Рус кивнула, воспринимая его слова буквально и не замечая в них совершенно никакого скрытого подтекста. Зато Кай всё прекрасно понимал, отчего разозлился ещё сильнее.
— Я запрещаю тебе к ней прикасаться! — выпалил он, грозно глядя на своего кузена. — Хоть пальцем ещё её тронешь и можешь попрощаться ос своей должностью.
— Это решать нашей королеве, а не тебе, — самодовольно усмехнулся Камиль. — А она не станет меня выгонять из-за такой мелочи, как парочка прикосновений. Правда, Ваше Величество?
Но Рус не ответила. Ей просто нечего было сказать, ведь она лучше других помнила, что невзирая на присвоенный ей титул, королевские регалии, толпы придворных и простых подданных… несмотря на то, что в этом дворце её боялись даже генералы и министры, на самом деле она всего лишь бесправная вещь.
— О, дорогой кузен, ты, вероятно, немного заигрался и забыл, что эта девушка, к которой ты обращаешься «Ваше Величество», принадлежит мне. И поверь, если я захочу, она лично проводит тебя до дворцовых ворот, и больше ты здесь не появишься.
Улыбка Камиля медленно таяла. Он всё так же стоял рядом с королевой и смотрел на брата, но теперь в его глазах больше не было той безграничной самоуверенности.
— Ты не посмеешь, — проговорил он, хотя сам сильно сомневался в своих словах.
— Боюсь, ты ошибаешься, — ответил Кай. — Посмею. Ещё как. Потому что не потерплю, чтобы твои руки касались моей рабыни. Поэтому, запомни: она для тебя недоступна.
Он перевёл взгляд на притихшую Рус, в чьих глазах снова пряталась едва заметная обида. Наверно, никто другой не смог бы разглядеть за королевской маской эту эмоцию, да её и почти не было видно. Но… Кай слишком хорошо знал эту девушку. И всегда, когда ей сложно было справиться с собой, она на несколько секунд прикрывала глаза. А когда вновь распахивала ресницы, понять что-либо по её лицу было уже невозможно. И сейчас произошло ровно то же самое.
— Камиль, выйди, — попросил Мадели своего братца. Сам же при этом продолжал неотрывно смотреть на Рус.
— Между прочим, у нас много важных вопросов перед встречей с сайлирскими послами, и мы ещё не закончили, — попытался возмутиться Виттар.
— Значит, закончите позже. А сейчас — выйди, — тон стал приказным и в этот раз Кам спорить не стал. Просто бросил в сторону брата раздражённый взгляд и гордой поступью направился к выходу.
Как только дверь за ним с щелчком закрылась, Кай сделал витиеватый жест рукой, магией запечатывая кабинет от посторонних, и снова повернулся к своей рабыне.
— А теперь я готов выслушать твои объяснения, — холодным тоном начал он. Затем обошёл стол и остановился за её спиной, так же, как недавно Камиль. — Говори, милая, что на самом деле здесь делал мой брат?
Возможно, если бы Рус могла, она бы обиженно промолчала, но… наличие рабской метки не позволяло ей поступать вопреки приказу хозяина. А это был почти приказ.
— Мы обсуждали вопросы для встречи с сайлирцами, — ответила девушка, глядя прямо перед собой.
— И ты так утомилась, что попросила Камиля размять твои плечи? — с явным недоверием предположил Кай.
— Нет. Он сам. Я не просила и не разрешала, — виноватым тоном отозвалась девушка.
— И почему же позволила ему? — поинтересовался он, склоняясь ниже и медленно проводя пальцами по её спине вдоль позвоночника.
От этого его прикосновения Рус вздрогнула и напряглась. Она не знала, как реагировать на такие странные действия хозяина. С одной стороны, он считает её виноватой, а значит, скорее всего, желает наказать. Но почему тогда ей так приятно, что тело млеет от такой простой ласки.
Её реакция не укрылась от внимательного взгляда Кая и, усмехнувшись, он положил вторую руку ей на плечо, мягко поглаживая и легко массируя. Чтобы не разомлеть окончательно, ей пришлось схватиться руками за край собственного стола.
— Ты как кошка, Рус, — прошептал Кай, легко касаясь губами её кожи у самого уха. — Ластишься к любому, кто тебя приласкает.
— Нет, — выдохнула она, окончательно расслабляясь и отбрасывая в сторону собственную маску королевской гордости.
— Что «нет», милая? — уточнил её хозяин, мягко целуя шею и опускаясь к ключице.
— Не к любому, — её дыхание сбилось, а мысли никак не желали формироваться в предложения. — Мне… противно, когда меня касаются мужчины. Все… кроме тебя.
— Ммм, даже так? — иронично заметил Мадели. — А как же тогда Камиль?
— Он не опасен. Он друг. И я не боюсь его, — честно ответила Рус.
Она была такой покорной и покладистой, так тянулась за его ласками, что Кай не смог себя остановить. Отправив в дальние закоулки сознания свой здравый смысл, он отодвинул большое королевское кресло, в котором сидела Рус, легко подхватил её на руки и усадил прямо на заваленный бумагами стол.
— А что же я? — хрипло спросил он, придвигаясь ближе к девушке и замирая всего в считанных сантиметрах от её лица.
— Ты… — шёпотом протянула она, млея в его объятиях. — Ты — мой Кай.
Услышав это обращение, он со стоном склонился к её губам, крепко прижимая податливое тело к себе. Он целовал её с каким-то сущим безумием. Будто несколько лет дышал лишь гарью, а она была сладким чистым воздухом. Будто для него в целом мире не существовало больше ни одной женщины. Будто… действительно любил её.
А Рус сама не понимала, что с ней происходит. Едва губы Кая коснулись её рта, как окружающее пространство взорвалось и куда-то исчезло. Это была так сладко и безумно приятно, что думать у неё уже не получалось. И пусть он и раньше целовал её, но тогда всё было не так. Наверно, всё дело в страхе. Ведь раньше она воспринимала его как хозяина, а теперь с ней был просто её Кай.
Продолжая целовать её губы, и почти сводя бедную девушку с ума, он стянул с неё камзол, легко расстегнул пуговицы на рубашке и добрался до тонкого короткого корсета, поддерживающего грудь. И пока его пальцы с упоением гладили такое желанное тело, он оставил её рот в покое и спустился к шее.
— О Боги, — Рус выгнулась, придвигаясь к нему в плотную. — Кай, что ты со мной делаешь? Это… это… безумие.
— Нет, милая, это всего лишь ласка, — прошептал он, опускаясь поцелуями к груди.
Его руки уже расстегнули ремень её брюк и расправились с застёжками. Когда же пальцы оказались под ними, Рус вдруг испугалась и попыталась отодвинуться. И что действительно удивительно, он позволил ей это сделать. Пусть и далеко от себя всё равно не пустил.
— Рус, — прошептал Кай, упираясь лбом в её обнажённое плечо. — Не бойся. Не трону. Обещаю, — его голос звучал небывало хрипло и прерывисто.
Невероятным усилием воли он всё же заставил себя оторваться от девушки. И сделав шаг назад, просто упал в её кресло. Она же так и осталась сидеть на столе, обнажённая по пояс и с расстёгнутыми брюками, и выглядела, по мнению Мадели, как никогда очаровательно.
— Ты такая красивая, — сказал он, не сводя с неё глаз. — Такая… моя.
Рус неожиданно улыбнулась, и посмотрела на Кая. Сейчас, когда мягкие лучи солнца легко играли в его чуть спутанных светлых волосах, он казался ей, как минимум, богом. Таким величественным и, в то же время, своим. Любимым.
— Это ты красивый, — ответила девушка. — Самый лучший. Мой Кай.
И снова эта фраза, от которой ему так хотелось выть. Это «мой Кай» да ещё и сказанное той, кто так похожа на его Эриол, говорящей её голосом, просто убивало его. И стоило этому прозвучать, как перед глазами Кая мгновенно появлялась его любимая Олли. Она сидела на своём любимом камне у моря и смотрела с молчаливым укором… как на предателя.
Он зажмурился и тряхнул головой, будто пытаясь отогнать это наваждение. А когда снова открыл глаза, в его взгляде уже не было ни мягкости, ни теплоты.
— Рус, у меня к тебе просьба. Пожалуйста, никогда, ни при каких обстоятельствах, не называй меня так, как ты только что сказала.
— Хорошо, — кивнула девушка, сжимаясь под его холодным взглядом.
Только сейчас она почувствовала себя постыдно голой. Осторожно слезла со стола и хотела подобрать с пола свою одежду, но Мадели поймал её за руку и, потянув, усадил к себе на колени.
— Не обижайся, милая моя девочка, — его голос снова звучал ласкающее, но Рус не спешила снова поддаваться на эту уловку.
Она покорно сидела у него на руках, но была при этом крайне напряжена. Тогда Кай, мягко обнял её за талию и погладил по спине. И если в первые мгновения у неё ещё получалось сопротивляться, то довольно скоро она снова обмякла в его руках и почти по-настоящему замурчала.
— Моя кошка, — улыбнулся он. — Не принимай мои слова в штыки. Ты ведь знаешь, как я относился к королеве. А она называла меня именно так… «мой Кай». Поэтому… когда ты так говоришь, я немного теряюсь.
Рус снова попыталась вывернуться из его объятий. Безуспешно. Тогда она окончательно осмелела и, повернувшись к нему лицом, спросила, глядя в глаза.
