Тайна Бермудского треугольника - Александр Александрович Мишкин

1.

Я оказался внутри круглой комнаты. Ослепительно-белые стены мутным пятном плыли перед глазами. В горле застрял ком желающий выбраться наружу. Резкий и солёный привкус жёг язык. Я лежал на спине. Испытывая слабость в руках, я приподнялся и протёр глаза. Шесть овальных фигур стояли в нескольких метрах от меня друг напротив друга образовав кольцо. Высокие, похожие на куриные яйца, они почти доставали тупой верхушкой потолка. У одной из фигур, чуть ниже вершины, я рассмотрел два, размером с монету, тёмных отверстия. Я не мог понять, как попал сюда. Последнее, что я помню – это испуганное лицо пилота. Он обещал перевезти меня через таинственный Бермудский треугольник. Но наш самолёт разбился, упав в воды Саргассова моря.

Был тысяча девятьсот шестьдесят первый год…

Я умер, подсказал мне разум. Боль в висках и тошнота убедили меня в обратном. Я ощутил под собой пол, что пульсировал мерными и слабыми толчками. Мокрый комбинезон прилип к телу и обдавал неприятной прохладой при каждом движении. Я осмотрел себя. Ран нет. Пространство вокруг и подо мной осталось сухим. Я попытался встать. Влажные ботинки хлюпнули. Звук оказался достаточно громким. Я надавил, ожидая увидеть блестящую лужицу, но ничего не произошло. Пол жил, матовый, он своей структурой походил на молочную пену. Маленькие пузырьки то росли, то уменьшались, лопались оставляя серые отверстия, зарастали и вновь лопались. Подняв голову, я посмотрел слабыми глазами в сторону плывущих фигур. Сделал несколько неуверенных шагов в их сторону, чуть не упал, выпустил из лёгких чувственное «Уф!». Неожиданный и громкий голос раздался в пространстве. Всё ещё шатаясь я пытался обрести равновесие и когда поднял голову, увидел, как шесть овальных фигур, выстроившись в линию, направили в мою сторону двенадцать серых отверстий.

Раздался мягкий и мелодичный голос:

– Его речь исходит из этого маленького отверстия, а не от того комочка, чувствуете?

– Прочти его внимательнее, в нём всё связано…

Голос слабым эхом отразился от молочных стен. Я чуть не упал. Через щели опущенных век, я всматривался в серые точки, хотел понять откуда из двенадцати отверстий исходит звук.

– Кто вы? С кем я говорю? – выдавил я.

Одно из громадных яиц, что находилось с левого края, подвинулось вперёд.

– Моё название старший Ук. Моя раса?.. Лем…

Я ничего не понял. Падение, море, лицо пилота, эта белая комната, образы и мысли бились в моей черепной коробке будто пойманная в банку муха. Я попытался выдавить из себя хоть какое-то подобие звука, но окружающий мир вдруг поплыл, и я упал в обморок.

Очнулся я под аккомпанемент прекрасной и успокаивающей мелодии. Боль ушла, одежда высохла. Я оказался внутри круга, который сформировали фигуры. Они стояли наклонившись, и кажется наблюдали за мной. Мелодия ещё звучала, как вдруг одна из фигур произнесла:

– Ум, ты спел ему песню?

– Оно в порядке, я уверен.

– Оно в порядке?

Мне показалось, что обращаются ко мне.

– Да, – сказал я и удивился силе своего голоса.

– Как оно попало сюда?

– Я не знаю…

– Кто ты есть?

– Меня зовут Джон.

– Джон? Творя раса?

– Что? Нет, конечно нет! Я британец, человек!

– Что такое человек?

– Хомосапиенс!

– Оно думать о своём доме! – вдруг сказал совершенно другой голос.

– Хорошо… сейчас.

Я закрыл глаза и представил. Аккуратный газон, белый, в два этажа, с верандой деревянный дом. Своего пса Марли, белокурую Джесси…

– Оно представлять дом в бесконечной пустоте.

Я открыл глаза и вскрикнул. Я сидел на газоне своего загородного дома, рядом стоял мой пёс и милая Джесси. Через круг существ, вдалеке, я увидел дом. Всё было так, как я помнил, за исключением неба. Его не было. Только белый и молочный потолок.

– Простите я вас не понимаю, что за безграничная пустота?

Фигуры молчали. Прошла примерно минута прежде чем одна из них заговорила.

– Оно представлять космическое пространство.

– Хорошо… – сказал я и сразу представил звёздное небо, что любил наблюдать с порога веранды. Как только я это сделал молочная пелена над головой исчезла и на её месте появились миллиарды маленьких белых бисеринок. Фигуры качнулись в сторону, будто распускающийся цветочный бутон, и уставились в потолок.

– Оно из сектора младшего Ума, – раздался голос, который я ещё не слышал.

– Но мы ведь отправить назад потерянные достижение ровно семь… – тут я не понял, что он произнёс.

– Простите, – сказал я, – но где я?

– Оно находиться внутри бесконечного ничто. Наш дом. Ом.

Лужайка исчезла. Молочную пустоту сменила космическая чернота с ослепительной россыпью звёзд. Я всё ещё ощущал мягкие толчки под собой, но глядя на безграничное пространство вокруг, я был озадачен и потрясён. Лёгкая мелодия играла где-то за пределами этого мира. Она походила одновременно на игру множества барабанов чей бой слился в один непрекращающийся звук, величественный и грозный, но одновременно успокаивающий, будто сама вселенная пела о своей безграничной мощи. Это походило на состояние перед пробуждением ото сна. Когда иллюзия грёзы постепенно покидает тебя, и ты получаешь контроль над телом, слышишь ритмичные звуки жизни, твой разум продолжает полёт, но тело уже ощутило реальность. Я находился в их мире, точнее в той точки вселенной, где проживали эти существа. Яркие, фантастические спирали, в бесконечном хороводе звёзд и планет, двигались вокруг меня, ослепляя своей красотой и мощью. Овальные существа вращались вокруг своей оси, а я вертел головой, любуясь невероятной красотой их мира. Но мои глаза быстро устали и мне стало плохо. Я закрыл их, и спросил:

– Как я попал сюда?

Спустя несколько секунд я услышал голос, доносившийся будто откуда-то из далека.

– Не знать.

Прекрасная мелодия, которая, как мне показалось, была тише моих мыслей, стала звучать сильнее. Я открыл глаза. Звёзды, галактики, фигуры, всё вокруг вращалось в неудержимом вихре. Маленькие белые точки растягивались в линии, спирали галактик тянулись, переливались, сверкали. Мелодия из мягкой и приятной превратилась в рёв. Я падал и одновременно не падал, мозг пытался ухватиться хоть за какой-нибудь образ двигаясь в этой безумной карусели. Дойдя до предела, я крикнул:

– Прекратите! Вы делаете мне больно!

И всё исчезло. Фигуры склонили свои тупые верхушки, уставились на меня. Молочная пустота вернулась. Я встал.

– Я хочу вернуться домой! Верните меня! Немедленно!

– Нет, – был их ответ.

– Почему?! – Я пытался понять, какая из фигур говорит со мной, поворачивался то к одной, то к другой, но они все были похожи и не выражали