Император уже сейчас понимал, сколько разрушений принесет вырвавшаяся стихия, но точно так же он был уверен и в том, что они выстоят и отстроят все вновь. Ведь на руинах всегда проще возводить новый храм, нежели перестраивать его.
Со стороны выхода на балкон раздался стук, заставивший мужчину подняться. Он медленно, касаясь стены, подошел к двери и, едва увидел ночного гостья, распахнул ее настежь.
– Сайлейн? – удивленный возглас вырвался сам собой.
Мокрое сгорбленное нечто, мало напоминавшее его невесту, протиснулось в комнату.
Стиснув от негодования кулаки – сила пусть и возвращалась, но медленнее, чем он хотел, – император повел девушку в ванную. Она не сопротивлялась, вообще никак не реагировала, просто смотрела перед собой широко раскрытыми невидящими глазами. Казалось, она вовсе была не здесь, а где-то далеко, снова и снова просматривала какой-то эпизод и все никак не могла выбраться из чертогов собственной памяти.
Он тронул ее за плечо, прижал к себе, коснулся губами ее щеки, ощущая солоноватый вкус слез и холод, который распространялся от нее. Выругавшись, он поднял ее на руки и уже быстро отнес в ванную. Раздевать не стал – просто опустил в теплую воду и, держа за руку, принялся звать, надеясь, что она услышит.
Вернулся Манкольм, видимо вызванный внимательным слугой, дежурившим в коридоре. Рыжий лорд постучал и приоткрыл дверь. Заглядывая в проем, нахмурился, оценив состояние девушки, и чуть приподнял брови, намекая на пояснение. Вильгельм поморщился, но развел руками.
– Не думаю, что она нас услышит.
– Она слышит, – уверенно сказал император. – Побудь с ней, я должен кое-что взять.
– Недолго, – нарушая всякие понятия о субординации, попросил Манкольм. – И захвати вытяжку нашарского корня.
По тому, каким взглядом его наградили, рыжий лорд понял, что сказал абсолютную банальщину. Император тем временем вышел.
– И куда опять влез наш Котенок? – беззлобно поинтересовался у выпавшей из реальности девушки лорд. Разумеется, она ему не ответила.
Вернувшийся Вильгельм еще раз пристально оглядел невесту и, держа смоченный настойкой из корня платок на вытянутой руке, приблизился к девушке. Чувствительному оборотничьему нюху даже такой близости хватило, чтобы заставить организм отпрянуть, чудом по имени Манкольм не стукнуться о бортик и прийти в себя.
– Нет!!! – полный отчаяния крик разнесся по дворцу.
Сайлейн резко поднялась, отчего ее повело в сторону, но Вильгельм вовремя успел подхватить ее на руки. Платок был отброшен подальше и быстро подобран Манкольмом, который незамедлительно заставил его сгореть.
– Вил? – Сайлейн подняла на него красные от слез глаза и прижалась, ища защиты. – Я… я… – Слова словно ускользали от нее, она не могла найти нужные, а найдя, не в силах была произнести. Наружу вырывались только слезы.
Рыжий лорд незаметно вышел, оставляя их наедине. Если будет что-то по его ведомству – ему сообщат, а подождать он может и за дверью. Ведь девушка наверняка придет в себя, а одно дело – помнить о собственной слабости самой, другое – знать, что есть свидетели.
– Тихо, все хорошо. Все будет хорошо, – ласково уговаривал Вильгельм, гладя ее мокрые спутанные волосы. – Ничего не говори. Все хорошо. Оно может подождать. Главное – ты в порядке. Ну тише… тише… – Легкое поглаживание волос, мягкое касание губами лобика. – Я с тобой. И никогда не брошу.
Когда Сайлейн наконец перестала всхлипывать, он наклонился так, чтобы их глаза были на одном уровне, и тихо сказал:
– Я волновался за тебя. Не пугай меня так больше. – Девушка слабо улыбнулась и кивнула. – Идем. Тебя нужно переодеть. А после ты расскажешь, кто огорчил мою красавицу.
По тому, как резко побледнела Сайлейн, Вильгельм понял, что поспешил. Быстро притянул ее к себе, взъерошил волосы, не давая уйти в себя, сжал холодные пальцы.
– Все… нормально, – хрипло выдохнула девушка, отстраняясь. Благодарно провела пальцами по его руке, улыбнулась, насколько было возможно, и послушно засеменила за женихом в гардеробную.
Присутствие Манкольма ее не удивило. Сайлейн было сложно сосредоточиться на последнем получасе своего прошлого, а произойти могло все, что угодно. Нет, зря Таока дала ей силу рода: страшно представить, что она могла натворить, если здесь появился рыжий лорд. Или это случайность?
Ответов не было.
Идти в гостиную ей было стыдно. Даже если представить, что Манкольм не был свидетелем ее помутнения, представать перед посторонними в таком плачевном состоянии, в каком она пребывала сейчас, никогда не виделось ей пределом мечтаний. Словно понимая ее мысли, рыжий лорд откланялся, заверив сюзерена, что подождет во дворце. Вильгельм кивнул: он чувствовал, как расслабляется его девочка, и уже от этого готов был позволить Манкольму пусть не все, но многое.
Задерживаться в гостиной они не стали, а в спальне, обняв подушку, как любимого плюшевого мишку, Сайлейн окончательно успокоилась, если не считать редких порывистых вдохов, когда ей не хватало воздуха, но бороться с ними не представляло большой сложности, достаточно было взять ее за руку – и она успокаивалась.
– Кристофер… – Уже первое слово заставило Вильгельма ощутимо напрячься. На лбу проступили морщинки, а губы вытянулись в тонкую жесткую линию. – Он… Он больше не появится, – тихо, с болью закончила девушка. – Я… он сам… Как так получилось?! Я хотела… но не так… Почему?
Такого праведного негодования мужчина не видел уже давно.
– Почему? – переспросил он, усаживаясь рядом с ней на кровать и обнимая сзади. – Наверное, он так решил. – Быстрый поцелуй в макушку, и она оборачивается насколько возможно. – Что ты сделала? И почему не позвала меня?
– Это… я должна была сама. Иначе бы не получилось, – отвела взгляд Сайлейн.
– А получилось так, что моя красавица плачет.
– Это мой крест. Моя ответственность. И… я сама должна справиться. Это плата. Ему.
– Плата… – повторил Вильгельм, собирая информацию по крупицам. Торопить ее он не видел смысла.
– Да. Я буду помнить. Всегда.
– Всегда – большой срок.
– Он заслужил, – тихо отозвалась девушка, сползая на кровать. Провела ладонью по покрывалу и тяжело вздохнула. – Но зачем он сделал это так? Почему из моих рук?.. – Первая слезинка скатилась по только что высохшей щеке.
Она заснула ближе к рассвету. Уже утих дождь, и первые лучи осеннего солнца освещали серый камень мостовой. По камням, гулко стуча подковами, ехала тройка всадников. Их темные плащи с характерными нашивками отбивали у случайных прохожих всякое желание идти в ту же сторону или даже смотреть, а потому мало кто, кроме большого белого кота, видел, как они втроем вошли в угловой дом по улице Вознесения, как открылся портал и из него появился сам рыжий лорд, как из дома вынесли труп.
Пробуждение было не из приятных, но все же оно было. И этот факт вселял определенную долю оптимизма и веры в будущее в сонное сознание девушки. События минувшего дня начали тускнеть, и при воспоминаниях о собственном поступке ее охватывала грусть. Слез не было – кончились за ночь, иссякли с грозовой тучей, и сейчас на ее лице проглядывала робкая улыбка, как первые лучи рассветного солнца.
Вильгельм еще спал, и будить его она не стала. Аккуратно выбралась из постели, потянулась, разминая мышцы, и зашипела, взглянув на улицу. Рассвет подходил к логическому завершению. Солнце сияло на своем законном месте, и, вероятно, исполнительный демон уже идет разыскивать Ресьяна, ведь она не вернулась в школу.
Времени не оставалось, но она все же выкроила кусочек и оставила Вильгельму записку. Коротенькую, но, как она надеялась, правильную и обнадеживающую.
«Пора возвращаться в школу. Ушла утром. Все хорошо. Спасибо, что был со мной эту ночь. И прости, что так получилось.
Твое хвостатое наказание».
Улыбнувшись, перечитывая текст, Сайлейн подорвалась с места, пристроила записку на прикроватном столике и открыла проход в школу, в кабинет демона.
Филаир еще был здесь. Внимательно изучал свое отражение в зеркале и, судя по появившейся у двойника мимике, весьма активно пользовался чарами.
– Успела, – выдохнула девушка, опускаясь на стул перед демоном.
– На занятия – да, – согласился Филаир, поднимаясь со своего места. – Но Повелителю я уже доложил о безрассудном поведении его дочери.
– А он?..
– Жду, – коротко ответил демон. – Повелитель несколько занят. Если желаете, попробуйте его позвать сами.
«Папа? – Сайлейн решила воспользоваться советом. Все же этот день имел основания стать самым выволочным за все прожитые годы. Так почему бы сразу не отмучиться и с чистой совестью не жить дальше? При мыслях о совести девушка загрустила. Чистой она уже никогда не будет. Кровь не смывается. А она ничем не лучше убийц. – Папа?»
