насадила чуть ниже по течению.
Узкая зеленая полоса успела вытянуться на добрый метр вверх и семьдесят метров вдоль берега. Благо вширь не разрасталась. Внешним видом лой и правда напоминал смесь имбиря и рогоза, а оторванная часть листа приятно пахла чем-то пряным и до боли знакомым.
Девушка тоже внимательно рассматривала распускающиеся листочки лотосов, но к воде близко не подходила из опасений намочить обувь.
Через пару минут она робко пояснила смысл недавнего и столь внезапного вопроса:
— Читала диалоги. Такое чувство, что их вела совсем не я. Неужели я настолько сильно изменилась?
— Если спросишь мое честное мнение, то ты очень сильно изменилась. Не воспринимай эти слова, как критику. Много чего произошло. Возможно, что-то тебе хотелось бы забыть, как бы иронично это сейчас ни звучало.
Аск поджал губы и задумался.
— Значит, я точно хуже нее, — расстроилась Шура. — Как старая версия программы.
— Не сказал бы. Она просто больше знает и умеет. А с характером совсем другая история.
— Какая? — нахмурилась девушка.
— Начать с того, что она та еще жмотина. Немного лицемерна и эгоистична, хотя старается исправиться. Еще до ужаса педантична и придирчива. Нет, ты не любитель пилить словами. Ты будешь стоять за спиной, гневно сопеть и пялиться, молча выражая негодование, что я оставил одежду в неположенном месте. Или сделал еще что-то, что тебя ужасно раздражает. То есть не ты, а она.
— Поняла, — слабо улыбнулась сестренка, и в который раз схватила его за руку.
— Я люблю вас обеих. Ты котенок, она уже кошка. Более того, еще и моя строгая наставница.
— Педантичностью я тоже страдаю. Обещаю, что не буду гневно пялиться и сопеть.
— О-о-о. Еще как будешь.
Они неспешно шли в дом по плиточной дороге.
— Я исправлюсь.
— Зачем? — искренне удивился парень.
— Это же недостаток.
— Для меня — нет.
— Но ты сам сказал, — растерялась девушка.
— Просто мне нравится время от времени тебя бесить. Ты знаешь, что я делаю это специально, поэтому и злишься.
— Зачем!?
— Не знаю, — расхохотался он. — Просто мне нравится это делать. И, наверное, это уже мой недостаток. Вот такой вредный у тебя брат.
На это Шура молча растянула губы в улыбке. Она больше отвлекалась на вращение головой по сторонам.
*
Через пару минут девушка удивленно воскликнула:
— Это наш бассейн!? И матрацы тоже наши? — потом исправилась, понимая, что сказала глупость: — Ой. Точнее… У нас есть бассейн! Ого. А плавать можно?
— Конечно, — улыбнулся Аск. — Еще за беседкой есть широкая тропа к пруду. Завтра приедет бригада садовников и продолжит облагораживать местность согласно плану.
Шура осматривалась еще активнее, явно не понимая, где что находилось.
— То есть вот это все — наша территория? — уточнила она, махая рукой на молодую бамбуковую рощу и просторное поле газона.
— Да. Вон те заросли тоже, — указал он на дальний сад из неизвестных науке растений.
— Ва-а-а! — у девчушки загорелись глаза.
— Как насчет того, чтобы переодеться в удобную одежду, взять прохладительных напитков и прогуляться? — озвучил ее фантазию брат.
— А можно?
— Тебе все можно, Аль.
*
Судя по виду, Шура не могла поверить в происходящее. Она продолжала ходить за братом хвостиком. Очень тихо и осторожно. По большей части потому, что совсем не знала, где что находилось.
На фоне постоянно присутствовала неуверенность. Словно девушка не понимала, как себя вести в данной ситуации и боялась лишний раз радоваться. Вдруг все это отнимут?
Не стоило забывать, что совсем недавно именно это для нее и произошло: отобранные вещи, игрушки, жилье, репутация и уверенность в будущем. Такое любого могло выбить из колеи, не то что ребенка.
— Может, это сон? — спросила она, терпеливо ожидая, пока брат взобьет фрукты со льдом в блендере.
От того, как был задан вопрос, у Аска защемило в груди.
— Возможно. Но если ты не уверена, есть один хороший метод, — он оставил фруктовую жижу в покое и подошел к сестре, давая понять о серьезности разговора. — Оглянись вокруг, коснись чего угодно, вдохни запахи, попробуй на вкус еду, попрыгай. Чего не хватает?
— Мне повторять?
— Не обязательно, но если хочешь убедиться — действуй.
Она стеснительно слезла с высокого табурета и попрыгала на месте. После чего оглянулась в поисках съестного.
Аск протянул ей кусочек нарезанного фрукта.
— А дальше что?
— Наслаждайся, — улыбнулся он, и пояснил: — Если ты во сне, то минимум одного из основных сенсорных чувств будет не хватать. Или больше, чем одного. У меня часто отсутствуют прикосновения или запахи.
— Ого! И все?
— Да. Вот такой вот простой способ. Кстати, ты меня ему научила.
— Правда?
— Ага. Еще пыталась научить путешествовать в сновидениях и других мирах, но пока только могу частично контролировать собственные сны. И далеко не все.
Шура внимательно слушала, широко раскрыв глаза.
— А я могу что-то намагичить? — с надеждой спросила она.
— Не знаю, — нахмурился Аск. — Наши с тобой чары находятся в разных сферах. Ты умеешь делать одно, я — совсем другое. Как ты это делаешь, мне совсем непонятно.
— А что я умею?
— Эм. Путешествовать между мирами, — осторожно ответил он, опасаясь затрагивать тему кошмаров. — Только не надо пытаться это сделать, а то я тебя не найду. Хорошо?
Немного испугавшись, девушка кивнула и замолчала еще на пять минут.
Парень вручил ей фруктовый коктейль:
— Пей не спеша. Он очень холодный, — и повел на улицу.
Обгонять опекуна Шура не торопилась. Она молча следовала за ним и внимала всему, что тот говорил.
— А мама с папой скоро вернутся?
Аск резко остановился и поджал губы. С самого утра он ожидал этого вопроса, но хорошего ответа так и не придумал. Оставалось быть честным.
— Родители живут отдельно.
— Где? — заметно побледнела девушка.
— На другом конце города.
— Они сейчас на работе? Может, поедем к ним вечером?
— Это не лучшая идея.
— Почему?
— Они будут уставшими, тетя Леля опять начнет ругаться, мы снова поссоримся. Ты ведь не хочешь этого?
— Но… — она растерялась и скисла. — Мы можем заехать на минуточку. Спросить, как у них дела, и уехать. Можно? Пожалуйста.
— Аль. Мы не общаемся, — с тяжелым вздохом пояснил парень.
— Как это?
— Я твой официальный опекун. Ты живешь со мной, а тетя Леля с Улимом — отдельно. Мы не встречаемся без необходимости.
— Но почему? Они же мои родители. Они живы и здоровы. Ты сам сказал, что все уже разрешилось и с нас сняли обвинения! — Шура свела брови домиком. В глазах стояли слезы, а по эмоциональному фону легко
