Молодой индеец Чарли, пришедший утром в город в поисках работы, не успевает вовремя покинуть бар и оказывается против воли втянутым в драку.
На восьмой минуте членовредительства, получив от Чарли крепкий хук слева, Баз Гиббс, кузен драчуна Шеймаса, не сумев удержаться на ногах, падает, угодив виском прямо на угол барной стойки. Смерть бедняги наступает мгновенно. В ужасе от содеянного, Чарли, пользуясь всеобщим замешательством, выскакивает на улицу, запрыгивает в первую попавшуюся машину (принадлежащую, к слову сказать, внучатому племяннику мисс Райли, хотя это роли и не играет), в замке зажигания которой хозяин неосмотрительно оставил ключи, и дает по газам. Четверо из драчунов спешно вооружаются и пускаются в погоню.
Около 16.00. Путешествующие без особой цели некромант Алехандро и оживленный им мертвец Дон останавливаются, привлеченные непривычным действом, в результате чего один человек, который должен был по всем статьям умереть, оказывается жив, зато четверо других, и не думавшие помирать, отправляются к праотцам. С’est la Vie… Но постойте! Кажется, Чарли утверждает, что все еще можно исправить…
И снова днем– Исправить? – искренне удивляется Алехандро, и даже невозмутимый Дон слегка приподнимает бровь. – Каким образом, позволь спросить? Конечно, поднять этих четверых, и даже того бедолагу, которого ты так неосторожно укокошил в городе, мне вполне по силам. Только вот вряд ли это устроит как покойных, так и их родственников. И потом…
– Нет-нет-нет, – торопливо мотает головой индеец, пребывающий в крайнем возбуждении и оттого осмелившийся перебить некроманта. – Никого поднимать не нужно. Нужно оживить!
Алехандро разводит руками:
– Прости, дружище, это ты не по адресу. Даже сохранить личность и разум у того, кто вернулся с Дальнего берега, у меня получилось пока лишь однажды. – Кивок в сторону Дона, который с крайне серьезным видом приподнимает шляпу. – А уж чтобы оживить совсем…
– Вот! – Чарли цепляется за его слова, точно утопающий за соломинку. – Вы все сами сказали. «С Дальнего берега»! Берег тот где? В Океане Времени! А я… – тут он замолкает, словно не решаясь сознаться, и наконец выпаливает: – А я – моряк, плывущий по его волнам!
Видя, что компаньоны мало что поняли, индеец вздыхает и принимается объяснять.
Жизнь – это великий Океан Времени, по которому все живое движется от рождения к смерти. Обычного человека просто влечет по течению вперед. Но иногда («Очень-очень редко!» – с гордостью уточняет Чарли) рождаются люди, которые могут не только видеть течения в этом Океане («Это уже не моряк, а лоцман получается, дружок», – хмыкает некромант), но и поворачивать их вспять.
– Хочешь сказать, что способен изменить будущее?
Индеец качает головой:
– Нет. Мой покойный учитель говорил, что будущего нет, а есть настоящее и прошлое. И как только что-то свершается, оно становится настоящим, чтобы сразу же стать прошлым… ох, я не смогу правильно объяснить…
Алехандро задумчиво барабанит себя кончиками пальцев по животу.
– Да нет, я понимаю, кажется, – медленно произносит он. – Неглупый малый был твой учитель… Так что, говоришь, ты умеешь?
Оказывается, Чарли способен повернуть время вспять. Да-да. Он не шутит. Правда, ему пока далеко до вершин мастерства. Его сил и умения хватает лишь на то, чтобы вернуть прошлое всего на сутки назад. Для этого, во-первых, нужно оказаться в том же самом месте, где произошло нежелательное событие…
– А во-вторых?
– А во-вторых, даже будь на моем месте учитель, один он бы не справился. Мы плывем по Океану Времени, но мы… как вы сказали? Лоцманы, да. Мы можем только видеть и указывать, куда плыть…
– …а крутить штурвал, чтобы корабль развернулся, должен кто-то другой?
– Верно, – с облегчением соглашается индеец. – Заменить ненужное нужным должен кто-то другой. И сделать это надо очень быстро.
– Насколько быстро? – уточняет некромант. Чарли вздыхает и тихо произносит: «За шесть-семь десятков ударов сердца»… А потом с отчаянной надеждой спрашивает:
– Вы ведь поможете мне, правда?..
ВечерОни врываются в Москит на закате («Ты что, вестернов не смотрел? Индейцы всегда штурмуют бледнолицых или на рассвете, или на закате!»). Огненно-красное небо со спускающимся за горизонт золотым шаром солнца уже начинает темнеть, точно остывающие головешки в костре. Очень, очень красиво, но троице некогда любоваться красотами. Испустив душераздирающий вопль («Никогда не умел подражать всяким там койотам. Но пусть не говорят потом, что я пришел к ним тихо, аки тать в нощи!»), некромант выжимает из «харлея» все, на что тот способен. А способен трицикл на многое, благо путь до магазина мистера Смита Чарли описал весьма подробно, да и Москит не сказать, чтобы очень уж велик.
Человек, мертвец и их краснокожий лоцман несутся по улицам, как ангелы смерти, которыми и являются в какой-то степени, хотя их цель – вернуть к жизни пятерых. Дон, каким он был полгода назад, сказал бы, что от этой хрени у него мозги набекрень. А еще он обязательно поддержал бы вопль Алехандро парой выстрелов в воздух, потому что так веселее. Теперешний Дон не произносит ничего, а его King Cobra остается до поры лежать в кармане плаща. И все-таки, когда сапог мертвеца топит педаль газа в пол, губы Дона трогает едва заметная ухмылка. Сведущему человеку (такому, как Алехандро, например), она способна сказать многое. Похоже, Дон счастлив. Он давно уже не чувствовал себя настолько живым.
Они останавливаются напротив магазина, уже час как закрытого. Конечно, высшим шиком сейчас было бы влететь по ступенькам на заднем колесе «Харлея» и высадить передним дверь, но весящий полтонны трицикл – это вам не какой-нибудь круизер. К тому же налетчики действуют в соответствии с разработанным планом. Выскочив из «Мустанга», Дон тремя пулями расстреливает в хлам замок на двери (Чарли, покидая салон «Мустанга», отчаянно молится всем известным ему богам, чтобы сегодня это была единственная жертва. Судя по отдаленным возгласам, местные уже просекли: в городе происходит что-то неладное. Значит – скоро жди гостей, а уж на что способен мертвец, он сегодня уже видел) и распахивает ее ударом ноги.
И вот все трое в магазине, занимают свои места. Планируя операцию, дотошный некромант с секундомером в руках заставлял товарищей репетировать раз двадцать – ведь у них всего минута времени или около того. И все равно индеец полумертв от страха. Ведь он еще ни разу не поворачивал время один, без учителя.
– Давай, парень! – ободряюще шепчет ему Алехандро. А Дон просто улыбается и подмигивает. Чарли набирает полную грудь воздуха и дает…
День назад10.00. В универсальный магазин, принадлежащий мистеру Уилларду Смиту, приходит ранний покупатель. Это Ричард Вессон, у которого закончился жевательный табак. Выдавая покупателю сдачу с двадцатки, мистер Смит не замечает, что две десятидолларовые купюры в его кассе склеились. Таким образом Вессон не только получает табак совершенно бесплатно, но и остается в прибыли. В отличие от продавца, покупатель (весьма въедливый и дотошный тип, что совсем нестранно для учителя математики) тут же обнаруживает ошибку, пересчитав полученную сдачу. И все же, немного подумав, решает не возвращать деньги, но тут на его плечо ложится чья-то рука.
– Что же вы так, старина? – с мягкой укоризной произносит бородатый толстяк в кожаной мотоциклетной куртке. – Всю жизнь прожили честно, так не портьте себе репутацию. Неужто из-за жалкой десятки вам охота прослыть жуликом? На вас же дети равняются…
Мистер Вессон чувствует, что краснеет. Он совсем неплохой человек, и слова незнакомца что-то трогают в его душе. Развернувшись на каблуках, учитель возвращается к кассе и протягивает злополучную купюру Смиту. Выслушав благодарность от продавца и пожелания удачного дня, Вессон направляется к выходу. На сердце его легко и радостно. Высокий худой усач в шляпе и плаще делает шаг в сторону, пропуская его, и неожиданно показывает большой палец.
Оказавшись снаружи, мистер Вессон пританцовывающей походкой направляется вниз по улице. Раскланивается с мисс Райт и ее болонкой (старая грымза, против обычного, вполне мила, а псина молчит и даже виляет хвостом), потом с миссис Шульц (она так хороша этим утром, что ей просто невозможно не сделать комплимент!) и машет издали рукой миссис Новак, спешащей проведать дочь и внука (старушка очень соскучилась по ним, особенно по милому сорванцу Дереку. Пожалуй, сегодня он получит от нее целых пять долларов). В душе учителя все поет. Хочется совершить какое-нибудь милое безумство. Стоп! А что, если…
Через четверть часа мистер Вессон уже стучится в дверь мисс Холмс, сжимая букетик незабудок. Девушка уже давно ему нравится, а он все никак не мог набраться смелости, чтобы сказать ей об этом. Но ведь лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть, верно?
