной рукой. — Вернуться в детские годы, поверить в чудеса и освободиться от проблем. А главное — снова жить в нормальном мире.
— Я тоже этого хочу, — ответила Хайди, — но знаю, что мечты останутся мечтами. Даже если когда-то все закончится, то точно не на нашем веку. Нам придется до старости жить среди руин и бегать от мертвецов. Если мы вообще при таком раскладе дотянем до старости…
— Расскажи о ней, — вдруг попросил Франк. — О Корделл. Какой она была? И как тебе удалось не сойти с ума, подобно другим игрокам?
Хайди, казалось, даже не удивила резкая смена темы. Она лишь слабо пожала плечами.
— Корделл была обычной девчонкой. Мы с ней даже чем-то похожи. Она никогда не сдавалась и не ревела по пустякам. Ее знания помогали группе выживать. Но все же в реальном мире жить сложнее, чем в игре. До «Радиации» я увлекалась и другими зомби-шутерами. Когда все это началось, мне казалось, что я — Беар Гриллс[1] во вселенной зомби. Тогда я, как никогда, чувствовала единство с Корделл. Думала, что знаю все о том, как выживать в мире ходячих мертвецов. Но на деле приемы из игр почти не работают. За исключением некоторых. Я только и делала, что разочаровывалась. Мне хотелось быть такой же всезнайкой, как Корделл, но со временем я стала понимать, что игра и реальность — разные вещи. Наверное, это помогло мне не сойти с ума. А еще то, что я не зациклилась на «Радиации» и своем аватаре. Да, это было заманчиво, но я не забыла о родном мире. — Хайди подняла глаза. — Кстати, у Корделл был отличный друг — Сэм. Чем-то походил на тебя, только намного моложе.
— Хочешь сказать, что я старый? — усмехнулся Франк.
— Хочу сказать, что Сэма сожрали зомби. — Девушка приподнялась и выпрямила спину. — Надеюсь не пережить с тобой того, что пережила Корделл, глядя на эту сцену.
— Беспокоишься обо мне? — прищурился Франк. — Помню, ты хотела разнести мне череп из винтовки, а потом относилась, как к обузе.
— Еще расплачься! — Девушка игриво толкнула его. — Не такая уж ты обуза.
— Так-то лучше. — Франк снова притянул ее к себе. — Думаю, самое время загадать желание. Говорят, в Рождество они сбываются.
— Сомневаюсь, что утром мы проснемся в мире, населенном людьми, — съязвила Хайди.
— Не будь так пессимистична. — Франк задумался с улыбкой на лице. — Загадал.
— Вот же ребенок!
Хайди вдруг рассмеялась. Она сама не понимала, откуда взялся этот смех. То ли ее развеселило поведение Франка, то ли нервные эмоции таким образом вырвались наружу. Девушка смеялась и смеялась, пока по щекам не потекли слезы — не то радости, не то горя. Через некоторое время она услышала, что Франк смеется вместе с ней. Прежде такого никогда не было, и обоих захватило непонятное чувство свободы и близости. Они просто смеялись, не беспокоясь о том, что голоса окажутся слишком громкими, и кто-то, притаившийся снаружи, их услышит. То и дело бросали взгляды на Рекса, сидевшего на своем месте и внимательно за ними наблюдавшего.
Что это? Влияние Рождества? А, может, вина? Может,
