— Кто?
— Мародеры. Те, кто считает, что хабар стоит дороже человеческой жизни.
— Будто одних выродков мало.
— И не говори. Но время такое, что человек человеку волк. Так, не зевай. Цепляй подсумки.
Копошась по закромам помещения, как заправский кладовщик, Брас выкладывал рядом с собой два одинаковых комплекта снаряжения. В каждом лежала какая–то навороченная «Аэска», неизвестной мне модификации с отечественной оптикой для работы на средние дистанции. Пять магазинов с технологичным боеприпасом. Две плазменные гранаты и одна наступательная. Съемное крепление для энергощита, сам щит средней мощности, плюс по две съемные батареи для него. И, конечно, снятый с крутой пушки тактический фонарь, который я тут же закинул в один из подсумков. Не нашлось только рюкзаков и шлемов. Но даже вот так экипированным я ощущал себя терминатором. Хотя, как обычно, без вопросов обойтись не смог:
— А чего ты выбрал Аэски, а не крутые азиатские или амерские стволы? Я, конечно, не эксперт, но готов поспорить, что практически любой ствол на вот этом стенде лучше наших.
— Так–то ты прав, — кивнул солдат, проверяя ход затвора, — но есть нюанс. Патроны ты потом где будешь брать? В Узле и так с ними сейчас беда, потому как промышленный синтезатор у нас барахлит. Так что все эти крутые стволы можно будет смело выкинуть, как только отстреляешь весь боезапас. А так придешь, и уже будешь при оружии.
— Понял. А ваши не отберут?
— Ну, у меня могут и отобрать. Но твое — считай, что трофейное. Не положено забирать. Примета плохая.
— Хм. А с этим что? — указал я на положенный рядом продолговатые короб, чем–то напоминающий две соединенные профильные трубы.
— Это «Рельса», о ней чуть позже. А пока на, держи. Только в мою сторону не наводи.
Брас протянул мне импульсник, после чего отвесил целых три батареи ЭМУ к нему. До этого мне приходилось держать импульсную пушку только в вирте, но в реальной жизни она оказалась такой же легкой. Все же ни единой металлической детали в конструкции. Самый тяжелым был съемный элемент питания, которого хватало всего на пять выстрелов. Привычным по игре движением я со щелчком вогнал батарею в специальное утолщение ближе к шейке ложи.
— Ого, — удивленно хмыкнул солдат, — а говорил, что не служил.
Оружие в моих руках наполнилось энергией, замерцав синеватыми огоньками индикаторов. С едва различимым гудением, электроника ожила и пришла в боевую готовность.
— Я и не служил. Очень богатый опыт вирт–игр. Я в нашем клане на вольных хлебах был. И певец, и жнец и на импульснике дудец. Так сказать, в каждой жопе затычка.
— Если стреляешь ты так же лихо, то мы с тобой сработаемся.
— А вот с этим пока были проблемы, — я опустил оружие и почесал затылок. — Одно дело отстреливать монстров в игре, а совсем другое, когда тебя хотят сожрать на самом деле.
— Понимаю, — произнес Брас, подойдя ко мне с точно таким же оружием. — Главное, что ты сам успел это понять. И остался жив. Остальное наверстаешь по ходу дела. — Он вставил батарею и закинул импульсник на плечо. — Ну что, пошумим?
Глава 18. Свято место…
И мы пошумели. Брас не желал ждать возле каждой двери по пять минут, да и с таким вооружением теперь было не страшно. Простые складские двери выворачивало внутрь помещений буквально за пару выстрелов. После первого раза мы поняли, что переборщили и стояли под неверным углом — почти все содержимое мелкого помещения расшвыряло и поразбивало об стены. Но уже со второго подхода дело пошло на лад.
Рядом с кабинетом Пастыря обнаружилась пыточная. По–другому эту комнату я назвать не мог. Большое заляпанное кровью кресло, сильно напоминающее стоматологическое, с целым набором металлических и кожаных фиксаторов. Именно здесь издевались над Тараном. Но я промолчал. Не стал грузить Браса лишней информацией.
По итогу мы откупорили семь помещений. Шлемов не нашли. Зато натолкнулись на более простые визуальные комплексы, одевающиеся на голову как обруч. Что ж, на безрыбье и рак рыба. Рюкзаками тоже удалось разжиться, правда больше подходящими для переноски всякой хрупкой техники. Не особо вместительные. К сожалению молодежная расцветка ядовитых зеленого и фиолетового цветов оставляла желать лучшего. Но хоть что–то.
Когда мой желудок уже подвывал так, что едва ли не заглушал выстрелы импульсной пушки, мы наткнулись на укромный уголок. Готов поспорить, что это и был упомянутый Пастырем личный склад. Помещение очень напоминало комнату отдыха, в которой я куковал полтора месяца в лаборатории. Тут тебе и пищевой синтезатор, и небольшой столик, и удобный диван. И целая куча барахла первой необходимости. Можно было с уверенностью сказать, что сам лидер сектантов не опускался до поедания человечины. Мы тут же поспешили запустить синтезатор, пока электричество не отрубилось, и до отвала наелись.
Начало резко сушить. Я предложил солдату отправиться поискать место, откуда сектанты брали воду, но все оказалось гораздо проще. Пастырь явно подготовил для себя место, где можно было переждать любую невзгоду. И весьма кстати оказалась найденная коробка с гранулами, или, как их еще называли, таблетками сухой воды. Брас взял горсть и наполнил самый мелкий подсумок. Я поспешил повторить его действия, а потом закинул одну себе в рот. Следом нашлось несколько аптечек, из которых Брас тут же выпотрошил медгель, обезболивающее и стимулятор. Поделил поровну и закинул в рюкзаки. Остальное солдат оставил валятся на полу.
Но самой дорогой сердцу находкой оказался мой рюкзак, точнее то, что от него осталось. Кто–то разрезал лямки вдоль, вскрыл дно. Видимо, искали потайной карман или закладку, которых там не было. Пастырь меня явно переоценивал. Брас лишь посмеялся, увидев остатки моего имущества. Поразмыслив, я взял с собой только видавший виды термос. Судя по весу кристаллический накопитель все еще лежал внутри.
— Приступ ностальгии? — с насмешливо поинтересовался Брас, наполняя подсумки зарядами для «Рельсы».
— Ага, — не стал пояснять я, помещая термос на самое дно рюкзака.
Не смотря на найденный диван, мы решили устроиться на отдых в оружейке. Там было как–то спокойнее.
— Хорошо, что найти ППК не составило труда. Тебе, как технарю, он точно не помешает. Будет удобнее работать с маршрутами, хранить данные, управлять техникой и всё такое. У нас в Узле ППК сейчас настолько резко вошли в моду, что добывать не успевают. Такое гляди, через несколько месяцев поголовно все начнут таскать… Кстати! — вдруг встрепенулся боец, хлопнув себя по лбу. — Во дурак, совсем забыл…
На какое–то мгновение его взгляд расфокусировался, а потом мой ИскИн выдал сообщение:
Объект «Брас» приглашает вас вступить в состав группы «МЧС». Клан «Узел». Принять?
— «МЧС»? Серьезно? — усмехнулся я, давая согласие.
— Ой, хоть ты не начинай! — отмахнулся солдат. — У нас там наверху кто–то с извращенным чувством юмора. Понапридумывают позывных, потом ходи красней.
Вы приняты в группу «МЧС»
— Теперь сможем контролировать друг друга, если что. Да и тактическая карта тоже помогает. Хотя… это же ты без тактического ПО?
— С тактическим позиционированием я справлюсь, Каин, — уверила меня Ева.
— Мой ИскИн потянет карту, не переживай.
— Отлично. Этого вполне хватит. Все–равно нам с тобой остальные войсковые навороты сейчас без надобности.
На интерфейсе отобразилось пять иконок с лицами. Брас и его бывшая команда. Изображения Хоттабыча и Карпа были перечеркнуты. Краткая надпись возле каждого гласила: «Вне зоны действия. Статус: гибель». У всех остальных, за исключением сидящего передо мной солдата, значился «неизвестный» статус. Но Брас, в отличии от его биоблока, четко представлял, какая судьба ждала остатки группы. Поэтому все иконки, кроме его собственной, быстро пропали. В «МЧС» остались только мы вдвоем.
Потом… так и не понял в какой момент, я отключился. Сытный прием пищи, таскание тяжести и общая вымотанность сыграли свою роль. Я заснул, прислонившись спиной к стене. И мертвый город будто только этого и ждал, потому как пробуждение мне совсем не понравилось.
