Ваня вошел внутрь и закрыл за собой дверь. Неплохое место, чтоб отсидеться…
Подойдя к лежавшему на полу оружию, Ваня мгновение поколебался, потом отпихнул его ногой, прошел к покрытому облезлым лаком столу, сел на жалобно скрипнувший табурет и выглянул в окно.
Несколько минут он наблюдал за дятлом, который методично долбил кривую березу за окном. Удивительный и живой мир… Неужели все это создано лишь для того, чтобы потешить человеческое тщеславие и жажду крови?
Послышался какой-то шорох. Ваня вздрогнул. Первым порывом его было схватить с пола автомат, но он поборол это желание. Стиснув зубы, он сидел, не спуская глаз с двери. Наконец она распахнулась, и в дом ворвалась девушка фиолетовыми волосами. Она сжимала в руках большую тяжелую сковородку.
Увидев Ваню, сидящего за столом, она замерла и выставила сковородку перед собой, словно щит. Ваня не шевелился. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Наконец девушка опустила руки. Ее взгляд обежал каморку и остановился на лежащем в углу калаше. Она перевела взгляд на Ваню, ожидая подвоха. Но тот продолжал сидеть неподвижно. Девушка нагнулась, отшвырнула сковороду и подобрала автомат.
— Как тебя зовут? — спросила она без особого, впрочем, любопытства.
Ваня с удовольствием рассматривал ее длинные, стройные бедра.
— Меня зовут Иван, а тебя?
— А я Ната.
— Наташа?
Девушка скривилась.
— Ненавижу это имя… — процедила она сквозь зубы и взяла Ивана на мушку.
Ваня постарался улыбнуться.
— А почему ты сидишь, ничего не делая? — спросила Ната после секундной паузы.
— Я не считаю правильным причинять людям боль. Пусть даже и виртуальную. Я пацифист…
— По-моему, ты идиот, — веско сказал брюнетка и передернула затвор.
Ваня усмехнулся:
— Да. У Достоевского был такой герой, он… — но закончить Иван не успел, раздался грохот.
Ослепительная боль разорвала Ваню и навалилась темнота.
4
Ванино сознание плыло в умиротворяющей темноте. Невозможно было сказать, сколько это длилось. Секунду, минуту, а может быть, целый час…
Наконец Иван обнаружил себя стоящим на плацу. На краю поля, развалившись в шезлонгах, сидели два инструктора. Они встретили Ванино появление насмешливыми возгласами:
— О!
— Первый лузер пошел!
Ваня растерянно огляделся. Затем поднял голову и посмотрел в небо. Нашел свою фамилию в самом конце списка. Убийств — «0», Смертей — «1». Он тяжело вздохнул и отвернулся. Но вот раздался хлопок, и рядом появился рыжий паренек. Торопливо моргая, он начал ощупывать свое тело. Затем так же, как и Ваня, поднял глаза, и принялся разглядывать список.
Хлопки стали раздаваться все чаще и чаще. Из сверток вирта появлялись всё новые солдаты.
Ваня покосился на таймер. Прошло уже пятьдесят минут с начала боя. Большая часть списка успела получить единицы в смертельную графу. Инструкторы громко ржали, комментируя вид перепуганных новобранцев, каждый из которых первым делом начинал ощупывать места смертельных ранений. Кто-то хватался за голову, кто-то продолжал зажимать воображаемую рану на животе или в груди.
Бойцы начали бурно обсуждать итоги первого боя. Судя по рассказам погибших, большую часть застрелил Димон. Одному неудачнику он просто перерезал глотку, другому — свернул шею. Эти двое, испуганно глядя друг на друга, захлебываясь от страха и пережитой боли, торопливо пересказывали детали своей смерти. Вокруг них столпились сочувствующие слушатели.
Наконец поток погибших бойцов начал скудеть. На полигоне осталось семь, затем шесть, пять и, наконец, всего четверо бойцов. Самым странным было то, что все девушки еще были живы.
Потянулось томительное ожидание. Инструкторы тихо перешептывались и хихикали — похоже, у них было свое объяснение этой ситуации.
За две минуты до конца первой катки в центре плаца появилась свертка вирта, из который вывалился разъяренный Димон.
— Вот же сучки крашеные! Твари! — он яростно брызгал слюной, выплевывая каждое слово.
— В чем дело?
— Эти дуры объединились! Я только хотел блондинку…гхм… проучить, как другие бляди со спины зашли и грохнули меня!
За его спиной раздались возмущенные голоса новобранцев:
— И меня!
— И меня.
— Меня тоже…
— Да… Бляди всегда со спины заходят и бьют исподтишка, — понимающе поддакнул один из инструкторов и успокаивающе похлопал Димона по плечу, но тот лишь раздраженно стряхнул его руку и нетерпеливо посмотрел на небо.
Убегали последние секунды. 3… 2… 1…
Наконец над полигоном раздалась переливистая трель. Конец тренировочного боя.
Бойцы столпились, гневно обсуждая случившееся.
Вскоре вдалеке показались три девушки. Они шли вместе, сжимая в руках поблескивающие на солнце автоматы.
Димон нахмурился, подошел к столу с оружием, взял глок. Затем кивнул другим инструкторам — те последовали его примеру. Повисла напряженная тишина. Остальные новобранцы окружили инструкторов, хмуро переглядывались между собой. Все молча ждали.
Наконец девушки пересекли дорогу и приблизились к группе разгневанных мужчин, жаждущих справедливости.
Шедшая впереди Ната самодовольно улыбалась. Блондинка смотрела испуганно и недоверчиво. А лицо девушки с азиатскими чертами было спокойным и непроницаемым.
Ефрейтор вышел вперед, пряча пистолет за спиной. Он постарался выдавить непринужденную улыбку:
— Молодцы… Продолжим… Положите пока оружие…
Девушки переглянулись. Поколебавшись, Ната пожала плечами, подошла к столу и аккуратно положила на него свой автомат. Остальные девушки последовали ее примеру. В следующий миг раздались три выстрела. Вскрикнув, девушки упали на землю, зажимая раны.
Ефрейтор и его помощники прыгнули вперед. Щелкнули наручники. Уже не понимая, что происходит, девушки корчились на земле, стонали, выкручивая скованные за спиной руки, в тщетной попытке прикрыть огромные кровоточащие раны.
Ваня бросился вперед, но его с размаху ударили пистолетом в лицо. В глазах потемнело — он очутился на земле.
— Ну что, твари! Самые умные, да? Полежите, подумайте! — измывался Димон.
Но вид залитых кровью, стонущих девичьих тел тронул даже самых отмороженных. Один из инструкторов распечатал аптечку, и каждая раненая получила лечебный укол.
Девушки, тихо постанывая, медленно приходили в себя.
Но Димон не собирался ждать:
Схватив Нату за волосы, он поднял ее на ноги и насмешливо бросил ей в лицо:
— Ты такая дерзкая… Мне это даже нравится, но никто не имеет права хамить нашему прапорщику! Думаешь, самая умная?
Ната мотнула головой, пытаясь вырваться из его рук.
Димон рассвирепел:
— Вам дали приказ: каждый за себя! Знаешь, что бывает в армии за нарушение приказа?!
Девушка наконец нашла силы ответить:
Я думала, это командная игра…
Димон осклабился:
— Да… командная… И вам, сучкам, сейчас придется поработать в команде. Очень-очень хорошо поработать. У меня тут четыре десятка бойцов, очень недовольных тем, что вы их поимели. Теперь пришел ваш черед.
По толпе новобранцев прошел одобрительный гул.
Ваня вскочил:
— Да вы что тут, совсем с ума сошли?
Новый удар опять опрокинул его на землю. Однако Димон снизошел до ответа.
— Нет, боец. Это подготовка. Элемент боевой подготовки и выработка командного духа. Мы же должны поддерживать другу-друга, не так ли? А как эти курицы могут поддержать бойцов? Ты думаешь, здесь детский сад? Нееет. Здесь всё всерьез. Отряд, который возьмет к себе одну из этих сучек, сразу станет объектом охоты в настоящей игре. Только самые умелые бойцы смогут защитить этих дурочек от сотни озверевших мудаков, обвешанных оружием. Но зачем им это делать? Что эта блядь сможет предложить взамен, а?
Димон повернулся и, схватив за длинную косу испуганную блондинку, поднял ее на ноги.
— Вот ты! Ты понимаешь, что тебя ждет, если попадешь в руки к озабоченным реднекам или этим самурайским извращенцам?
