не становилось.
Первая армия Михольда просуществовала в захваченных землях чуть больше года.
Монстры истребили их гарнизоны один за другим.
Демонстрируя превосходство в силе над людьми.
Да и магия их командиров была очень сильна. Впрочем, что еще ждать от нечисти, которая усиливает себя различного рода артефактами и накопителями маны?
Среди людей тоже есть такие отбитые на голову — Солнцеликие Эйрис, изгои и позеры, которых ни в одном приличном обществе не встретишь.
Пусть это и стоило ему чести, отказа от своих убеждений, но генерал сумел пережить гибель первой армии Михольда.
В отличие от самого короля.
Его дражайшая супруга, переложив обязанности по управлению королевством на детей, собрала вторую, еще больше первой, армию и двинулась в поход отмщения под мудрым руководством генерала.
Но и ее ждало поражение и забвение.
Вернувшись в столицу королевства, он, после всех траурных церемоний, взял под свое крыло и третью, самую многочисленную армию, которую на этот раз возглавил наследник трона, принц Артур.
Молодой и горячий принц сумел немало проблем доставить Армии Монстров до тех пор, пока не исчез.
Очевидно он погиб, а потому генерал Триплескар счел за лучшее отвести остатки армии в столицу, понимая, что выдержать натиск орды монстров на границе королевства не получится в любом случае.
Оставив на заслон самые боеспособные части, он отвел к городу наименее сильные и опытные подразделения, надеясь усилить их за счет пополнений.
Которых в городе не оказалось.
Только старики, женщины и дети.
Наемники и разного рода авантюристы — не в счет, конечно же.
Как оказалось, гибель за всего лишь последние несколько лет сразу двух армий, включая сотни аристократов, не так-то легко восполнить.
Единственные, кто теперь могли оборонять Михольд, так это толком не имеющие боевого опыта отступившие с ним отряды третьей армии, да жители королевства.
Большинство из которых даже оружие в руках никогда не держали.
И вот на, тебе, оказывается, что прихлебатели и искатели приключений могут представлять из себя грозную силу.
Как в дальнейшем выяснилось — не только в рамках сражений с разведывательными отрядами Армии монстров, но и против него самого!
Лучшего стратега Михольда!
Лучшего мага!
Самого влиятельного из выживших аристократов!
Но, сколько бы ни было унизительным поражение на арене, да еще и компенсации за принесение ему извинений, генерал все же нашел способ как расквитаться с наглым выскочкой.
Задание, с которым он и его мерзкий отряд никогда не справятся.
И в полном предвкушении своего торжества, генерал потянулся в постели.
После чего, почмокав губами, снял с головы ночной колпак.
Слуги, как им и положено, не поднимая голов, прислуживали господину, переодевая его из ночной рубашки в дорогой халат.
Именно в таком обличье генерал и направился в уборную, чтобы придать себе подобающий вид.
Шоркая подошвами тапочек с загнутыми носами с бубенчиками, он едва не запнулся о край халата, когда умыв лицо водой, подошел к отражающей поверхности, чтобы подровнять свои роскошные бакенбарды.
Выстроенное в лучшей части Крепости, недалеко от королевской резиденции (как и положено самым знатным аристократам в Михольде), его родовое поместье утопало в роскоши, поэтому, зеркало во всю стену ванной комнаты давно уже перестало его удивлять.
А вот то, что он увидел у себя на лице…
Не веря своим глазам, он подошел еще ближе, потрогал лицо.
Нет, ему не привиделось!
Сперва насухо, затем с использованием воды, слюны, он попытался оттереть с лица постыдные линии, но ничего не получилось.
Генерал Триплескар запаниковал третий раз в жизни.
Первый — когда ему пришлось переступить через честь, чтобы сбежать из погибающей первой армии.
Второй — когда он понял, что принцесса явно отправляет его на смерть, назначая дуэли с этим прославившимся авантюристом.
И третий… сейчас.
Он трясущимися руками трогал начисто выбритые проплешины в его роскошных бакенбардах и бороде.
Его голова, на которой и ранее было не так уж густо волос, сейчас сияла как магическая сфера-заряд для катапульты.
Да еще как оскорбительно были сбриты его волосы на голове!
Как у проклятых педобиров — выбритый круг на макушке.
Кажется, это называется тонзура.
Но хуже всего было, то, что с щеки на другую щеку через лоб проходил рисунок, который выполнили черной краской с явной любовью к своему ремеслу и знанием материала.
Округлые линии двух шарообразных оснований, от которых расходились имитирующие волосы линии, проходили как раз сквозь выбритые места на месте бакенбард.
Эти две сферы соединялись плавной линией у него на лбу, где имелся овал с небольшой вертикальной черточкой.
Внешне все это отдаленно напоминало все тоже самое, что генерал мог видеть ниже своего пояса.
Он наклонился, нанес на лицо скраб, чтобы убрать это непотребство, а когда поднял голову, то заметил еще кое-что.
На коже головы, прямо в центре тонзуры, имелись черные буквы.
Прославленному генералу хотелось расплакаться.
И так, и эдак, он изворачивался, чтобы понять что же там за сакральные символы нанесены на его голову.
Может ли это быть знак Избранного, который благоволит королевской семье и героям прошлого?
Не добившись ничего своими силами, генерал позвал слугу.
Пряча глаза, как и подобает правильной рабыне, молодая девушка, краснея, все же помогла ему разобраться с символами на макушке.
Служанка прочитала.
Да, это простые буквы, а не магические символы, что даровали бы ему великие знания и силу.
Но ведь даже такие знаки просто так не появляются на голове человека, спящего под самой надежной охраной!
— Что это значит? — опешил полководец, радуясь тому, что под скрабом не видно рисунка полового члена на его лице.
— Не знаю, господин, — да что вообще может понимать какая-то там рабыня? — Но рядом есть стрелочка. Наверное, надо читать надпись с другого конца…
— А ну-ка! — с помощью все того же скраба генерал нанес буквы прямо на зеркало. — Алиух… А если наоборот, то…
Крик отчаяния разнесся по всему родовому поместью генерала Триплескара.
— Мне кажется, но эта жужжалка нас выдаст, — произнесла шепотом Дари, недобро покосившись на мой триммер, смахивающий щетину с лица. — Она же шумная!
— Жила б ты в нашем обществе такой же одинокой, как и сейчас, жужжащие предметы не вызывали б у тебя столько негатива, — ответил я, убирая под носом растительность.
— Не знаю что ты имеешь ввиду, но… Почему ты смеешься? — шикнула воительница на давящую смех обеими руками Минерву.
— А звездолобая-то в теме, — оценила лолька, отрываясь от
