«Кайл из клана Чёрной волны, – медленно произнёс один из них. – Ты проявил смелость, представ перед нами без предупреждения. Ты знаешь, что если твоя просьба не найдёт нашей поддержки, тебя ждёт смертная казнь?»
Это не было вопросом, это было констатацией фактов. Кайл отдавал себе отчёт относительно возможных последствий, но сам их не страшился.
«Я знаю, мой повелитель», – просто ответил Кайл и продолжил ждать.
Через какое-то время, сопровождающееся шорохом от перелистывания ветхих страниц, раздался ещё один голос: «Тогда говори. С какой просьбой ты пришёл к нам?»
«Я прибыл из будущего, из 21 века».
По залу прокатилась волна громкого шёпота. Служитель три раза ударил жезлом об пол и прокричал: «Тишина!»
Вскоре шёпот затих.
Кайл продолжил: «Я решил отправиться в прошлое не ради собственного удовольствия. У меня на это были веские причины. В будущем, в то время, когда я живу, происходит великая война. Война начнётся в Нью-Йорке и оттуда распространится по всему миру. Это будет тот Апокалипсис, о котором мы все так давно мечтали. Наша раса одержит победу. Мы сотрём человечество с лица земли и поработим тех, кто сможет выжить. Мы также избавимся от мирных кланов и всех тех, кто попытается встать у нас на пути.
Я говорю это с такой уверенностью, потому что именно я начал эту войну».
В зале вновь раздался шёпот, который прекратил новый удар жезла.
«Война ещё не закончена, – прокричал Кайл сквозь шум. – Есть один вампир, который отделяет меня от окончательной победы и который может разрушить всё, чего мы достигли, та, которая может помешать славному будущему нашей расы. Она происходит из особого рода, и она тоже отправилась в прошлое, чтобы убежать от меня. Я вернулся в это время, чтобы найти и убить её. Будущее наше видится неопределённым, пока она жива.
Я пришёл сюда сегодня, чтобы попросить вашего разрешения избавиться от неё в вашем веке и в вашей стране. А также я хотел бы просить вашей помощи в её поиске».
Кайл вновь склонил голову в ожидании. Его сердце бешено билось, пока он ждал решения судей. Помощь ему была в их же собственных интересах, и Кайл не видел причины для их отказа. С другой стороны, судьи, прожившие на свете миллион лет, что намного дольше, чем кто-либо в этом зале, были совершенно непредсказуемы. Кайл не имел понятия, на основе каких суждений эти двенадцать вампиров принимают их решения, потому что часто казалось, что решения принимаются необдуманно и опрометчиво.
Кайл ждал, и в зале повисла тяжёлая тишина.
Наконец, один из судей собрался говорить.
«Мы знаем, о ком ты говоришь, – раздался серьёзный голос судьи. – Ты имеешь в виду Кейтлин из клана Поллепел, которая, на самом деле, происходит из клана намного могущественней, чем тот, который она считает своей семьёй. Она появилась в нашем веке буквально вчера, и мы знаем о её перемещениях. Если бы мы хотели от неё избиться, не думаешь ли ты, что мы бы сделали это без твоей помощи?»
Кайл, знал, что лучше не отвечать. Судьям нужно было время, чтобы насладиться собой и своей властью. Он решил, что просто даст судье договорить.
«При этом нас восхищает твоя решительность и развязанная тобою война, – продолжил судья. – Да, мы одобряем её».
За этими словами последовало несколько мгновений напряжённой тишины.
«Мы разрешаем тебе её найти, – продолжил голос, – но когда ты её найдёшь, ты приведёшь её сюда живой. Мы получим истинное удовольствие, когда сможет собственноручно от неё избавиться. Можешь поверить, что смерть её будет медленной и мучительной. Она станет отличным кандидатом для участия в Играх».
Внутри Кайла начала медленно закипать злость. Игры. Эти жалкие старики волновались только об этом. Превратив Колизей в арену для собственных состязаний, они сталкивали вампиров друг с другом, сталкивали вампиров и людей, заставляли вампиров сражаться с животными и смотреть, как те раздирают друг друга в клочья. Игры были жестокими, и Кайл по-своему ими восхищался.
Но не такого конца он желал для Кейтлин. Он хотел убить её раз и навсегда. Он совсем не был против пыток, напротив, но он не хотел тратить время и давать её шанс на побег. Никто никогда не выигрывал на Играх – это была смертельная схватка для обеих сторон. Однако с Кейтлин нельзя никогда быть ни в чём до конца уверенным.
«Но, мои повелители, – запротестовал Кайл, – как вы сами сказали, Кейтлин происходит из могущественного рода, и она более опасна и изворотлива, чем вы предполагаете. Я прошу вашего разрешения на то, чтобы убить её на месте. Слишком многое поставлено на карту».
«Ты слишком молод, – вступился другой судья, – поэтому мы прощаем тебе сомнения в правильности наших решений, иначе ты был бы уже мёртв».
Кайл опустил голову. Он понял, что зашёл в своих суждениях слишком далеко. Никто никогда не спорит с судьями.
«Сейчас Кейтлин в Ассизи. Отправляйся туда. Отправляйся немедленно, не мешкая. Сейчас, когда ты рассказал нам о ней, мы будем с нетерпением ждать момента, когда она предстанет перед нами, чтобы умереть».
Кайл развернулся, чтобы идти.
«И ещё, Кайл…» – добавил другой судья.
Кайл развернулся.
Главный судья снял свой капюшон, показывая самое уродливое лицо, какое Кайл когда-либо видел в своей жизни – всё оно было покрыто бородавками, морщинами и опухолями. Судья открыл рот и растянул его в ужасной улыбке, оголив острые, жёлтые зубы.
«Если ты ещё раз появишься без предупреждения, – сказал он, широко улыбаясь и смотря на Кайла горящими чёрными глазами, – то следующим, кто умрёт медленной смертью, будешь ты сам».
Пролетая над спящей Умбрией, её утопающими в зелени холмами и долинами, Кейтлин поражалась красоте пейзажей, окрашенных полутонами предрассветных красок. Внизу она видела окружённые многими гектарами земель небольшие деревни каменных домиков, из труб которых валил дым.
Когда Кейтлин повернула на север, пейзаж стал меняться, уступая место холмам и долинам Тосканы. Насколько видели глаза, перед ней расстилались высаженные на холмах виноградники, среди которых уже трудились рабочие в больших соломенных шляпах. Вид был прекрасен, и Кейтлин хотелось приземлиться прямо здесь, чтобы остаться жить в мире и спокойствии в одном из маленьких домов.
Но, к сожалению, она не могла себе позволить отвлекаться. Кейтлин продолжала свой путь, направляясь на север и крепко держа Розу в своих объятьях. Кейтлин чувствовала, что лететь ей оставалось недолго, Венеция была совсем рядом. В этот город её тянуло, как магнитом. Чем ближе она подлетала, тем сильнее билось её сердце. Кейтлин знала, что встретит здесь тех, с кем когда-то была знакома, правда не знала, кого именно. Кейтлин до сих пор не была уверена, здесь ли находится Калеб, и был ли он всё ещё жив.
Кейтлин всегда мечтала побывать в Венеции. Она видела картинки с изображениями каналов и гондол и представляла, как окажется здесь однажды с тем, кого сильно любит. Она даже представляла, как ей сделают предложение во время романтической прогулки по каналам. Ни одна из её фантазий не включала путешествие в Венецию при сложившихся обстоятельствах.
Приближаясь к городу, Кейтлин отметила, что Венеция в 1790 году была мало похожа на Венецию, которую она видела на картинках в 21 веке. Она думала, что нынешняя Венеция окажется меньше по размеру, менее развитой и больше похожей на большую деревню, в которой не так уж много жителей.
В своих догадках Кейтлин не могла быть более далёкой от правды.
Пролетая над пригородом Венеции, Кейтлин с удивлением отметила, что Венеция в прошлом была очень похожа на современную Венецию. Это было заметно даже с высоты птичьего полёта. Кейтлин узнала исторические здания, небольшие мосты, повороты и изгибы каналов. Оказалось, что Венеция в 1790 году внешне была почти такой же, как Венеция образца 21 века.
Чем больше Кейтлин об этом думала, тем более отчётливо понимала, насколько она заблуждалась в своих суждениях. Зданиям Венеции не 100 и даже не 200 лет – они простояли на своих местах многие столетия. Кейтлин вспомнила, как на каком-то уроке истории в одной из школ, в которых ей пришлось учиться, им рассказывали о церкви, которая была построена здесь в 12 веке. Жаль, что в своё время она не очень внимательно слушала учителя. Расстилающаяся под ней Венеция представляла собой старинный город с нагромождением зданий. Даже в 1790 году Венеция уже была городом с многовековой историей.
Этот факт её слегка успокоил. Кейтлин казалось, что в 1790 году мир был словно другой планетой, поэтому осознание факта, что некоторые вещи остались неизменными, её несказанно радовало. Ей казалось, что Венеция сейчас выглядела точно так же, как в 21 веке. Единственным различием, которое пока что бросилось ей в глаза, было отсутствие катеров на каналах. Не видно было ни моторных лодок, ни больших барж, ни круизных лайнеров. Вместо них каналы пестрели парусниками, чьи мачты поднимались на десятки метров в высоту.
