Валерий Брусков - Вирус

Они загнали свой вездеход в просторный ангар лунной шахты, в её шлюзовом отсеке избавились от своих наружных скафандров, десять минут постояли под тёплым душем, облачились в рабочую одежду, и пошли в отсек управления.

Игорь на ходу пошмыгал простуженным носом, потом понюхал свой рукав, и брезгливо поморщился.

— Надо будет отдать всё в стирку, — нарушил он затянувшееся молчание. — Оно уже мной пахнет сильнее, чем даже я сам…

— Дезодорируйся пока, — посоветовал Вадим. — На дистанцию суточного дежурства. И я тоже не буду морщиться…

— У меня на всё ненатуральное сильно сопливая аллергия, смешанная с чиханием.

— Тогда завтра же утром и сделай заказ на стирку. Через два дня твои затасканные и заношенные шмотки будут натурально благоухать земной свежестью…

— Натуральная будет только через месяц… Через месяц… — сказал Игорь, думавший сейчас уже о другом. Вадим смолчал. Он помнил, каким накануне его напарник вернулся после сеанса связи с родными на Земле.

Они поднялись в лифте на стометровую высоту, где находился командный центр буровой.

Артур и Олег уже нетерпеливо ждали их, глядя на дверь.

— Наше вам! — Игорь приветственно помахал над головой рукой. — Какие горячие новости? Сколько прошли?

— Почти километр откопали! — похвалился Артур. — Слегка играючи. Как по маслу. Точнее — девятьсот восемьдесят два метра.

— И что мы все теперь имеем в итоговой сумме?

— Двадцать девять тысяч шестьсот. Тютелька в тютельку.

— Глубочайшая скважина на Земле — тридцать пять километров. Если мы сохраним свои теперешние ударные темпы, через неделю земной рекорд будет побит! Кем: нами или вами? Или третьими лицами, которые парой сменят нас завтра?

— И что мы будем с этого иметь?

— Про остальных шахтёров Луны не знаю, а мы своим объединённым шестёрочным коллективом поставим паре рекордсменов два торта, и две бутылки шампанского. Это ж будет накануне Нового года!

— Шампанское я обожаю, — мечтательно сказал Артур. — Правда, меньше, чем торты — люблю…

— Мы, как ни странно, тоже — не абстиненты, и не аскеты, — язвительно намекнул Игорь. — И ещё неизвестно, кто из нас будет эти дела пить и есть. Время и дела скоро покажут.

— Чем ближе будет заветная цель, тем азартнее станет наше соревнование, — сказал Олег.

— От нас, ребята, тут почти ничего не зависит, — намекнул Артур. — Всё решат бур и Луна…

— Будем потерпеть… — многозначительно сказал Игорь. — Есть что дополнительное из информации? Нам на заметку?

— Ничего серьёзного, кроме кое-чего непонятного… — сказал Артур. — Вчера вечером у нас была плановая остановка бура. Луна холодная, поэтому бур довольно быстро остыл с четырёхсот градусов тепла до ста пятидесяти холода. Как обычно.

И вдруг, за две минуты до нового включения бура, температура на глубине стала резко расти… Она дошла с глубокого минуса почти до плюс двадцати пяти, но тут бур автоматически запустился, и от трения скоро нагрелся до своих рабочих четырёхсот.

— Что это могло быть? — спросил Вадим.

— А кто ж его не такой глубине знает? Там на буре нет никаких других приборов, кроме датчиков температур, и все восемь показали примерно одно и то же. Луна внутри холодная, и очень давно, поэтому мы всё это фантомное дело списали на случайный интегральный системный сбой компьютера. Тем более что потом уже не было никаких помарок.

Возьмите себе это дело под контроль на случай возможного повтора. У вас через четыре часа тоже будет плановая остановка бура. Если что-то пойдёт не так, вызывайте компьютерщиков.

— Учтём! — сказал Вадим.

— Свободны! — сказал Игорь.

…Когда прощально ревнула далёкая сирена, известив о том, что вездеход освободившейся смены покинул ангар, Игорь и Вадим, соблюдая давние традиции лунных поселенцев, подошли к окнам.

Вездеход совершил ритуальный круг по площадке перед шахтой; внутри его кабины кто-то весьма энергично шевелился.

Игорь и Вадим тоже помахала руками.

Вездеход выехал на накатанную трассу, и, поднимая древнюю пыль, и набирая скорость, двинулся в сторону ближайшего обитаемого городка.

— У Олега завтра связь с Землёй, — сказал Игорь. — На службу придёт размякший, с мокрым носовым платком…

— Это не к нам, а к тем, кто сменит нас завтра, — равнодушно отозвался Вадим. — А за последующие сутки он хорошенько просохнет, и сдаст нам дежурство, как положено.

— Согласен, с сантиментами подождём до возвращения домой. А вот работа здесь ждать нас не будет.

…Бур сам остановился в двенадцать тридцать семь, известив об этом дежурных коротким, но звучным гудком.

— Вот теперь — внимательнейшее, и в четыре глаза! — Игорь перевёл все информационные каналы бура на один монитор. — Четыреста шестнадцать градусов температура режущей головки! Внутри Луны гораздо холоднее, поэтому он остынет за десять минут. Или нашим вчера всё только померещилось, или нас сегодня тоже что-то ожидает…

— Триста градусов… — сказал Вадим. — Плохо, что у нас там нет ничего, кроме датчиков температур.

— А большее нам до сих пор и не требовалось. Для химических анализов мы всегда просто брали пробы и поднимали их наверх.

— Двести градусов! — Что там может быть, если не сбой?..

— Физика, химия или биология. Хуже всего последнее, поскольку живое изначально трудно предсказуемо…

— Неужели, там может быть какая-то жизнь? На поверхности Луны её нет, а в её недрах условия и того не лучше.

— А почему бы и нет?

— Сто градусов! Трудно представить себе её основы.

— Вроде бы, это дело высокотемпературно, значит, там должны присутствовать процессы окисления или синтеза. Водород в грунте Луны есть, гелия — три — навалом. А вдруг что-то научилось творить термоядерный синтез без миллионноградусных температур. Или кто-то…

— Фантастическая идея! Не помешало бы и нам ею однажды воспользоваться. В качестве обмена эволюционным опытом. Если действительно там что-то есть… Ноль градусов!

— Сейчас начнётся самое интересное, если оно произойдёт, — напряжённо сказал Игорь. — Ребята говорили, что это дело стартовало где-то около ста пятидесяти градусей минуса.

— Если иметь в виду третье вероятное, то хотелось бы, чтобы было и четвёртое…

— Глюки системы?

— Да, с ними как-то поспокойнее… — сказал Вадим. — Минус сто!..

— Не могу с этим не согласиться, коллега. Очень не хочется выпускать на поверхность Луны потенциальную для нас угрозу…

— Минус сто!..

— Я это уже слышал… — буркнул Игорь.

— Температура больше не опускается! Она теперь растёт!

— Нуть-ка… Ну-ка…

— Температура там поднимается уже быстрее, чем перед этим падала… — встревожено сообщил Вадим. — Глюки?..

— Там почти десяток термо — датчиков, и у каждого из них своя независимая система обработки и хранения информации. Ну, одна глюкнулась, ну — две, но все восемь…

— Началось… — с тревогой сказал Вадим. — Температура бура уже около ноля… Что делать будем?

— Пока наблюдать. Под нами — толща пород в тридцать километров. Это приличный запас…

— Плюс двадцать пять… — комментировал Вадим. — Плюс тридцать… Всё, встало, и больше не растёт!

…Опять коротко ревнуло, и температура заработавшего бура начала быстро подниматься.

— Всё, бур включился! — радостно воскликнул Вадим. — Что дальше?

— Думаю…

— О чём?

— О сути. Дело определённо — не в коллективном помешательстве всех датчиков…

— Тогда что?

— Давай рассуждать, — Игорь говорил, одновременно внимательно следя за приборами. — Физические явления? Полураспад какого-то природного изотопа? В принципе, такое возможно, и на Земле даже фиксировалось.

Химический процесс? Тоже вариант. Что-то одно, и что-то другое, смешиваясь под воздействием нашего бура, взаимно реагируют с выделением самостоятельного тепла.

— А если всё-таки вариант биологический?.. — предположил Вадим — Жизнь в недрах Луны? В вакууме и при сверхнизких температурах? Сомнительно как-то…

— Если мы такого пока не наблюдали, то это вовсе не значит, что его не может быть.

— А как ты представляешь себе именно этот вариант?

— Да как угодно! Вот сидело там некое кто-то или что-то с начала веков в законсервированном, но потенциальном виде, а тут вдруг мы со своим сверхгорячим буром… Что-то сожгли, но когда бур, остановившись, остыл, уцелевшие — тут как тут!