— Просто так? Вот ещё.
— Но ты же обещала мне помочь, разве нет?
— Я обещала тебе помочь найти портал домой, а в переводчицы не нанималась.
«По-моему, кто-то просто затаил на меня обиду и теперь всячески измывается. Какая же злопамятная», — вслух я, конечно же, этого не произнёс.
— Хорошо, что ты хочешь за перевод?
— Сто медяков за каждое описание растения с моего долга. По рукам?
— По-твоему, я совсем глупец? Да я у любого людоящера могу всё разузнать за гораздо меньшую сумму.
— Ну так бери его с собой, а ещё лучше ту людоящерицу из публичного дома. Уверена, из вас выйдет отличная пара.
— Да что ты прицепилась к ней? Она просто выполняла свою работу, я не просил и не заставлял её. И к твоему сведенью сразу прогнал людоящерицу, как только ты ушла.
— То, чем вы там занимались, меня не касается.
Ругаться не хотел, и когда страсти немного улеглись, решил отказаться от услуг переводчика со стороны Левзеи. В конце концов, мне ничто не мешало просто собирать тра̀вы, нарисованные на страницах учебника. А перевести их описание можно было потом, по возвращении.
— Когда отправляемся? — спросила она.
— Не знаю. Так лень идти. Может, поспрашиваем по округе, вдруг какая-нибудь повозка направляется в нужную нам сторону?
— Я уже узнавала. Вечером в соседнее село отправляется раданит[1], и если мы выкупим часть его непроданного товара, то в телеге хватит места и для нас. Можем подождать, если тебе совсем невмоготу идти.
— До вечера далековато, — разглядывая клепсидру, подытожил я, — ладно, пойдём сейчас, только не спеша.
Проходя по извилистой тропе, я старался сверять каждое встреченное растение с картинками из учебника. Мне это напомнило уроки биологии, когда мы всем классом ходили и собирали гербарий на территории школы. Левзею же моё стремление обучиться новому ремеслу только веселило.
— Когда величайший травник изволит отправиться в путь? Весь мир подождёт пока Ваше Травничество налюбуется листочками, — подначивала меня Левзея всякий раз, когда я чересчур задерживался у растительности.
Пока сравнивал растения с картинками из книги, заметил россыпь красивых цветов. Мне показалось отличной идеей собрать их в букет и подарить Левзее. Такой презент мог выровнять наши непростые отношения. В моём мире сложно найти было девушку, которой не нравились цветы. Делая вид, что рассматриваю кустарник, собрал небольшой букетик приятно пахнущих луговых цветов и подошёл к Левзее.
— Закрой глаза.
— Зачем? — удивилась она.
— Это сюрприз.
— Сюрпри…что?
— Секретный подарок, — уточнил я.
Она нехотя закрыла глаза, и я достал из-за спины букет и протянул ей.
— Открывай.
— Что это? — уставилась она на пучок разноцветных цветов.
— Цветы тебе. Хочу сгладить впечатления от вчерашнего вечера, да и эта утренняя ссора…
Она взяла букет и медленно потянулась к нему носом. Прищурившись, вдохнула цветочный аромат. Линия её губ стала мягче, а глаза сомкнулись полностью. Передо мной снова появилась милая девушка с искренними эмоциями.
«Сработало!»
Почувствовав, что я не отрываю от неё пристального и в то же время довольного взгляда, Левзея резко отдёрнула от себя букет и вернула мне.
— Пахнут ужасно. Ты, случаем, не прихворал, собирая их? — выговорила она и наигранно прикрыла нос тыльной стороной ладони.
Я чувствовал себя, закипающим на газовой плите, чайником, вот-вот готовым засвистеть.
— Ах так?! Ужасно говоришь?
Замахнул руку и под растерянный взгляд Левзеи выкинул букет как можно дальше в поле. Цветы пролетели всего семь метров, отчего я ещё больше взбесился и потратил оставшееся свободное очко характеристик на Силу, повысив её значение до шести единиц.
— Идём, больше не буду останавливаться, — сердито проворчал я и зашагал по тропе.
Настроение ухудшилось. Из-за неприятного осадка старался вообще не смотреть в сторону Левзеи, разбираясь с буйством мыслей в своей голове.
«Я, значит, решил сделать ей приятное, перешагнул через свою гордость, собрал букет, подарил, а она: «…не заболел ли я?». Походу заболел, причём сильно и имя такой болезни — женщина. Теперь она точно не дождётся извинений. Лучше вообще не проявлять слабину, иначе Левзея начнёт мной помыкать. У них это в крови».
Всё, что я с уверенностью мог сказать о себе, так это то, что я совершенно не мог долго держать на кого-то обиду. После любой ссоры или скандала вся моя злоба уходила в пустоту спустя некоторое время. Порой приходилось даже мысленно выдумывать оправдания, чтобы подпитывать тающую ярость. Вот и тогда. Как только солнце коснулось маковки высоких гор. Я уже не мог ни на кого дуться. Все негативные эмоции разбежались, и я позволил себе посмотреть на Левзею.
Лучница шла за мной неторопливым шагом, заметив, как я поворачиваюсь к ней, поспешно отвела взгляд в сторону и спрятала руки за спину, будто всё время разглядывала приближающиеся горы Уртула. Каска бегал по округе, с любопытством высматривая каждое шевеление кустарника.
— Думаю, надо обсудить место для ночлега. К горам лучше сильно не приближаться, если мы хотим приготовить ужин на костре.
— Почему? — удивилась Левзея.
— Хех. Ты разве не слышала об уртульских великанах?
— Нет, я не была в этих краях раньше.
— Если они заметят свечение огня вблизи горы, обязательно наведаются к его источнику, и тогда нам несдобровать, — проговорил я со знанием дела.
— И насколько они сильны?
— Настолько, что многие рейды пали от их рук, прочёсывая здешнюю местность в поисках сокровищ.
— А ты неплохо осведомлён для иного, недавно появившегося в Авриет.
— Знания — моя сила.
Левзея остановилась и достала карту, внимательно изучив её, убрала обратно в инвентарь.
— Недалеко есть разрушенная дозорная башня, предлагаю переночевать в ней, — указывая на сгущающиеся кучевые облака, она добавила, — надо поторопиться, скоро пойдёт дождь.
— Ты уже была в ней?
— Нет, даже не знала, что обнаружила её, когда шла в Бреоксу, только потом заметила её на карте.
— Хорошо. Выбора особо нет, веди.
Дорога заняла часов восемь. Дождь только начинал своё шествие, когда мы достигли цели. Башня стояла на поросшей травой поляне. Приземистое квадратное строение из серого камня напоминало сторожевой пост Бреоксы, правда, заметно меньших размеров. Об изначальной высоте башни судить было сложно, так как целым оставался только её первый этаж, от второго была лишь половина, но если прикинуть, то она вполне могла потягаться с обелиском возрождения.
Тяжёлая деревянная дверь открывала проход в единственную комнату, внутри которой оказалось темнее, чем в лесу в безлунную ночь. В лицо бросился запах сырости. Я достал фонарь и посветил вдоль стен, обращая внимание на отсутствие окон и изредка выступающий из стыков камней пушистый мох. Теперь каждая встреченная мной растительность подвергалась анализу и сравнению с изображениями из книги травника. В некоторых местах стены были исцарапаны, словно кто-то точил о них железные грабли. Никакой мебели, только старый очаг, которым давно не пользовались, и разломанная лестница, ведущая наверх. Дощатый и полупрогнивший пол второго этажа заменял крышу, так что моросящий снаружи дождь мог смело идти куда подальше, пытаясь намочить нас.
— Я постараюсь найти дрова, пока всё не промокло, а ты проведай местность, — обратился к Левзее.
— Хорошо, — неохотно сказала она и повернула к выходу. — Каска, за мной!
Уже начало смеркаться, когда в башне запахло дымом от разгорающегося каменного очага. Охотница примостилась поближе к теплу и, расстелив свой спальник, уселась на него, подзывая пантеру. Я же кое-как закрыл дверь и опустил засов. Хоть по заверению Левзеи поблизости не было ничего, что могло бы вызывать наши опасения, моя предосторожность била в колокол. Про проход второго этажа можно было не переживать. Вряд ли кому-нибудь удастся забраться по восьмиметровой мокрой каменной стене.
