Удар был быстрым и неожиданным. Если бы Велдерн не поддался эмоциям, желанию как можно быстрее расправиться со мной, то смог бы увернуться. Лезвие блеснуло подобно молнии и с такой же скоростью ударило. Хотел пронзить шею, но слегка промазал, так как бил практически вслепую, сам испытывая боль и дезориентацию. Острое лезвие чиркнуло по подбородку, разрубило щеку, разрезало глаз и бровь. Велдерн вскрикнул, отступил, зажав ладонью рану. Сейчас бы налететь, да добить его, но меня самого ноги еле держат.
Отхаркнув красным, я отступил, вызвал зелье регенерации, попытался выпить, но рот вновь наполнился кровью. Дышать тяжело, словно на груди плита. Наконец мне удалось выпить из баночки зелье. Отбросив ее, я взялся за меч. Перед глазами плывет, а мир покачивается из стороны в сторону, словно нахожусь на палубе корабля. Противник тоже не спешит атаковать, сквозь пальцы течет кровь. То, что враг лишился глаза — это однозначно. Наконец он отнял руку от лица, на пальце блеснуло кольцо, образовалась печать магического пространства. Велдерн достал из магического пространства зелье регенерации, точно такое же, какое я выпил мгновение назад.
Я хотел было рвануться на него, помешать, но ноги словно приросли к земле. Сдвинуться с места, нет сил, а из-за того, что дышу с трудом — воздуха не хватает, и перед глазами плывут черные круги, какие бывают от нехватки кислорода.
— Это было неожиданно. Сколько еще у тебя припасено оружий?
— Думаешь, я тебе об этом расскажу? — вопросом на вопрос ответил я.
Велдерн нахмурился, на скулах заиграли желваки, единственный глаз смотрит с ненавистью, кровь капает с подбородка. Даже отсюда видно, что лезвие не только разрезало кожу, но и часть кости пусть и не до конца, а такая рана крайне болезненна. Удивительно, что он никак это не выдает.
Я тем временем убрал меч учителя обратно в магическое хранилище, понимая, что при первом же столкновении с легендарным клинком он мигом придет в негодность. Впрочем, дело свое он сделал.
Наконец я смог справиться с болью, дыхание чуть выровнялось, то же самое случилось с Велдерном — кровь перестала течь с той же интенсивностью, что раньше, но веко левого глаза так и осталось опущенным. Мы прыгнули навстречу друг другу, мечи вновь со звоном встретились. Я почувствовал, что сила его ударов ослабла.
— Действие таланта закончилось. Пять минут? Не так уж и много, — прохрипел я.
Мы вновь закружили в танце смерти, Велдерн перестал использовать даже боевые умения, так как понимает, что в итоге его выносливость быстро упадет до нуля и тогда он умрет. Сейчас он сосредоточен на том, чтобы подловить меня и уже тогда, используя боевое умение, сразить. Я стараюсь сдвигаться вправо, так, чтобы оказываться в его слепой зоне из-за потери левого глаза. Теперь мы снова оказались в равных условиях и все потому, что и моя рана в груди не такая простая, похоже он не только разрезал кости, но достал и до легкого. Так что пусть сейчас чуть легче, но все равно дышать тяжело, на лице пот и чувствую себя словно в лихорадке.
Удар — противник защищается, затем резко переходит в контратаку, я отпрыгиваю назад, блокируя его клинок, смещаюсь в сторону и вновь атакую. Затем цикл повторяется вновь. Только вот движения у нас такие быстрые, что сторонний наблюдатель мог бы видеть лишь размазанные в пространстве силуэты, перемещающиеся с невероятной скоростью, и серебристые молнии что, сталкиваясь, выбивают яркие искры. Лупим друг по другу с такой силой, что раздается такой звук, будто безумный кузнец со всей дури колотит молотом по наковальне. Мы каждым ударом буквально пытаемся забить противника в землю.
Мой рык перешел в хрип. Из-за заливающего глаза пота трудно различить, что происходит впереди, тело ломит от усталости. Стонут мышцы, скрипят суставы, до боли натягиваются сухожилия, а кости трещат. Уверен, Велдерн испытывает то же самое, даже более того, он потратил больше выносливости, так что, думается мне, скоро свалится без сил.
Похоже, варвар и сам это понимает, так как после очередного блока, внезапно использовал боевое умение. Я как-то успел привыкнуть, что бой перешел в простой обмен ударами, потому стремительная атака застала врасплох. Я попытался уклониться, но получилось плохо. Левое плечо дернуло от боли, руку ожгло, словно опустил ее в кипящее масло.
Предводитель варваров дышит тяжело, силы почти покинули его, но сдаваться он явно не собирается. Я провел очередную атаку и заметил, что движения противника стали медленнее. Пропустив очередной удар мимо, я стремительно атаковал. Велдерн успел среагировать на мой рывок, резко опустил меч. По идее он должен был раскроить череп, ибо мой бросок вперед был слишком открытым, но из-за усталости его движения замедлились, так что я успел чуть сместиться и меч просвистел мимо. Острие моего клинка с силой ударило в доспех на уровне живота, раздался скрежет, словно я попытался вскрыть консервную банку. Острие меча, вспоров доспех, пробило кольчугу и погрузилось в живот противнику. Велдерн захрипел, ударил мечом пытаясь отогнать меня.
Я отпрыгнул назад, острие вражеского клинка разрезало щеку, но это пустяк по сравнению с его раной. Велдерн замер, сжав челюсти, лицо его покраснело, на лбу выступили вены, было чувство, что он пытается поднять грузовик. Меч направлен в мою сторону, пламя гнева в глазах еще более усилилось, а на губах появилась кровь. Она струйкой потекла из уголка рта вниз к подбородку.
— Ты выглядишь так, словно дунь на тебя и упадешь, — тяжело дыша, сказал я.
Велдерн сплюнул кровь.
— Пошел ты, — еле просипел он.
Я сжал меч. Пора кончать с ним. Ноги с силой оттолкнули меня от земли, воздух засвистел в ушах, фигура Велдерна резко приблизилась, клинок метнулся вперед.
Третье событие в жизни Велдерна, что окончательно изменило его и сделало таким, каким он есть, случилось еще спустя три года после того, как Винк и Алайса поженились. Велдерн стал легендарным охотником, одолев мистического лавового монстра и спас тем самым целый город от уничтожения. Именно эта победа ввела его в узкий круг элиты охотников на монстров.
С отличным настроением он возвращался в деревню, желая поведать друзьям о своих приключениях, о сраженных монстрах и людях, которых спас. Наконец он почувствовал, что стал тем, кто никогда не дрогнет перед опасностью, какой бы она ни была.
Первое, что он испытал при виде деревни — недоумение. Потом оно переросло в шок. Деревня был пуста. Домики полуразрушены, по дорогам гулял ветер, поднимал пыль и разбрасывался ветками.
— Что это? — тихо спросил он, не веря глазам.
Несколько позже в ближайшем городке он узнал ужасную правду о том, что год назад монстры напали на деревню. Когда охотники прибыли, спасать было уже некого.
Ничто и никогда не могло вызвать у него слез: как бы его больно не ранили, как бы печально ему не было, он не проронил и слезы. И вот, стоя перед тремя могилами — Винка, Алайсы и их годовалой дочери, Велдерн впервые в жизни плакал. В тот миг им овладело отчаяние.
— Винк, придурок, как ты мог такое допустить? Я оставил ее тебе, так почему не защитил? — причитал он, размазывая слезы. — Почему ты умер, идиот? Ты же был моим единственным другом!
Утром Велдерн разбитый и опустошенный покинул разрушенную деревню. Все, что он сделал, это оставил цветы на могилах, как Алайсы, Винка и их дочери, так и на могилах своей семьи. В этом мире у него никого не осталось. В желании стать сильным и всех защитить он, в итоге, ничего не смог и лишился всего.
Следующие полгода были не жизнью, а просто существованием. Он убивал монстров и шел от города к городу. В какой-то момент он оказался в эмиратах и, выполнив несколько заданий, отправился дальше на восток. Конечно, Велдерн шел не один, а с караваном, что нанял его для охраны. Так посреди пустыни на них напали разбойники. Их было много, почти сотня. Всю охрану каравана перебили в мгновение ока, только Велдерн остался жив. Он продолжал сражаться, хотя в доспехах с погруженными в песок ногами это было невероятно трудно, но в итоге под конец дня, оставшиеся десять разбойников разбежались в страхе. Только вот из каравана никто не выжил.
