— Зовут меня Ион. Почему бы и нет? Я же все-таки целитель, — согласился бедный каторжник, — Пойдем, поможем человеку…
И мы вместе отправились к деду, который сидел себе на бревне, глядя на то, как бабки затеяли генеральную уборку.
— Вот он, — сказала я, чувствуя себя сестрой милосердия.
— На что жалуетесь? — спросил Ион, проявляя профессиональный интерес.
— На жизнь да на скуку… — протянул дед, глядя на то, как одна бабка стирает дырявую простыню в большом рассохшемся корыте.
— Ну, это понятно, а по здоровью что у нас? — спросила я, немного нетерпеливо.
— Ноги не ходят. Могу только домой и обратно… — протянул дед, явно не надеясь на чудесное исцеление.
— Давайте я вылечу Ваши ноги! — предложил целитель, делая пасы руками.
— Не надо… А то я к русалкам уйду… Давно бы ушел, но ноги не ходят… Вот поэтому и живой еще… — сказал дед, тяжко вздыхая. И тут он занервничал. Он полез в карман и достал мятый свиток и вручил его целителю:
— Все никак ноги не доходили… Вы тут у нас один грамотный…
Ион быстро развернул свиток и стал читать:
— Указом императора от каждого города, деревни, поселка или любого другого населенного пункта в течение семи дней с момента получения оного приказа передать эмиссару красавицу брачного возраста, ранее в браке не состоявшую, в связях порочащих ее имя не замеченную. В случае невыполнения указа, все жители деревни будут рассмотрены, как мятежники и осуждены соответствующе. Число и подпись… — прочитал целитель, — А когда указ привезли? А дед?
— Три дня назад… — выдохнул дед, — Судить нас будут, как мятежников… Нет у нас красавиц брачного возраста… Да и вообще девок нет. Казнят нас, как пить дать!
Тут я почувствовала, как Ион пихнул меня локтем, мол, чего молчишь?
— Дед, а я на что? Я с радостью представлю деревню Большое Бельмо на местном конкурсе красоты, только если меня довезут до столицы! Мне в столицу надо! Постою, послушаю, что мне скажут, а как забракуют, пойду по своим делам! И вам хорошо — девицу предоставили, и мне хорошо — до столицы пешком идти не придется, — сказала я, радуясь своей находчивости и удачному стечению обстоятельств.
Мой желудок заурчал, напоминая о том, что пора бы перекусить. Тем временем дед быстро созвал всех бабок, которые тут же набежали к нему, и изложил суть императорского требования. Меня критично осмотрели со всех сторон, прикинув, что лучше я, чем казнь, и согласились. Меня тут же накормили, причем очень вкусно, дали возможность умыться и расчесаться. Я стала выглядеть чуть лучше… Ну, на сколько это возможно в моей весовой категории. Если честно, то я начала привыкать к своему телу. А вот к новому лицу никак привыкнуть не могу… Не могу, хоть убей! В маленьком осколке зеркала отражалась толстуха с носом, больше похожем на мясистое свиное рыло, с маленькими задорными глазками и огромными, как у хомяка щеками. Тройной подбородок плавно перетекал в толстое туловище. Волосы, правда, не изменились. Как были блондинистые, таки остались. Я попыталась улыбнуться. Глаза сразу исчезли за щеками, а тонкие губы растянулись, обнажив неровный штакетник желтых зубов. Это было выше моих сил. Я отложила кусок зеркала и тяжело вздохнула.
Тем временем бабки держали совет. Они решили, что я, как представитель деревни, должны выглядеть максимум презентабельно, дабы не посрамить честь Большого Бельма. Но я уже поела, поэтому стала спокойной, как удав, и желание что-то делать у меня резко отпало. Мне хотелось просто отдохнуть. Я достала телефон и решила немного отвлечься. Приложения работали просто отлично. И даже без рекламы. Я быстро включила «Злобных птичек» и начала массовый забой свиней. Но мельком взглянув на хрюкающего фунтика, который спрятался за бетонной перегородкой, мне почему-то стало жаль его… Он такой ма-а-аленький, несчастный. И нос у него похож на мой. Пришлось выключить приложение. Да. Русалка не соврала. Телефон, который раньше разряжался по два раза в день, теперь не требовал зарядки почти двое суток. А Гарри Поттер так не умеет! И самое главное, что никто мне не звонит по пустякам. Все, как я и хотела… Вот только…
Мой покой продолжался недолго. Вскоре меня позвали на примерку. Оказывается, одежду для меня уже выбрали, без моего согласия и ведома, разумеется. Сначала мне принесли зеленую юбку в клеточку. Юбка была длинной, но она хоть как-то скрывала мои толстые и кривые ноги. Потом мне принесли желтую блузку в горошек, которая едва сошлась на моем животе. Пуговицы трещали, пытаясь оторваться как можно скорее, не выдержав такого напряжения. На них в буквальном смысле давил целый пласт жира, который настоятельно требовал свободы. И под конец мне выдали туфли на три размера больше, очевидно, мужские. Увенчала мой образ красная косынка в цветочек. Из моей модельной стрижки проворные бабки быстро соорудили косу. Ну не совсем косу, а косичку… Косюлю, я бы даже так сказала. Тонюсенькая, жиденькая, зато украшенная розовым бантом на конце выглядела празднично, как у первоклашки. С новой прической мое лицо стало казаться еще шире и еще безобразнее.
И мы стали ждать, когда приедет эмиссар, чтобы отвезти мою красу необъятную прямиком в столицу. Но молча ждать бабки не могли. Они мне еще и напутствия давали, по случаю моего дебюта при дворе:
— Когда Ымператор на тебя посмотрит, ты глазами, как стрельни, шоб он упал…
— А когда он подойдет к тебе, опусти голову и отвернись. Пусть он знает, что ты приличная девушка…
— А когда наклонится тебя поцеловать, то не давайся. Изворачивайся…
— А когда ляжет рядом, то лежи смирно. Первая ни за что к нему не прикасайся!
Как-то так. Разумеется, блистать своими познаниями в постельной теме я не стала, а лишь молча кивала и со всем соглашалась. В итоге бабульки расписали все, включая первую брачную ночь, исходя из собственного опыта. Прямо как в анекдоте: «Приятно вспомнить, не с кем поделиться». Я была согласна выслушать еще столько же нравоучений, лишь побыстрее добраться до столицы.
Эмиссар приехал утром. Я хорошо выспалась в доме одной из бабушек, которая великодушно уступила мне свою двуспальную кровать, а сама ушла спать к подруге, поэтому прибывала в чудесном настроении.
Когда меня торжественно представили усатому мужичку средних лет, гордо восседающему на коне, он поперхнулся слюной и ойкнул. Ну не выдержали нервы у мужика… Я на него не обиделась. Вместо привычной красавицы ему вывели задорно улыбающуюся свинку, причесанную в стиле: «Я у мамы дурочка» и разодетую, как неведомый аборигенам светофор. За эмиссаром стояла красивая карета, запряженная четверкой лошадей, кучер и лакей. У бедняг были такие лица, будто они только что случайно увидели себя голыми на Youtube, а под роликом набежал миллион просмотров и столько же комментариев.
Эмиссар сглотнул, интуитивно отпрянул, а потом взял себя в руки и сухим официальным голосом спросил:
— Вы хотите подложить свинью Его Императорскому Величеству? Где остальные девушки? Показывайте!
И тут дед подал голос:
— Никого больше нет. И не было уже годиков пять. Всех красавиц драконы сожрали, будь они не ладны. А эту — уберегли. По подвалам всей деревней прятали, откармливали, отпаивали, кровиночку нашу… Как раз для такого случая…
— Лучше бы и дальше прятали… — тихо выругался эмиссар, стараясь не смотреть в мою сторону, — Вот что я скажу Императору? Как отчитаюсь? Я не могу это везти в столицу. Да и вернуться с пустыми руками тоже не могу… Что прикажете делать?
В моей голове заиграла музыка из сериала «Не родись красивой». Кстати, здорово, что я его вспомнила. Даже настроение поднялось. Катя Пушкарева умерла бы от зависти, увидев меня. Чего не скажешь обо мне. Как говорила моя бабушка, пытаясь впихнуть в меня очередную порцию блинчиков: «Пока толстый сохнет, худой сдохнет!» Так что у меня были все шансы пережить Катю Пушкареву.
И тут во мне проснулся поросячий задор. Я вспомнила, как нагло ведут себя толстушки, уверяя всех, что они — самые обаятельные и привлекательные и решила последовать их примеру.
— Да что вы себе позволяете! — завопила я, разыгрывая оскорбленную добродетель, — Да как Вы смеете! Я — единственная красавица деревни! Вы обязаны взять меня в столицу! Таков указ Императора!
Эмиссар вздохнул и обреченно согласился. Указ есть указ. За неимением других и такая невеста сойдет… Не возвращаться же с пустыми руками?
Меня проводили к карете, которая резко накренилась, когда я поставила ногу на откидную ступеньку. Лакеи подперли карету своими щуплыми телами, для того, чтобы она ненароком не перевернулась. Я быстро и достаточно проворно влезла внутрь и грузно бухнулась на мягкое сидение, развалившись поудобнее. Карета тронулась. Я выдохнула.
Я ехала и думала, что хорошо бы в ней был бы люк, как в маршрутке. Но неизвестные мастера люк не предусмотрели, поэтому я изнывала от жары и духоты, чувствуя себя, как плавленый сырок в микроволновке.
