всеобщий выходной не работали большинство лавок и рынок, так что и народа на улицах Конохи почти не было. К тому же накрапывала мелкая холодная морось, не редкая зимой. Итачи поёжился, и ему как наяву пригрезился «его» закуток в вагаси-кафе Теяки-сана, горячий чай и целая гора тёплых данго в сладком соусе митараши. По счастью, все кафе работали и в буцумэцу, к тому же этот день считался поминальным.
Вообще-то, отец был против «разбалованности», считал, что шиноби должен есть скромную еду, и разрешал матери готовить сладости лишь по праздникам вроде Нового года или Дней Поминовений. Но после того, как у Итачи появилась своя работа, и, соответственно, карманные деньги, которые оставались после «клановых отчислений», он открыл для себя удовольствие съесть «шиноби-данго» и иногда, чтобы отец не ругался, угостить чем-то вкусненьким Саске.
Как раз за этими мыслями на причале у озера Итачи заметил одинокую детскую фигурку.
— Змея. Овца. Обезьяна. Кабан. Лошадь. Тигр! — старательно складывал печати Саске, проговаривая их вслух, чтобы потом выдуть огненный шар над озером.
Ну как «шар»… Пока братишке удавалось лишь совершить преобразование стихии и… на этом почти всё. Огонь больше обжигал его рот, чем гипотетического противника. Итачи скрылся в кустах и посмотрел шаринганом, чтобы понять, что Саске делает неправильно.
— Неужели отец не сказал, что стихийное преобразование следует выполнять на моменте выдоха и на расстоянии от себя? — пробормотал Итачи. — Всё же правильно, но на пару секунд позже надо выпускать чакру из горловых тенкецу.
Впрочем, чакра у Саске уже закончилась, и закопчёный братишка побрёл домой.
— Как дела? — спросил Итачи, сделав вид, что просто отдыхает и любуется небом. — Выглядишь потрёпанным.
Саске поджал губы, ойкнул, но жаловаться на ожоги или на то, что у него что-то не получается, не стал. Итачи вздохнул: непрошеные советы раздавать не принято.
— Ты уже закончил с делами?
— Не совсем. Мне нужно кое-что ещё сделать. Сходим домой, пусть мама обработает тебе рот, а то вечером съесть данго не сможешь.
— Угу, — согласился Саске.
И Итачи заметил над братом небольшой «значок» с «кнопкой управления». После секундного размышления Итачи решил проверить, то ли это, о чём он думает.
Хватило лишь проявления интереса, даже без «курсора», чтобы над братом развернулось то же «диалоговое окно», как над Катасукэ.
Статус:
Имя: Учиха Саске
Раса: человек СЦЧ
Возраст: 2425 дней (6,5 лет)
Уровень: 1
Лояльность: Коноха, клан Учиха
Должность: ученик Академии шиноби, 1А класс
Специалист: нет
Звание: нет
Жизнь: 112/145
Опыт: 340/2000
Параметры:
Уровень ниндзюцу (нин): 4
Уровень тайдзюцу (тай): 0
Уровень гендзюцу (ген): 0
Уровень силы (рики): 1
Уровень скорости (соку): 1
Уровень интеллекта (кен): 54
Объём резерва чакры (сэй): 1/22 ген
Скорость набора печатей (ин): 4/мин
Восстановление чакры: 3 ген/ст. час
Контроль чакры: 58 %
Родство со стихией огня: 70 %, активация до D-ранга
Родство со стихией молнии: 18 %, не активно [развернуть]
Итачи сконцентрировался, и диалоговое окно про Саске развернулось дальше.
Родство со стихией воды: 10 %, не активно
Родство со стихией земли: 1,8 %, не активно
Родство со стихией ветра: 0,2 %, не активно
Наличие артефактов: нет
Репутация: +100 (обожание)
МАХ урон: 15
Очки опыта за убийство: 112
Итачи даже вздрогнул от последней строки и лишь укрепился в своих догадках, что «подцепил» он вовсе не иллюзию от брата Шисуи. И это не эволюция его шарингана точно.
Орочимару.
Вот корень всех странностей и зол.
Итачи сдал братишку матери, которая, улыбнувшись на «боевые раны», достала аптечку — всё же клан Нара был знаменит не только умами его членов, но и своими лекарствами и доступной аптекой, то есть производил препараты, мази, пилюли и таблетки не только для своего клана, но и для Конохи, включая госпиталь, были бы деньги купить.
И пока Саске смазывали ожоги возле рта, Итачи решил проверить свою теорию.
«Фоновый режим», который свернулся в компактное ядро, висящее немного сбоку, чтобы не мешать обзору, он мысленно развернул, чтобы увидеть там всё тот же «1 %». Значит, «гендзюцу пьяных снов» прекрасно работает и что бы там ни было, но «Система» не может связаться со своим «Игроком».
Затем, для чистоты эксперимента, Итачи распечатал из телесной печати меч Сакегари и отложил его в стороне от себя.
ОШИБКА! — тут же выдало нечто, называющее себя «Системой». — Установка связи с сознанием Нечаева Олега Игоревича прервалась!
Итачи вернул артефакт на место и увидел знакомое сообщение.
Связь с сознанием Нечаева Олега Игоревича устанавливается…
1 %…
Включить фоновый режим установки?
ДА/НЕТ
— Хн, — он выбрал «Да» и снова свернул загрузку в фоновый режим.
Про Орочимару в АНБУ ходили различные сплетни и слухи. Но одно было достоверно известно всем: Змеиный Саннин искал Силу. А в их мире информация решает если не всё, то многое. И, вероятно, нашёл, вместе вот с этой штукой — Нечаевым Олегом Игоревичем.
Итачи понял, что, похоже, вот эта штука, называющая себя «Системой», чтобы выжить, как-то закрепилась в его теле, устроив что-то вроде запасного дома — возможно, не может существовать без физического носителя. То есть Орочимару Сакегари запечатал, а вот «Систему» — нет. Либо это какой-то «разумный артефакт», а то и демон — Итачи слышал истории и читал архивы Учиха, которые участвовали в миссиях в Стране Демонов, близкой к миру Ёми. В принципе, даже ночью в сяккоо, особенно весной и осенью, когда на этот день выпадает полнолуние, можно запросто встретить всяких призраков и злых духов — об этом без шуток рассказывали и в клане, и в АНБУ. Было даже «внутреннее предписание», что шиноби
