— Ну, как бы… тоже дух.
Отвечала она хихикая.
— Видишь ли какая тут штука — хорошие при своей жизни люди становятся светлыми духами и имеют более ли менее сносный вид, приятный цвет и летают, а вот плохие, как сама видишь, обречены вот на это и ползать.
Говорила Тиана тыкая в ползущую ко мне с упорством асфальтоукладывающего катка кляксу.
— Кстати сказать, они небезобидные, могут и напасть. Особенно плохо будет если всем скопом наваляться.
И словно подтверждая эти слова. Пакость вроде как приподнялась, на этом липком слизняке обозначилось подобие головы, провалы глаз — две круглые дырки уставились на меня, «чпок» и открылась беззубая пасть, послышался не предаваемо мерзкий звук, изображающий плач, надо думать. Я в ужасе за уши свои схватилась, по сравнению с этим, звук возюканья пенопластом по стеклу может смело считаться расслабляющей музыкой.
Я воспылала такой ненавистью к этой дряни, словами цензурными не передать и шмальнула по нему лишь бы только оно заткнулось. Пакости моё приветствие не понравилось, и она ещё громче и противнее заверещала и выстрелила в ответ какими-то отростками-щупальцами-паутиной — это как кому померещится, прилипнув к ноге намертво и поползло на меня намного активнее.
Вспыхнула шлака здоровья и хп стали уменьшаться — гадость оказалась токсичной и мало того, что вешала отравление, так ещё и прочность экипировки мне ломало. Опять без штанов останусь.
Это было так мерзко, что волосы по всему телу дыбом встали. Я принялась скакать и метаться из стороны в сторону, стараясь стрясти прицепившуюся мерзость, со всей дури прижимая к груди свою банку, которую тупо не додумалась убрать в инвентарь. А эта жуть держалась цепко и стремилось ко мне неумолимо, напоминая теперь жуткого вида личинку какого-то жука, или пиявку — видимо его форма тела менялась в зависимости от того что оно делает. И ведь дрянь в процессе ещё и пищала не переставая, так противно, что было просто нестерпимо.
Я чуть из собственной шкуры не выпрыгнула, казалось, что у меня внутри кто-то скребётся. Пришлось усилием воли заставить себя стоять на месте — это было трудно сделать, и стрелять-стрелять-стрелять… пока та пакость наконец не изжарилась, а потом ногой её… ногами. Изгваздалась токсичными ошмётками вся. Упёртый попался моб, до последнего пытался добраться до меня. Капнул опыт за уничтожение. Нехилый надо признать, гораздо больше сейчас отсыпали чем давали за тех же крыс, или кабанов — это несколько примерило меня с мерзким видом этого моба. Не очень опасные, зато какие «жирные».
Светлые духи вели себя индифферентно и никакого внимания на меня не обращали. Зато тёмных ползунов совсем не смутила бесславная кончина собрата и я услышала, как они ко мне буквально со всех сторон принялись сползаться.
Уяснив чего стоит опасаться. Я, убрав наконец банку с Тианой в инвентарь, начала перемещаться активнее, избегая липких хваталок этих мобов, и отстреливалась от них, а они само собой меня ловили. Таким вот образом играясь с мобами в салочки, и завалив их с десяток, я подняла уровень и поняла, что этим тут можно очень долго заниматься, и очень хорошо подняться в уровнях. Это была идеальная прокачка, меньше желающих умереть от моей руки… точнее от моего дурного глаза не становилось, только больше. Они ползли и ползли… прям парад самоубийц какой-то, даже искать не приходилось, но вот время… время-то уходило.
Пришлось придушить свою перевозбудившуюся жабу и активнее продвигаться дальше по течению тумана — куда-то же он вёл меня. Попутно я соображала, как мне средь всех этих летунов отыскать мать Юленьки. Не подзывать же этого духа как собачку в самом деле. Да и шуметь тут не хотелось, за мной и так по пятам ползли, из-за чего толком даже осмотреться по сторонам не получалось, всё время под ноги смотреть приходилось.
— Может плакат какой нарисовать… табличку на спину приспособить типа — «Разыскиваю…, и отзовитесь!» Если конечно тут есть кому читать… или точнее — чем им читать.
Так я, бурча себе под нос всякую ахинею, перебирала предметы в собственном инвентаре, стараясь в их характеристиках вычитать что-то, что может мне чем-нибудь помочь в такой вот ситуации. Тщетно.
Я уже было расстроилась даже, но тут наткнулась на семейное фото, с бухты-барахты позаимствованное мною из дома Юленьки — интересно дом всё ещё разгромлен, или его привели к привычному виду?
Задумавшись я замерла на полушаге, ловя за кончик хвостика какую-то безумную идею, уставилась невидящим взглядом на пол.
Зыбкие стены вокруг меня время от времени шли нечёткой рябью, делая вид что вот-вот исчезнут. Мои ноги по щиколотку утопали в мистическом тумане, его неторопливое течение, не касаясь меня, кругом огибало сапоги и тянулось куда-то дальше.
Я очнулась, почесала в затылке, подумала, глядя на фотку… ещё подумала, и достала из инвентаря удочку — подарок первого наставника Бонифация, и прочитала в описании предмета:
«Бамбуковый стебель — удочка сделана руками самого Бонифация, пятидесятипроцентная вероятность поймать с первого раза именно то, что вам хочется»
Я дёрнула себя за нос, зыркнув вправо-влево, убедилась, что никаких свидетелей тут нет, и прицепила фото на крючок… присовокупила куколку-служанки туда же, затянув леску петлёй на её шее. Положила удочку на плечо и прямо так пошла дальше по коридору.
— И не спрашивайте меня что это такое я делаю!
«Хм… даже и не собирались. По всем возникающим вопросам связанными с психическим и физиологическим состоянием игроков просьба сообщать администрации игры по ссылке»
Последняя фраза прозвучала обезличено сухим, мало заинтересованным в результате тоном, бюрократически как-то, словно и не моя подсказка это говорила.
— Себя туда запиши…
Огрызнулась я в ответ больше от смущения, чем от злости. Смотрится смешно, понимаю это… Но… почему собственно нет — нужных духов из этой толпы мне по любому как-то надо выуживать. А ничего другого я не придумала. Шансов маловато конечно, но… а вдруг, в этой игре всё возможно, ловила же я обжор на ботинок и ничего. Выудила правда не только обжору.
Так и шла время от времени, отстреливая самых шустрых ползунов, призывать Фиалку я не решалась, не думаю, что против инфернальных сущностей она сможет что-то сделать, да и меч, топор, серб тут тоже не эффективны.
Впереди слева из какого-то ответвления в туннеле замаячил зеленоватый свет и вспышки появились, потом послышались звуки… пение? Но слов не было, словно кто-то там на распев тянул отдельные буквы и слога.
«О-о-о-м-м…», «о-о-о-о-о-м», «о-о-о-о…»
А кроме этого я заметила, что именно туда направлено не только течение таинственного тумана, но и множество летающих духов. А вот ползуны резко закончились.
— Это «жж-ж-жж» не с проста…
Как я такое могла пропустить, естественно аккуратненько, на цыпочках пошла подсматривать. Подкралась к проходу по стеночки, прижалась грудью и высунула нос и один глаз из-за угла.
Картинка была… она была… в общем картинка там была — тоже зал, но не пустой, а заваленный кучами разных предметов, тоже горящие свечи плотным кругом на полу стоят. В образованном свечами круге сидит в позе лотоса здоровенный лысый мужик с бусами на шее, голый по пояс, босой, но в каких-то золотых шароварах и тянет на одной ноте — «О-о-о-м-м…», «о-о-о-о-о-м», «о-о-о-о…».
Надо полагать это и есть тот самый Расфор — ценитель этикета.
Но самым интересным было то, что творилось у потолка. Над головой этого спортсмена-культуриста хороводом кружился огромный разноцветный шар из разных духов. «На косяк океанских рыб, или скорее планктона смахивает» — решила про себя я.
Со стороны Расфор казался полностью погружённым в себя и ничего вокруг не замечающим, я решилась войти в этот зал, не выпуская удочки из рук — я про неё забыла. Ничего не произошло, босс не отреагировал. Я осмелела и было дело хотела начать экспроприацию вещичек, но вовремя дала себе по рукам — описания этих вещей на интерфейсе не появились, и они даже не подсвечивались, а значит и их ценность для игрока не слишком высока. Зато наводит на вопрос — зачем они здесь? Ответ довольно прост — ценные предметы принято прятать среди разного барахла. Стало быть, тут определённо есть что-то ценное.
