Король не успел дернуть шнурок, а Бенгальд уже был на ногах:
– Разрешите, я провожу?
– Если не получится через зеркало, будем искать другие пути, – сосредоточенно пояснил, ни на кого не глядя, король, но Канд в ответ смолчал.
Он хорошо запомнил ее слова, что родители очень хотят вернуться, но матери там трудно собирать силу. И успел за вечер сообразить: если мать забрала Илли к себе, то она неизбежно эту самую силу истратила. И теперь вернуться они смогут не через два месяца, а значительно позже.
Разумеется, он безмерно рад, что король, Бенгальд и маги будут искать способы добраться до Хингреда и его жены. И будет совершенно счастлив, если она действительно с ними. Но даже если пока достичь того мира не получится, все равно будет ждать. И искать. Не верится ему, что Илли могла погибнуть, сгореть в том огне, ведь воины нашли потом под обломками и кости старого алхимика, и пяток обгорелых скелетов, которые маг опознал как гоблинские. Канд каждый раз дрожал, когда они откапывали очередную кучку, хотя точно помнил, где кто стоял. И знал, что нечего ей делать в том углу, где тихо сидели несколько безучастных ко всему гоблинов обоих полов.
– Я не опоздал услышать важные новости? – вернулся Бенгальд и сел на свое место. – А о чем вы молчите?
– Просто завтракаем и ждем тебя, – улыбнулась сыну королева. – Так вот что я хотела сказать: логово Брандениза, как ты знаешь, мы пока не нашли. Зато я вспомнила, что у его любимой фаворитки родился сын от стопятидесятилетнего сеньора… конечно, это не такой уж преклонный возраст, но он умер от болезни меньше чем через месяц после свадьбы.
– Я как раз думал, что у него должны где-то быть наследники, – сосредоточенно кивнул Канд. – И раз был один, может быть и больше. Вы уже придумали, как их искать?
– За ней следили, – обменявшись быстрым взглядом с женой, сообщил король, – но она хитро ускользнула. Или ей помогли ускользнуть. Но это не все. Едва мы объявили о том, что он готовил захват трона, зашевелились некоторые знатные дома. Посыпались осторожные письма, есть ли доказательства и где сейчас он сам. Мы пока никому не сообщили, что он мертв, и не собираемся. По официальной версии он сидит в камере. Но в какой именно – не уточняем. И ты должен молчать, никому не следует рассказывать, что он убит. Люди Бенга только начали выяснять, кому и что он обещал за помощь, но уже ясно, что в заговоре замешаны главы как минимум трех гильдий и несколько старинных знатных домов, обедневших из-за собственной нерасторопности и лени.
– И что я должен делать? – напрямик поинтересовался Кандирд, сообразивший, что все это говорится для того, чтобы приготовить его к неприятному известию.
– Пожить во дворце. Скоро прибудет Рантильд, а завтра привезут Найвину, мы послали навстречу Джеру еще отряд. Соберемся и все решим. Но сейчас лучше всем быть вместе… Те, кто поставил на этот переворот все, готовы от отчаяния на безумные поступки.
– Хорошо, – Кандирд отставил бокал и поднялся с места. – Бенг, ты идешь спать или пойдем в твой кабинет вместе?
– Вместе, – хмуро фыркнул прокурор и едко осведомился: – А как же гоблины?
– Тебе не хватило тех троих, что ты уложил лично? – кротко удивился младший и спокойно покинул столовую.
– Что такое?! – побледнела королева. – Бенг, ты же обещал присмотреть, чтоб он не бросался в бой впереди всех! А ты и сам полез!
– Да никто и не лез, матушка! – с досадой выдохнул Бенгальд. – Это он пошутил. Вот святой дух, пошутил. Ну посмотри на меня – разве нам до гоблинов было?
– А мне доложили, что вы захватили шамана, – невинно ухмыльнулся король. – Он один там гулял?
– В следующий раз, ваше величество, пусть Ангирольд его сопровождает… – состроил оскорбленное лицо прокурор. – Потом и спрашивайте, кто там гулял и бывают ли вообще в природе гоблины.
– Ладно, я тоже пошутил, – вздохнул король. – А как он там… не бушевал?
– Он свято верит, что она жива. И не советую трогать эту тему.
Во второй раз это оказалось намного проще – слить силы в малом круге. Теперь Илли не просто сидела и наслаждалась гуляющим по телу прохладным, ласковым сквознячком, она ощущала каждую жилочку, узнавала каждый сосудик или нерв. И не разумом, а именно телом, кровью чувствовала, что может поправить все, что захочет. Сделать длиннее ресницы или больше глаза, сменить форму ушей или носа. И не только себе… а каждому, кто к ней прикоснется.
– Ох, – отпустила руки дочерей Элинса, – сколько живицы! Я просто переполнена силой. Никогда не знала, что такое две цветущие дриады в одном кругу. Илли, что ты почувствовала?
– Ужас. Я почувствовала, что могу стать мисс мира, если захочу.
– А! – захохотала Лира, глядя на обескураженную мать. – А мне сказали, что я неправильная дриада, раз в первую очередь подумала, что могу без силикона сделать себе фигуру Барби!
– Это влияние вашего мира, – расстроилась Элинса, – не смотреть на внутреннее содержание, а придавать значение форме. Они все тут просто помешаны… местные девушки и женщины, и чем больше имеют денег, тем больше готовы отдать, чтоб сделать новое лицо или фигуру. Мое мнение – бежать, и поскорее.
– Мать! – хохотала Лира. – Ну что ты паникуешь?! Я уже месяц как могу сделать себя кем угодно, а много изменила? Ведь когда можешь сделать все, что хочешь, в любую секунду, очень быстро понимаешь, что тебе это на фиг не нужно. Пусть рассмотрит мой принц, какая я в душе, а красоту я всегда сделать смогу.
– Какой принц? – встревожилась Илли. – В королевстве нет свободных принцев. Ангирольд женат, Бенгальд любит Найвину. Вот только про Рантильда я пока точно не знаю, но у него есть фаворитка.
– О, – хлопнула ресницами Лира и снова захохотала, – не пойду я в ваш мир. У вас там с юмором плохо. Я про своего принца… а кто он будет по должности, мне не важно.
– Прости… Я не подумала. Там у нас просто, если принц – то настоящий. Если баронет – тоже. А знаешь, ведь у меня тебе подарок есть. Приданое. Мне за то, что я Кандика под камнем прятала, поместье дали. Хорошее, недалеко от Бредвила. Я там уже немножко порядок навела, палача уволила, управляющему указания выдала. Оно оформлено на имя Иллиры ле Трайд. А я же говорила, что меня теперь зовут Дарэя Эндерстон. И поместье у меня есть другое.
– Илли, ты с ума сошла? Ничего мне не нужно, – вытаращилась Лира. – Ты принца по кустам таскала, а я буду пользоваться. Нет, и не мечтай, я это не возьму. Целое поместье! Платье бы взяла или туфли, пока своих нету, а поместье – ни за что.
– А я тебя и спрашивать не буду, просто пришлю бумаги, и все. Имею право как старшая сестра тебя баловать. И потом буду в гости приезжать, дворец недалеко, а я там пока секретарем числюсь.
– А я не возьму твои бумаги. Нет, вы посмотрите на них, все мной вертят. Думала, вот доцвету и заживу спокойно, буду сама тобой командовать как дриада! Так нет! Снова я самая младшая! – не сдавалась сестрица.
– И теперь уже навсегда, поэтому бери поместье, а платья сама закажешь какие захочешь, только запомни: за мини король может и в монастырь отправить, – насмешливо фыркнула Илли и вдруг замолчала, словно что-то вспомнив. А потом решительно встала с кровати и направилась к висевшему на стене зеркалу.
Однако мать оказалась быстрее. Бросилась к нему и резко сорвала с гвоздя, даже мусор какой-то посыпался.
– Это же невозможно! Лира, держи ее. Где там Хингред и Апи? Нужно спешить.
– Мам, в чем дело? – крепко обняв старшую сестру, Лира непонимающе смотрела на мать, потом повернула к себе Илли, которая была немного ниже ее, и заглянула ей в лицо. – Ого! Я что, тоже так делаю?!
– Как? – постепенно приходя в себя, словно проснулась, Илли.
– Глаза зеленые, такие… фанатичные, а лицо отрешенное… с ума сойти! Мам, и куда она шла?
– К принцу своему, неужели не понятно! Дриады и любовь – это атомная смесь.
– Только он меня не простит, – горько сказала вдруг Илли, села на низкий подоконник и заплакала.
– Илли, ну-ка перестань. Он, наверное, очень глупый?
– Как ты можешь так про него говорить! – Слезы на щеках свежерасцветшей дриады начали сохнуть. – Он умный. Просто не хитрый.
– А раз он умный, почему он не сможет понять, что у тебя был единственный шанс спасти и его, и себя?
– Я его никогда не обманывала. Он верил, что я не лгу. А я солгала. – Илли снова заплакала. – Мне казалось, что я в него нож втыкаю.
– А тебе было больно?
– Еще как!
– Вовремя ты пришла сюда. Значит, еще денек, и сорвала бы все мои замки. А если бы ты там зацвела… не знаю уж, что я и делала бы. Колдуны сразу примчались бы. У них заклинание особое есть, вроде поисковика, на всплеск живицы настроенное. Они ведь, подлые, знают: когда дриада цветет, она беспомощнее всего. Мы же вообще на зло неспособны, наша раса – созидатели. Растений, животных, рыб… если увидишь какую птичку или рыбку со смешной, яркой окраской, можешь не сомневаться – это влюбленная дриада создавала.
