В один прекрасный день ему сообщили, что книга украдена и человек ждет монет за рукопись в пещере Блайтерберга. Собрался старик и поехал в другое королевство, добрался до пещер, вступил в неё и тотчас упал, сбитый подлым ударом с ног. Когда Флектор очнулся, вокруг него стояло четверо.
— Я просто допустил опечатку в книге, а ты ославил меня невеждой, — сказал первый и нанес свой удар.
— Я пишу эротику, но ты называешь это низкопробной порнографией, — ударил его второй.
— Ты назвал меня бабой, так познай теперь мощь моего кулака, — проревел третий, пронзая ударом печень Флектора.
— Ты просто глупый, вздорный старик, — внезапно решил четвертый, — испортивший свой вкус низкопробной литературой, но плата за это жизнью неравноценна. Спасайся, я задержу их!
Но Флектор Флибуст был настолько же упрям, насколько самоуверен. Не обращая внимания на численное превосходство неприятелей, он оттолкнул руку помощи и вступил с авторами в жаркую полемику, результатом чего явились многочисленные травмы, несовместимые с жизнью.
Когда его тело привезли в Шайн, принц лил слёзы словно мартовский дождь, король повелел устроить погребальный костёр в знаковом месте, в устье там, где знаменитая река Трит распадается на Лайн и Эрайн, а тризну посетили даже его враги.
Я немного помолчал.
— Не лучший был Хранитель собрания, — подытожила мой рассказ Аиша, — со своими заморочками, под старость часто путал книги и не различал написанного. Но свой след смог в истории оставить.
— Да, — согласился с ней, — ошибки признают лишь ставшие великими. Долга жизнь, прожитая с пользой для других. И в здоровых условиях, — внушительно добавил для Рисы. — Потому марш к водичке из источника, омыть боевые раны, смыть стресс и усталость!
Прогнал их в снег и слякоть, сам удобно развалился у камина.
Вроде завтра уже буду в столице, послезавтра выступать перед королевским советом, а мандраж как таковой отсутствует полностью. Словно не я выступать буду, но наоборот, на диковинных зверушек поглазею. Даже перед земными монархами пиетета у меня больше было.
«Это потому, что ты еще не оторвался до конца от прошлого, — пробубнил внутренний голос появляясь, — подсознательно еще ищешь ниточки, связывающие с земной жизнью. Забудь! Всамделишный местный король тебе запросто голову откусит и сожрет, не поморщившись».
Отоспался, пока я бился с монстрами, отсиделся пока я, отдувался с девчулями, стараясь не превратить милые игры в короткую прелюдию, а теперь вздумал меня поучать. Удобная позиция.
Что я знал о Шайреде Четвертом? Нос картошкой, крупный пацан. Из тех, кто носит футболки «У меня есть красивая дочь, ружье, лопата и алиби». Только этому и алиби не нужно. Под большим влиянием Найзирии, судя по обмолвкам Аиши. Разруливает все непонятки в королевстве, пару раз по молодости сражался, со своей супругой познакомился давно еще в юном возрасте, причем у него был большой выбор из принцесс, но он выбрал роштийскую. Осторожный, но эмоциональный. Расчетливый, но только с помощью королевы. Судя по исходным данным, мне надо улучшить исходные позиции дружбы с Найзирией. Что мы ей подарим?
«Два набора ювелира, — лениво возник внутренний голос, — да за них столичные мастера в очередь встанут, а материала из камней драгоценных в инвентаре завались.»
Большая доля правды в мысли внутреннего голоса была, но фишка в том, что ювелиры всегда плотно работали как информаторы для всяких королевских служб или самого короля, крупной аристократии. Очень тесная корпорация, с горизонтальными связями по всему миру. Вот оно мне надо с ними пересекаться так сразу?
«Пусть Аиша закажет», — неуверенно сказал голос.
Я так и этак покрутил в голове идею. Принцесса не бедна, разориться на украшение может, но с чего это вдруг, так сразу, в её юном возрасте?
«Любовь к матери не нуждается в причинах!» — отбрил меня внутренний голос.
Ок, решил я, а что мы преподнесем королю? Я начал рыться в инвентаре и провел целый час, анализируя выпавшие предметы. Там, на секундочку, список из двухсот позиций только по ресурсам. По шмоткам и оружию было скромнее: большая часть выпала с железных и големов из сплавов третьего зала. Встречались и неплохие экземпляры, над которыми конкретно зависалось.
Так и ничего не решив за продолжительное время я спохватился, взглянув на таймер: пора девчуль выгонять из бассейна.
С такой мыслью, забрав гитару я вышел через черный вход во внутренний дворик с бассейном.
Тишину вечера разбавляли мелодичные девичьи смешки и плеск воды. Моя фигура возникла рядом с двумя лежаками, и я громко предупредил: «заключительная композиция для выхода из нирваны размякших девчуль. Играется впервые, спиной к зрителям»
Я сыграл Дюка Дюмона «Оушн драйв». На гитаре она звучит вполне мелодично, плюс мой жалобный голосок, выдающий «держись, детка» должен магически сработать на неокрепшие юные умы.
Вот после припева на проигрыше у моего уха прозвучало тихое «у забора кто-то есть, играй, не подавая вида, он один, я разберусь» от Каи.
Реально, и давно это в наш вполне мирный фэнтези-боевичок ворвалась шпионская нотка?
Быстрой, бесшумной перебежкой Кая добралась до нашего высокого забора, небрежно перелетела его легким прыжком и, спустя секунду, оглушенное тельце негодяя глухо шмякнулось с нашей стороны.
Я уже вытер слюну, выделившуюся при виде сета «игривого гепарда» сзади на своей очаровашке, перестал играть, спешно приближаясь к месту событий, сзади слышалось торопливое шуршание облачающихся девиц, всем не терпелось посмотреть на выдающегося глупца, осмелившегося посягнуть на приватность не только королевского наместника, но самой принцессы.
Выдающийся глупец распластался в оглушении передо мной, будто лягуха на столике перед начинающим вивисектором.
Золотистые волосы, открытый в немом крике рот, удивленные светлые глаза, застывшие в маске оглушения, кончики острых ушек — полуэльф Фирэлатр, бард и наивный олень, решивший, что его не заметят под покровом забора, темноты и кустарника.
Я прокинул на него снятие дебафа, и оно вывело полуэльфа из состояния овоща.
— На кого работаешь? — сурово спросил я, наставив на него свою магическую палочку.
Глаза полуэльфа наполнились слезами от осознания ситуации в которую он попал.
— На народ Шайна, ты не появляешься в таверне у Марты, Создатель знает сколько времени, не поешь нам свои чудесные песни, — понес он жалостливую чепуху, — что мне оставалось делать?
Дальше он принялся взывать про мою ответственность за искусство, перед будущими поколениями и заткнулся только, когда за моей спиной возникла легко одетая принцесса. На этом моменте ему слегка поплохело, потому что лицо Аиши никакой ответственности не выражало. Скорее предвещало её одному глупому поклоннику песенного жанра.
— Можно из него ледяную скульптуру сделать, — деловито предложила принцесса. Видимо лавры Верлиты ей не давали покоя, — а потом выставить рядом со статуей «грабителя». Месяцок протянет, пока тепло не растопит.
Фирэлатр затрясся, а я изучив его гардероб понял, что он не врет. Не было на эльфе никаких скрытных заклинаний, амулетов — какой из него шпион? Таких глупостей они не сделают. Даже накидка на нём обычная: светло-синяя, с капюшоном из меха.
— Ваше высочество, — представил я ей полуэльфа, — это наш знаменитый самурский бард Фирэлатр. Певец отличный, но умом несколько скорбен, этикету мало обучен и диковат. Прошу его простить за глупость. В наказание он выступит на самурской ярмарке со своим мелодичным посланием.
Я воззрился на него, делая свирепое лицо и усиленно подмигивая одним глазом.
— Ваше высочество, вы не пожалеете, смилуйтесь! — забормотал он, делая попытку поклониться лёжа.
Аиша внимательно изучила его потное лицо, скривила недоверчиво носик.
— Ну если он хотя бы наполовину так хорош… — задумалась она вслух.
Я повернулся к ней и сделал строгое лицо семпая, поймавшего ученицу на мухлеже в картах на раздевание.
