И тут я подумал, что пока меня никто не замечает, стоит наведаться в одну интересную комнатку. Главное самому не нарваться на вервольфа. Но надеюсь, что всё пройдёт нормально. Вряд ли кто-то обратит внимание на меня в такой суматохе. У нападающих и без того ещё полно живых и активно сопротивляющихся противников.
Вырубив фонарь окончательно и, ориентируясь лишь на свет из других источников, я схватил Перлу за руку. Пригибаясь, быстрыми перебежками начал двигаться в сторону нужной мне двери.
– А-А-А-А! – завопил от боли какой-то парень прямо рядом со мной. Не знаю, что там произошло, но мне на лицо прилетело несколько капель крови.
Не желая тут задерживаться ни на секунду, я ускорил темп и почти что бегом рванул в нужном направлении. Дёрнув ручку, понял, что дверь заперта. Времени ковыряться в замке сейчас нет, а проценты души кончились.
– Перла, – прижавшись к уху девушки, начал говорить я, – выломай дверь.
За коротким кивком последовал крайне изящный удар ногой. Рама хрустнула, прогнулась, но не поддалась. Второй попытки оказалось достаточно. Щепки разлетелись в разные стороны, а дверь на огромной скорости соединилась со стеной. Интересно, она хоть в эту сторону открывалась вообще?
Свет резанул по глазам, и я тут же заскочил внутрь, втягивая за собой и голема. Чтобы снова закрыть дверь, её пришлось в прямом смысле отдирать от стены. Она буквально въелась в штукатурку, образовав солидную вмятину.
«Абрахам, где он?» – времени на то, чтобы играть в слова и объяснять, что я имею в виду, просто не было.
«Дверь справа», – мгновенно ответил он.
– В чулане? – невольно вырвалось у меня, когда я посмотрел на эту «дверь». За такими обычно хранят что-то, что не представляет никакой материальной ценности, по типу грязных половых тряпок или поношенной одежды, которую никто никогда больше не наденет.
– Что ты тут делаешь? – на меня уставились удивлённые глаза организатора этих боёв.
– За выигрышем пришёл, – говоря это, я рванул к мужику, в одно движение прижимая его к стене. Локтем надавил на горло, чтобы у него и мысли дёрнуться не возникло. – Ну и где нож?
– Так мы были правы, – захрипел он, оттягивая время, в нежелании делиться информацией. Но ответ я и так знал. Абрахам сообщил мне, что артефакт лежит в одной из коробок на нижней полке ближайшего ко мне стеллажа.
– Ни капли. Я не один из этих безумных культистов-наркоманов, – признался я в их абсолютной неправоте, а затем, повернувшись к девушке, сказал: – Перла, проверь вон ту коробку внизу.
– Тогда зачем…? – говорить ему было сложно, так как я продолжал давить на шею.
– В отличие от вас, смертников, я смогу найти нормальное применение этому артефакту.
Из неприглядной коробки девушка достала что-то похожее на металлический ящик для инструментов.
– Открой его, – скомандовал я.
Навесной замок не имел никаких шансов против боевого голема и взорвался металлическими осколками, когда та его «слегка» сжала. Благо я успел отвернуться, и несколько этих осколков протарабанили по затылку, а не попали в лицо. Как вернёмся, обязательно сделаю ей выговор. У мужика, кстати, от увиденного аж глаза округлились. Да, на его месте я бы тоже удивился, если бы хрупкая на вид девушка смогла проделать подобное с железным замком.
Внутри ящика в прозрачном пакете лежал крайне интересный нож. Как лезвие, так и рукоять покрывала вереница каких-то символов, сплетённых в один непрерывный рисунок. Сама форма оружия прямая, но лезвие в конце загнуто. Пырнуть таким никого не получится. Им можно либо рубить, как мачете, либо отбиваться, держа обратным хватом. Для первого варианта клинок слегка коротковат. А вот для второго – в самый раз. Странный выбор для ритуального инструмента.
В руки это чудо брать не решился, захлопнув крышку ящика и приказав Перле взять его с собой.
– Зачем вы сказали волку меня убить? – перед тем как уйти, решил всё-таки узнать подробности.
– Потому что люди так драться не могут, – злобно зыркнул на меня мужик, что делать с которым, я пока не определился.
– А, ну-ну. Где призовые? – объяснять ему что-то не хотелось, поэтому перешёл сразу к делу. – Или мне их тоже самому искать?
– Наверху, – слегка повёл он глазами, – в шкатулке.
– Ты что, в этом закутке вообще всё ценное хранишь? – задал я риторический вопрос, после чего кивнул девушке: – Перла, проверь.
– Тут никто ничего искать не будет, – всё-таки ответил он мне.
– И то верно, – согласился я, мельком глянув на пачку купюр, что лежали в маленькой коробочке. Вряд ли там много, но деньги лишними не бывают.
Сказав девушке засунуть коробочку в мой рюкзак, задумался над тем, что делать с этим говнюком, который решил убить ни в чем неповинного человека, лишь исходя из каких-то своих заблуждений. Убивать не хочется. Как-то подостыл я, видя всю ту резню, что происходит сейчас в зале. В какой-то мере месть уже свершилась и желания брать грех на душу совершенно нет. Но и оставлять его в живых тоже опасно. Найдёт ведь. Да и другие охотники могут пережить сегодняшний вечер. Не добивать же мне всех раненых? Как-то это уже чересчур. Но и уйти просто так нельзя, оставив врага за спиной. Не сейчас нападёт, так позже.
– Знаешь, – я слегка ослабил давление на шею, – я думаю, вашей организации стоит стать чуточку терпимее к тем, кто не похож на вас. Пересмотреть цели. Разве убийство тех, кто никак не вредит обществу, не ставит вас в один ряд с безмозглой нечистью?
– Предлагаешь мне выйти в зал, найти вервольфа и начать с ним обниматься? – съехидничал мужик, имя которого я так и не узнал.
– Предлагаю не убивать всех без разбору. Сам видишь, к чему привела ваша нетерпимость.
– Это ты их на нас натравил?
– Я не знал о существовании вервольфов до сегодняшнего дня, – моё признание вызвало лёгкое недоверие у собеседника. – Я не охотник.
– А кто тогда?
– Коллекционер, – вспомнил я свой ответ людям из РосМагНадзора. – Можешь считать меня специалистом по артефактам, – убрав руку с его шеи, сделал шаг назад, готовясь к тому, что он припрятал в кармане что-то острое. Но нападение не последовало. – Если выживешь, то у Игоря и Ильи есть мой номер. Нужна будет консультация – звони.
Развернувшись в сторону двери, я быстро покинул подсобное помещение, ведя Перлу за собой. Не знаю, насколько она бронебойная, но её хотя бы починить можно, в отличие от меня. Пусть мне и показалось, что моя речь в какой-то мере всё же дошла до местного управителя, но выстрела в спину я всё равно опасался. Найдя на стене выключатель, я только сейчас задумался о том, почему тут свет был, в то время как в зале отсутствовал. Неужто позаботились о резервном источнике питания специально для этого помещения? Я обернулся, раздумывая над тем, стоит ли пройтись и осмотреть тут всё, но решил не тратить время. Нужно поскорее отсюда выбираться, пока одна из сторон не одержала окончательную победу.
Щёлкнув переключателем, я погасил свет и аккуратно приоткрыл еле державшуюся на петлях дверь. Стрельба стихла, а вместе с ней и звуки боя. Похоже, что всё закончилось. То там, то тут мелькал свет от фонарей, но вервольфов нигде не было видно. Чтобы не нарываться на ненужные взгляды, пошёл к выходу в обход. Большая часть охотников сидела, лежала, кряхтела и стонала со стороны трибуны, где собственно их и застали врасплох. Я же, пригибаясь, добежал до ринга, а затем начал двигаться вдоль него. Когда один из фонарей мазнул недалеко от меня, заметил, что внутри клетки никого нет. То ли Сергей сам очнулся и смог выбраться наружу, то ли ему помогли его дружки. Жаль, что не вышло его завербовать. Дрался он отменно. И ведь это была не полная его сила. Имея такого бойца в команде, можно многого добиться.
25. Бессмертный – 108
Есть только одна проблема с набором новых соратников. У меня ни для кого из них нет заранее спланированного места. Как бы сильно я не хотел самостоятельно управлять своей жизнью, иногда мне кажется, что я нахожусь посреди бурной реки в маленькой лодчонке. Я гребу так сильно, как только могу, и даже чуть сильнее! Но этого всё равно не хватает, чтобы перебороть ревущий поток. Брызги то и дело накрывают меня с разных сторон. В последние секунды я кое-как успеваю уворачиваться от разного бурелома, что несёт река вместе со мной. С трудом огибая камни, я стараюсь не выпасть из моего плавсредства. Но всех моих усилий хватает лишь на то, чтобы удержаться на плаву. Речи о том, чтобы прибиться к берегу или тем более повернуть вспять, даже не идёт. И будучи в таком состоянии, мне крайне сложно что-то планировать. Тут бы со своей жизнью разобраться. Что уж говорить про других.
