– Да как же это моя крошка защищать меня будет! Она ж как былиночка была, тоненькая, маленькая. Я сама ее защищу ото всех! Ты только верни!
– Женщина… – колдун поднял руку, желая призвать к молчанию. Да-да, сколько раз Локи и сам своих женщин так же одергивал, когда начинали заговариваться. Однако иной раз и бабья словоохотливость может пойти в толк.
– Не вернешь ты мне ее! – заголосил Локи. – Да и нас всех в Нифльхель отправишь!
Люди словно очнулись от спячки. Слова женщины показались им куда более осмысленными, чем увещевания неведомого колдуна. Не вернет он им тех, с кем они давно простились. А раз так, то и гнать его отсюда. Люди подняли заготовленное оружие и пошли на колдуна, выкрикивая угрозы.
Тот сначала явно не поверил своим глазам. Попытался воззвать к их разуму и заставить дослушать его и дать сделать свою работу. Но люди не слышали. Уже без помощи Локи проклятья сыпались на пришлого человека. Местные готовились нападать.
Колдун наконец сообразил, что, если хочет остаться жив, надо уносить ноги. Бросился к своей повозке. «Неужто надеется, что эта кляча его унесет?» – только и успел удивиться Локи, глядя, как оная кляча лишь лениво дернула ухом, заслышав, что к ней приближаются, и не только один хозяин.
Селяне резво окружили колдуна, перекрыв ему дорогу к повозке. И полетел первый камень. Мимо, но колдун все же испугался и припустил в другую сторону. Люди только этого и ждали. Как собаки, увидевшие убегающего оленя, почуяли жертву и бросились в погоню.
«Только б успеть!» – подумал Локи, бросаясь к загородке, где гулял присмотренный им еще днем конек, показавшийся ему самым быстроногим в этой деревеньке. Конек встретил его удивленным ржанием: возбуждение, охватившее всех жителей, передалось и животным: все коровы, козы и лошади оглашали округу своими беспокойными криками. Бог огня накинул коньку на шею веревку, вспрыгнул верхом и поскакал вслед за погоней.
Успел вовремя. Колдун, немолодой уже, явно сообразил, что ему не уйти, и готовился сдаться, а значит, скоро был бы забит камнями. Но вдруг перед ним появился всадник и протянул руку, помогая взобраться позади себя на круп. Под нестройные проклятья они ускакали прочь.
Конек и впрямь оказался выносливым и быстрым. Даже если б кто-то помчался в погоню, вряд ли угнались бы. Но преследовали их только до границы деревни, да над полями в ночном воздухе долго еще разносились проклятья.
Локи направлял коня уверенно, и тот повиновался, чуя, что седок его непрост. Летел, не разбирая дороги, и ни разу даже не споткнулся.
Колдун сзади сидел тихо, только цеплялся изо всех сил скрюченными пальцами за ремень своего спасителя и тяжело дышал.
Наконец Локи почувствовал, что конек стал выдыхаться, перевел его в шаг, да и сам спрыгнул, пешком пошел рядом, чтобы животине легче было. Колдун слезать не стал, пересел ближе к холке, взялся за растрепанную гриву. Дрожал и пытался прийти в себя.
– Кто ты? – наконец окликнул он своего спасителя. Локи, еще не скинувший личину черноволосого юнца, оглянулся:
– Рагнаром меня кличут, – назвал Локи первое имя, что пришло в голову.
– Зачем?.. Зачем ты спас меня?
Локи дернул плечом:
– Они б тебя убили.
– А тебе что с того?
Локи снова пожал плечами.
– Не дело это. Взять и незнакомого человека убивать. Ты ж хорошее дело сделать хотел. Защитить всех нас. А они даже не разобрались.
– А ты… – робко произнес колдун, – ты мне поверил?
– Да, – Локи коротко кивнул, зная, что иногда длинные ответы и не нужны.
И был прав: колдун тоже ему поверил и расслабился на спине конька. Больше они не сказали ни слова, пока не остановились уже под утро на краю негустого пролеска, где тек ручей: смертных – и лошадь, и человека – надобно было напоить да накормить. А после, пока четвероногое бессловесное будет отдыхать, перекинуться словом с колдуном.
Колдун, видать, устал не на шутку, успел задремать, и того, как Локи разжег огонь да поймал в ручье несколько мелких рыбешек, не видел, и не надо ему. А то заподозрил бы еще в чем: человек в такую-то погоду, к тому же уставший, возился бы дольше… А Локи хотел с ним как со смертным смертный поговорить.
– Спасибо тебе, – сказал колдун пареньку Рагнару, принимая палочку с насаженной на нее зажаренной рыбехой. – Снова ты мне помогаешь. От смерти позорной спас. Теперь спасаешь от смерти голодной… Я перед тобой в долгу. Как мне отдать его?
– Да какой там долг, – отмахнулся Локи, чуть смущенно опустив глаза. – Я просто сделал то, что должен был. То, что сердце велело.
– Доброе у тебя сердце.
Локи пожал плечами. Вообще-то он не раз и не два слышал такие слова во время своих путешествий по мирам под чужими личинами. Да и сам считал, что так оно и есть. Просто мир вокруг таков, что редко получается проявлять доброту.
– Тем более я должен тебя отблагодарить, – сказал колдун. – Хоть и не знаю чем… У меня ничего не осталось… – он оглянулся и покачал головой, словно только что осознал, что всего лишился. Даже конь, объедающий куст неподалеку, и тот был не его.
Но у Локи и на это ответ был припасен:
– Не нужно мне ничего. Только…
Колдун взглянул на него с надеждой: в долгу оставаться ох как не хотел. Сразу видно, не пропащий человек.
– Вот ежели б ты меня к себе в ученики взял… – произнес Локи несколько нерешительно, как и положено человеку, только накануне столкнувшемуся с настоящими мертвяками.
Колдун не ответил, только еще больше вытаращил глаза да совсем жевать перестал. О таком счастье он и подумать не мог. Видать, никто еще не предлагал ему помощь. Хоть и не прогоняли его люди, хоть и не мешали делать страшное дело, но и не поддерживали.
– Тебе ж одному, поди, тяжело, – продолжил Локи, видя, что колдун не обрел еще дар речи. – А времени остается все меньше. Кто его знает, когда этот Рагнарёк наступит? Мест-то надо еще много обойти… Али ты не один тут такой ходишь?
– Один… – вздохнул тяжело колдун. – Только я знаки прочитал, поверил в них. Да кроме меня никто и не знает, что делать-то нужно.
– И ты никого учить не пробовал?
– Нет. Кто ж согласится добровольно…
Локи украдкой выдохнул. Похоже, смертный не врал, а значит, исправлять придется только последствия его собственного колдовства. И новый колдун вряд ли появится.
– Но если ты в самом деле готов… – медленно произнес колдун.
– Конечно! – тут же заверил его Локи.
– Это будет лучшим подарком в моей жизни. Наконец-то найти того, кому можно передать свои знания!
– А я с радостью их приму, – кивнул Локи.
– Стар я стал и слаб, – продолжал расчувствовавшийся смертный. – В одиночку мне трудно. Я уже давно думаю об этом. Но все никак не получалось. И вот, когда мне показалось, что я все потерял, благодарение Одину – он послал мне тебя.
– Одину? – переспросил Локи, в общем-то, не сильно удивляясь. Смертные чуть что – всегда благодарили его побратима.
– Одину, – кивнул колдун, жадно жуя. – Он дал мне это умение, он дал мне и помощника, он…
– Кто дал тебе это умение? – перебил его Локи.
– Один.
– Вызывать обратно мертвых из царства Хель?
– Именно.
– Ну-ка, расскажи, – Локи сел напротив, подперев щеку кулаком, и подумал, насколько ж он был самонадеянным, решив, что знает все о мирах Иггдрасиля, и об асах, и о своем побратиме в частности.
– Ох, давно это было, – начал говорить колдун. – Я тогда моложе тебя был, совсем-совсем еще мальчишка безусый. На хуторе мы жили с семьей: мать, две мои сестры да отец. Он лесорубом был. Неплохим лесорубом. Но однажды ему не свезло. Зимой, уже в самом конце, скользкая ветка под сапог попала, и топор вместо ствола по его ноге ударил. Не отрубил, но поранил сильно. Лекаря б найти вовремя, может, и спасли бы его, хоть бы и ногу отняли, а жив остался. Да только лекарей поблизости не было. А нога у него загнила, зараза по всему телу разошлась, и помер он по весне. Мы его хоронить стали, как положено. Тело готовить к погребению. И вдруг – странник на пороге. Стучит в дверь, спрашивает, можно ли воды напиться. Мы, конечно, не отказали. Пригласили. Он вошел, понял, какое горе у нас, посочувствовал. Помощь предложил. Ну, какая там помощь – могилу я уж вырыл, а покойника омыть, обрядить, ногти обстричь – с этим и сами справимся. А он поглядел-поглядел и вдруг удивился: зачем, мол, ногти-то состригли. Я ему объяснил – чтоб Нагльфар построен не был, это ж известное дело! Все обстригают. Он удивился еще больше, стал расспрашивать об остальном, что нам известно о Рагнарёке. Мы проговорили с ним полночи, после поминок. Он сначала посмеялся над моими страхами, уверял долго, что Рагнарёк не наступит, а если и наступит, то обрезание ногтей с покойников не поможет его остановить. Хоть и без корабля, а мертвые-то все равно смогут прийти. Я тогда сказал: «Ах, как бы сделать так, чтобы они не смогли прийти». А он подумал и ответил, мол, вызвать их из Нифльхеля самому. Я удивился, возможно ли такое. А он ответил – просто так – возможно и еще как! И я попросил его научить. Он стал возражать, мол, дурь это все, мне не пригодится, ибо Рагнарёк не только на моем веку не случится, но и мои прапраправнуки до него не доживут, а знания, лежащие нетронутым грузом, со временем портятся, стало быть, он ими делиться не будет. Но я был настойчив, я как будто предчувствовал тогда, что они мне понадобятся. И убедил его. Он остался тогда с нами на несколько дней, помог чем-то матери по хозяйству. А меня научил этой вот магии и взял с меня слово, что не буду применять ее без нужды. Я обещал. Но ждал. Все эти годы я ждал, что однажды наступит час, когда я смогу применить те знания, которые получил. Я верил в это. Но годы шли. Я старел. И боялся, не случится ли так, что я не доживу до того мига, когда потребуется моя помощь. Но вот он настал: две слишком уж суровые зимы, третье холодное лето, такое, что даже снег выпадает. Это Фимбулвинтер, Великанская Зима, точно тебе говорю. Бальдр убит подлым Локи, все движется к концу. И у меня еще есть силы, чтобы успеть создать армию и им противостоять. Вот даже тебя нашел. Чтобы было, кому передать мои знания… О́дин не оставил меня.
