– И правильно боитесь, – безжалостно подтвердила я. – При всем моем уважении к тому, кто придумал этот план, он не вполне учел особенности характера леди Мирейи. Когда она узнает правду, скорее всего, просто не захочет вас больше видеть.
Герцог Росар совсем тоскливо опустил голову и запустил руку в волосы, так что мне даже показалось, будто сейчас он вырвет целый клок.
– Знаете, герцог, – проговорила я, тоже отставляя в сторону свой кубок, – вы сами загнали себя в то положение, в котором сейчас оказались. Но я хочу предложить вам единственный выход, какой, возможно, у вас еще остался. Поговорите с леди Мирейей начистоту. Объясните ей все, как есть. Признайтесь в своих подлинных чувствах, в том, что именно они заставили вас быть откровенным. Возможно, сначала она рассердится, даже скорее всего. Но, думаю, со временем она вас простит. А вот если ей станет обо всем известно от кого-нибудь другого или от вас, но когда уже будет слишком поздно (скажем, во время венчания или после свадьбы), тогда… – Я поджала губы и скептически покачала головой. – Думаю, в этом случае ваша счастливая семейная жизнь закончится, не начавшись.
– То есть вы не станете рассказывать ей обо всем, что узнали? – напряженно уточнил он.
– Пока не стану, – подтвердила я. – Я дам вам шанс. Но если вы им не воспользуетесь, то, конечно же, леди Мирейя узнает обо всем от меня.
– Благодарю вас, леди Инесса. – Мы оба уже стояли, поскольку я собралась уходить, и герцог поцеловал мне руку. – Вы – чуткий человек.
– Просто мне небезразлична судьба леди Мирейи, – возразила я. – И мне кажется, что именно у вас есть шансы сделать ее счастливой… Если, конечно, вы поступите правильно и ничего не испортите. Подумайте о том, как провести этот разговор. Найдите способ доказать свои чувства. Я даже не знаю… напишите ее портрет.
Эдвард застонал, отворачивая лицо.
– Я совершенно не умею рисовать, – признался он. – Даже не знаю, какой стороной следует держать кисть. Мне просто посоветовали это сказать. Как часть легенды.
– Понятно, – вздохнула я.
Задача сохранить отношения с Мирейей становилась для Эдварда все более сложной. Но дело тут, конечно же, не в умении рисовать самом по себе, а в том, что их знакомство было целиком и полностью завязано на лжи и ложь эта поддерживалась до сих пор… Я не знала, что сказать. Не знала, как в конечном итоге отреагирует Мирейя. Поэтому лишь развела руками и, на прощание пожелав герцогу удачи, оставила его дом.
Несколько месяцев назад, узнав о подобном, я бы наверняка без промедления рванула непосредственно в покои Кэмерона. Однако сейчас я степенно поднялась к себе, переоделась и умылась с дороги и лишь после этого отправилась к жениху. Очень вежливо поздоровалась с открывшим дверь Робертом; я вообще с некоторых пор старалась обходиться с этим лакеем помягче. Сказала, что хочу видеть его господина, и спокойно дождалась, когда Кэмерон выйдет мне навстречу.
– Здравствуй.
Поприветствовав меня поцелуем в губы, он приобнял меня за плечи и провел в смежную комнату, исполнявшую роль своего рода маленькой гостиной. Устроившись на небольшом уютном диванчике, я все-таки не стала долго ходить вокруг да около.
– Это была твоя затея с герцогом Нисберским? – в лоб спросила я.
Кэмерон, как раз наливавший вино в кубок (лакея он предпочел отпустить), обернулся и некоторое время взирал на меня с нескрываемым интересом.
– Хотел бы я знать, как тебе удалось до этого докопаться, – заметил он затем.
– Я вообще много до чего докапываюсь, – со вздохом отозвалась я. – Ну, и зачем ты все это устроил?
Вопрос был задан без гнева, скорее устало.
– Не понимаю, что тебе не нравится. – Кэмерон явно не испытывал моральной потребности оправдываться. – Мирейю пора выдавать замуж, это не вызывает никаких сомнений. Вопрос лишь в том, за кого. И заметь: на этот раз мы с герцогом подошли к поиску кандидатуры гораздо более серьезно, чем в прошлый. Ты не можешь не согласиться, что мы выбрали именно того, кто идеально ей подходит.
– А для того чтобы сгладить остающиеся неидеальности, подговорили его наврать с три короба, – неодобрительно фыркнула я.
– Не моя вина, что Мирейя чрезвычайно упряма и не способна на компромиссы, – откликнулся Кэмерон. – Приходится действовать, исходя из существующей реальности.
– И тем не менее мне ты обо всем этом не рассказал, – укоризненно заметила я. – Стало быть, ты мне не доверяешь.
– Несси, – Кэмерон вздохнул не менее укоризненно, – ты снова путаешь личное с работой. Не хочешь же ты сказать, что сама рассказываешь мне обо всем, что вытворяет твоя госпожа. Но, заметь, мне не приходит в голову упрекнуть тебя за это в недоверии.
Я поджала губы, но, пожалуй, была вынуждена признать его правоту. Скажем, о вчерашней истории с веревочной лестницей я действительно не сказала Кэмерону ни слова.
– Долго так все равно не может продолжаться, – заметила я. – Мы не можем вечно находиться по разные стороны баррикад.
– Согласен. – Для пущей убедительности Кэмерон сел рядом со мной и обнял меня за плечи. – Но ты ведь сама понимаешь: нынешняя ситуация – лишь временная, и время это вряд ли окажется продолжительным.
– Понимаю, – кивнула я. И со вздохом продолжила: – Видишь ли, Кэмерон, я прекрасно осознаю, что слишком много всего изменилось, и даже безотносительно нашей с тобой помолвки мне наверняка недолго осталось быть фрейлиной Мирейи. Но я бы хотела закончить свою службу на хорошей ноте. И в этом контексте счастливый брак нравится мне гораздо больше, чем отношения, разрушившиеся из-за лжи.
– Почему ты решила, что ложь разрушает отношения? – поморщился Кэмерон. – Припомни-ка, сколько раз ты обводила меня вокруг пальца? И сколько раз я обманывал тебя? Разве это хоть как-то воспрепятствовало нашей помолвке?
Такая логика казалась столь искаженной, что привела меня в восхищение.
– Ты хочешь сказать, что крепкие отношения можно построить на лжи? – на всякий случай уточнила я.
– Я хочу сказать, что ценность правды и лжи меняется в зависимости от обстоятельств, – поправил Кэмерон.
– В любом случае мы – это мы, а Мирейя – это Мирейя, – возразила я. – Не думаю, что она оценит в мужчине талант виртуозно обводить окружающих вокруг пальца. Тем более, как мне показалось, Эдвард Росар этим талантом и не обладает. Просто его кое-кто очень хорошо направил.
Я устремила кое на кого укоризненный взгляд.
– Зато Мирейя оценит в мужчине талант восхищаться ею до потери пульса, – откликнулся Кэмерон. – Не сомневайся: они поладят. Только, во имя всех богов, не беги к Мирейе с воплем «Вас обманули!». Предоставь им возможность самостоятельно решить этот вопрос.
– Самостоятельно или под твоим чутким руководством? – фыркнула я. – Ладно, не волнуйся. Я уже пообещала Росару, что дам ему время, чтобы объясниться с Мирейей.
– Ну вот и хорошо.
Он поцеловал меня в висок.
– Кэмерон… – протянула я, сощурив глаза и склонив голову набок, – ответь-ка мне, пожалуйста, на один вопрос.
– Ты даже не начала его задавать, а я уже чувствую подвох, – проницательно заметил Кэмерон.
– Хочу проверить твою романтичность. Представь себе, что ты должен пробраться ко мне в комнату так, чтобы никто об этом не узнал.
– Легкая задача, – усмехнулся Кэмерон.
– Да, только представь, что на этот раз ты проникаешь ко мне не по карнизу, а с помощью веревочной лестницы.
– Веревочной лестницы? – Кэмерон изогнул бровь и посмотрел на меня с явно не праздным интересом. – Весьма любопытно, что ты упомянула именно этот способ. Ну-ну, так что же ты хочешь спросить?
– Как бы ты поступил первым делом после того, как влез ко мне в окно?
– Хм… – Кэмерон задумался, выискивая в вопросе подвох. – Наверное, так уж и быть, я бы с тобой поздоровался.
– Это хорошо. – Я отмахнулась, поскольку интересовало меня совсем другое. – А что бы ты сделал дальше?
Он снова задумался.
– Смотал бы веревочную лестницу и спрятал в комнате.
– Вот! – выдохнула я, обличительно указывая на него пальцем. – Что и требовалось доказать. Ты не романтик!
– Я, конечно, не романтик, – не стал отпираться Кэмерон, – но не могла бы ты объяснить, что конкретно в данной ситуации навело тебя на эту мысль?
– Романтик оставил бы лестницу висеть, где висела, – объяснила я таким тоном, словно он мог бы догадаться об этом и сам.
Кэмерон снова изогнул брови.
– Зачем? – решил уточнить он. – Чтобы другие поклонники имели возможность забраться в покои дамы сердца следом за мной? А мне бы пришлось романтично выкидывать их из окна?
– Нет, – с показным раздражением возразила я. – Затем, что ты должен был в порыве страсти забыть о таких прозаичных вещах, как лестница!
– Несси, милая, – вкрадчиво произнес Кэмерон, – вроде бы раньше для тебя не были характерны столь странные представления о реальности. Неужели наша помолвка так своеобразно на тебя повлияла?
