Брас задумчиво потер шрам на щеке, оценивающе осматривая стенды с оружием:
— Вроде бы синты и держались подальше от мест активного боя, но как–то нарвались на японскую разведку. Мы это место столкновения уже после Импульса нашли. Бойня, натуральная. Разведчиков порвали в хлам, и, похоже, они вызвали артподдержку. Внутренности некоторых собирателей раскидало по полю боя, и от этого зрелища наши ребята прифигели. Под человеческой оболочкой скрывалась искусственная жизнь. Наши спецы порылись в подбитой технике, и узнали, что ноги растут из Аргентума. Выводы напрашивались саами собой. Вишенкой на торте оказалось содержимое БМПшек: мертвые тела и всякая разная человеческая требуха в герметичных пакетах, хранившаяся по малым стазисным камерам. Вот тут мы уже реально в осадок выпали. Прозвали этих синтетических уродов «потрошителями».
— Какая–то несостыковочка в названии получается, — нахмурился я.
— Ага. Уже со вторым Импульсом старшему руководству пришел пакет с подробным описанием того, что это за синтетики такие и с чем их едят. Что на русской земле их зовут собирателями плоти. И что они та самая армия Аргентума, которая подчиняется спятившим ИскИнам. Другими словами, еще одна здоровенная заноза в заднице, будто нам измененных не хватает.
К этому моменту я уже смотрел на солдата широко открытыми глазами:
— Я с тобой поседею, Брас. Хочешь сказать, что меня везли, чтобы пустить на требуху?
— Не исключено, — пожал плечами мужчина.
— Твою–то мать…
Ладно, пронесло и слава богу. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас важно выбрать себе оружие и экипу. Вот только с чего начать? У меня глаза разбегались. Это, как использовать в игре чит–код на деньги, а потом сидеть у магазина и чесать репу, потому как можешь купить все, что пожелаешь, а что именно желаешь — понятия не имеешь.
— Блин, рюкзаков нету, — расстроено произнес Брас, обойдя весь склад.
— Пройдемся по соседним помещениям?
— Погоди, давай шмотки поменяем сначала.
— Шмотки? — не понял я.
— Ну ты же не думаешь, что наш отряд добрался сюда от войсковой части в этих потасканных горках? — он показательно оттянул дырявый в нескольких местах комбинезон. — Не, брат. Нам этот хлам выдали взамен отобранной качественной снаряги, чтоб с голым задом не ходили.
— И что на вас было?
— А сам погляди, — указал Брас на стенд у дальней стены. — Вон они висят, красавцы. Одна из последних разработок наших яйцеголовых. Штучная работа.
— Ты про эти кустарные самоделки?
— Кустарные, не кустарные, а задачу свою выполняют. Ты в городе сколько пробыл?
— Сверху? Ну, меньше суток. Правда ночь я провел в здании.
— Ага, и расстояние преодолел всего–ничего по относительно безопасному району. А теперь представь, что после каждого Импульса на город выливается нехилый такой ушат дерьма. Другими словами, выйдешь на поверхность сразу после Импульса — моментом склеишь ласты. Наши научники называют это остаточным излучением. Явление плохо поддается исследованию, но яйцеголовые уже успели сделать несколько важных открытий. Во–первых, ультрафиолет довольно быстро выжигает эту заразу. Так что солнце — твой друг, запомни. Пускай его не видно, но те жалкие остатки света, которые пробиваются сквозь тучи, хоть и немного, но улучшают общую картину. Там же, куда солнечный свет не проникает совсем, могут образовываться очаги.
— Знакомое словечко. Кажется, Оазис что–то присылал по этому поводу с последним Импульсом, — припомнил я.
— Присылал. Да только там пустой звук, а не информация. Зато те, кто сунулся в город, столкнулись с очагами лично. Короче, пока нет нормальных датчиков для определения этой дряни, просто запомни: обходи стоячую воду десятой дорогой. Даже самые мелкие лужицы.
— Серьезно, что ли? Там же сейчас дождь идет!
— Привыкай. А еще организм быстро тебе сообщит, что ты попал в район очага. Станет дурно. По ощущениям похоже на жесткую вирусную болячку. Кости ломит, суставы выкручивает, и все такое. Если в воду не лезть, то поймешь, что вляпался задолго до того, как впитаешь критическую дозу. Очаги бывают слабые и сильные, разного размера и формы. Просто держи в голове эту информацию, и подымай кипишь, если поплохеет.
— Нда. Мне как–то от таких рассказов уже поплохело.
— Не дрейфь, Каин, — улыбнулся солдат и вновь потер шрам на заросшей щеке, — Прорвемся. Теперь–то уж точно. Так, что–то мы отклонились от темы. Ага, во–вторых. Значит, любой, даже простецкий, костюм химзащиты снижает воздействие остаточного излучения, но не способен полностью от него защитить. И в-третьих, если хапанешь слишком большую дозу, тебя не спасет никакая регенеративная капсула. Из тех, у кого заражение проникало в кости, выжила буквально пара человек, и только потому, что у них был иммунитет прокачан не по–детски, или успели вколоть себе биоклеток.
Ну снова–здорово! Это я, получается, опять на чистой удаче обзавелся костюмом химзащиты?
— Между прочим, у твоей удачи есть имя, — раздался недовольный голос в моей голове.
— Каюсь, Ева, — незаметно усмехнулся я. — Спасибо тебе еще раз.
Напарница промолчала, а Брас тем временем продолжал:
— Ты пока себе голову особо не забивай. Поднимемся наверх — я тебе ликбез проведу. Так сказать, сразу закрепишь все на практике.
С этими словами Брас начал стягивать с себя потрепанную горку. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. Солдат снял с вешалки кустарный комбинезон, убедился в отсутствии повреждений. Но, перед тем как одеваться самому, снял еще один и протянул мне.
— Примерь. Это нашего технаря. С системой подгонки, думаю, сам разберешься.
— Спасибо, — принял я одежду, снова ненадолго ощутив себя мародером. Эту вещь еще совсем недавно носил живой человек, спасший нас из заключения. Сразу же попытался отвлечь себя и понять, какое же ноу–хау скрыто в усовершенствованном комбинезоне.
Костюм был двух, а может даже трехслойным. Я так и не смог понять: по середине просто место спаивания, или третья тонкая прослойка. Насколько я смог разобраться, внутренняя часть отвечала за теплообмен и изоляцию тела, а внешний слой обеспечивал защиту. Ткань была мне незнакома. Какой–то очень прочный, но податливый материал. Словно гель. Но сразу было видно, что такой не всякий нож возьмет. Колени и локти покрывал удвоенный наружный слой. Ну тут все понятно — ползать и падать на колено для ведения огня так гораздо удобнее. И все–равно в костюме угадывался армейский образец химзащиты. Доводилось мне в таких лазить по вирту, когда выпадала карта с загрязнением.
Оделся, подождал пока система подгонки выровняет комбинезон точно по моим размерам. Сапоги оставил трофейные, бегалось по городу в них хорошо. Печально вздохнув, повесил куртку на центральный стенд. Много лет она мне служила верой и правдой. Жаль оставлять, но когда речь дойдет до подсумков, она будет только мешать. Временно повесил рядом свой новый ППК.
— Черт, где же намордники? — бурчал себе под нос солдат.
— Намордники? — не понял я.
— Маска химзащиты.
— Думаешь они тут есть?
— Надеюсь, — проворчал боец, шарясь по всем ящикам и коробкам. — В городе очень много мест, куда бы я не стал соваться без системы фильтрации воздуха. Хотя обычно выше первого этажа дышать почти всегда безопасно. Но есть и такие закоулки, где из–за химического загрязнения даже с такими пройти невозможно. Там нужна только замкнутая система… Ага! Вот они.
В общем Брас экипировался основательно и долго. К маске химзащиты присоединился запасной фильтр, снятый с тех, что остались в коробке. Затем солдат заставил меня надеть бронежилет, назвав его «Кирасой». Штука, конечно, хорошая. Дополнительные накладки защищали плечи, шею, пах и бедра. Вот только я не понимал, на кой черт мне бронежилет. Не на войну же мы идем. Против измененных броник мало поможет, а его тяжесть сделает меня ощутимо медлительнее.
— Ты, боец, не спорь, а на ус наматывай, — урезонил меня солдат. — Жизненно важные органы доктрина обязывает защищать. А то вспорют тебе брюхо невзначай и всё, приплыл. Кроме того, ты не думай, что в городе живут одни измененные. Еще осталось довольно много мелких групп людей. И не все из них встретят тебя с хлебом и солью, как сектанты. Запомни, начали стрелять — не задавай вопросов. Стреляй в ответ. Почти наверняка это моры.
