дорогой следи! Нас тут сейчас сожрут к чертям!
— Да, босс!
И бодрый такой, чертяка, улыбается во всю пасть, что аж смотреть противно. Но это мелочи, а крупные проблемы у нас за спиной. Нарезать круги по полю — план плохой, как ни посмотри. Мы жжём драгоценный бензин, которого осталось не так уж и много, а этой твари хоть бы что! Она не потеряла ни в скорости, ни в кровожадности.
— Тактику надо менять, — рассуждаю вслух. — Калум, делай круг и заезжай ей в бочину! Остальным броневикам — тащите тварь дальше и не останавливайтесь! Сделайте так, чтобы она не отвлеклась на нас.
Блондин послушно закладывает вираж, сзади вновь доносится недовольное шумное дыхание пассажиров, но все молчат, понимая серьёзность происходящего. Несколько прыжков по ухабам, и вот я в лобовое вижу глянцевый бок, слегка покачивающийся в движении.
— Тарань! — кричу Калуму.
Тот послушно утапливает педаль газа, мы все хватаемся кто за что, но от удара всё равно чуть не вылетаю на капот вместе с лобовым. Удерживаюсь на честном слове. Смотрю на сколопендру и выругиваюсь — тварь лишь слегка покачнулась, выгнулась.
Но через секунду я понимаю, что ошибался, когда подумал, что ей от нашего удара ни тепло, ни холодно — сколопендра заверещала на ультразвуке так, что пришлось зажимать уши. Казалось, перепонки сейчас взорвутся.
Но при этом погони за броневиками не прекратила, даже скорости не снизила. Просто обогнула наш замерший броневик и понеслась дальше с тем же энтузиазмом.
— Вот упёртая дрянь! — Калум ударяет по рулю.
— Так не пойдёт. Заводи и догоняй! — командую. — Пристраивайся сбоку на минимально возможной дистанции.
Калум сначала послушно исполняет приказ, но, видя, что я распахиваю дверь, вопит:
— А вы куда, босс?!
— Прогуляюсь, — скалюсь в усмешке.
Но тут же закрываю рот — ветер несёт песок, ошмётки местной травы, и мне совершенно не хочется наесться ещё и этим. Хватит с меня жабьих внутренностей в качестве экзотики.
Ставлю одну ногу на дверцу и выбираюсь из машины, частично повисая. Хватаюсь руками за желобки на крыше, подтягиваюсь, ногой подпинываю дверь, чтобы закрылась и не нарушала аэродинамику. Распластываюсь на крыше, впиваюсь пальцами в желобки с двух сторон. Машину трясёт и кидает из стороны в сторону, я стискиваю зубы и пытаюсь не сорваться.
— Давай ближе! — подаю сигнал Калуму.
Броневик дёргается, и вот я нахожусь почти впритык с глянцевым движущимся боком сколопендры и могу во всех подробностях рассмотреть её острые многочисленные ножки. От увиденного хочется блевать, но я давно нормально не ел, так что нечем.
Делая усилие, приподнимаюсь на крыше, сажусь на корточки. Понимаю, что прыгать как в голливудских боевиках — идея плохая. На этой планете пусть и работает какая-то своя магия, но и банальную физику никто не отменял. Так что прыгаю с помощью пространственного перемещения. Выхожу в новой точке ровно над сколопендрой, падаю ей на спину, опрокидываюсь на четвереньки и тут же начинаю скользить по гладким плитам местного аналога хитина. Выхватываю клинок и с силой вгоняю его в сочленение, где в определённый момент движения можно увидеть влажную плоть.
Скольжение останавливается, я буквально повисаю на одной руке, впиваясь в рукоять. Но очередной виток длинного тела твари меня слегка подбрасывает, и я умудряюсь закрепиться более устойчиво.
— Ну что, попробуй вот этого, — бормочу, трансформируя клинок в копьё и желая нанести как можно больше урона твари.
Жизненно важные органы не задеваю, но заставляю сколопендру заорать на своём ультразвуке так, что вжимаю голову, пытаясь хоть плечами закрыть уши. И вдруг тварь упирается всеми своими ножками в землю, резко тормозя, я едва удерживаюсь, вцепляясь в копьё обеими руками, но удар о пластины получаю серьёзный.
Поднимаю голову и на мгновение цепенею от огромной жуткой пасти с гигантскими красноватыми жвалами, что возвышается надо мной: тварь развернулась и поднялась, будто кобра.
Тут гремят выстрелы, и пули очередями щёлкают по пластинам на морде. Ищу глазами источник и понимаю, что это Рэд и Калум выбрались из остановленного броневика и палят по сколопендре из винтовок.
Пользуюсь моментом и подбираюсь, забираюсь на одну из пластин, фиксируясь ногами. Преобразуя клинок в нож, вытаскиваю его из тела твари.
Но тут сколопендра решает, что ждать не стоит, и одним резким движением бросается на меня. Я с промелькнувшей тоской смотрю на хитиновые пластины и понимаю, что с одного удара я их не пробью, а времени на второй у меня не будет. И тут в голову прилетает идея, здравость которой оценивать уже нет возможности, так что сразу реализую. То есть замираю на месте, прицельно считая расстояние до стремительно приближающихся жвал. И за пару секунд до удара активирую перемещение и прыгаю через пространство немного вперёд, оказываясь в пасти сколопендры ровно за зоной ротовой полости.
Меня окутывает темнота и влажное тепло, лицо и голые кисти рук тут же начало нещадно щипать, но я не обращаю внимания, превращая клинок в кинжал и начиная махать им во все стороны, кромсая всё, что попадает под руку.
Визг, исходящий откуда-то изнутри чуть не разрывает перепонки и заставляет оглохнуть, я кривлюсь, но дело своё продолжаю. В один момент понимаю, что голова сколопендры резко полетела куда-то вниз, пришлось слегка прилечь на что-то мягкое за спиной по инерции. Тут же раздалось шипения и потянуло паленой тканью. Постарался отстраниться, не касаясь стенки руками. И так несколько раз, из чего я предположил, что сколопендра решила побиться головой об землю. Однако зря она считает, что ей это поможет.
Но тут меня сдавило со всех сторон, я закричал от обжигающей боли, кажется, будто с кистей заживо снимают кожу. Но голова продолжает думать и появляются мысли, что сработало что-то вроде рвотного рефлекса у этой твари.
И как подтверждение моих мыслей, мощный толчок мышцы практически выкидывает меня из пасти, но я успеваю упереться ногами в сомкнутые жвала. Понимая, что времени у меня ровно до того, как сколопендра решит их раззявить, я упираю кинжал куда-то вверх, надеясь пробить мозг или что-то вроде, и трансформирую оружие в копьё.
Тварь очередной раз ударяется о землю, и на этот раз я уже не удерживаюсь и слетаю, в полёте открываю портал и оказываюсь метрах в пятидесяти от беснующейся сколопендры.
Та кричит и извивается, я щурюсь, потому что даже при глухоте умудряюсь слышать этот душераздирающий визг. И тут же как будто сталкиваюсь с поездом
