Василий Сахаров
Вице-адмирал
– Ираклий Красный, верховный вождь планеты Гедеон из клана Укарра, ты объявляешься виновным в невыполнении моего приказа и приговариваешься к смерти!
Решение повелителя Центральных миров, несокрушимого Орландо Таги, которого подданные именовали Собиратель Планет и Защитник Человечества, прозвучало. После чего в огромном и пустынном тронном зале повисла гнетущая тишина, а человек, которого приговорили, крепкий широкоплечий шатен в красном камзоле, вздрогнул. Он не ожидал такого вердикта от того, кому служил верой и правдой. Но рядом с Ираклием встали облаченные в серые бронепластовые доспехи гвардейцы. Они его блокировали, и вождь прокричал:
– За что ты так со мной, Орландо?!
Защитник Человечества, низкорослый скуластый брюнет в темно-синем плаще, сделал знак отключить видеосъемку, покинул роскошный трон и подошел к Ираклию. Гвардейцы еще сильнее стиснули вождя, дабы он не смог вырваться, и повелитель сказал:
– Ничего личного, Ираклий. Так нужно для дела, и потому ты умрешь.
Ираклий попытался вырваться и вцепиться в горло Таги. Но воины были начеку. Они сбили его с ног и прижали к полу, а Орландо присел на корточки, и его правая ладонь опустилась на рыжие кудри вождя. Рывком он приподнял голову Ираклия, поймал его бешеный взгляд и объяснил причину своего поступка:
– Давным-давно мой наставник и учитель маршал Бекхайм сказал мудрые слова, которые я запомнил на всю жизнь. «Настанет срок, Орландо, и ты возвысишься. Миллиарды людей склонятся перед тобой и признают твою власть. Но будут те, кто запомнил тебя правителем одной не самой развитой планеты, и они попытаются встать вровень с тобой. А это неправильно. На вершине есть место только для одного, и тогда ты окажешься перед нелегким выбором. Оставить все как есть или осадить зарвавшихся соратников, которые выполнили свою миссию и должны уйти». Вот такое наставление дал мне Бекхайм, но тогда я не придал этому никакого значения. И вот прошли годы. Я на вершине. Множество миров признало мою власть, и нет никого, кто бы мог сравниться с Орландо Таги. Но возникла проблема. Это вы, мои соратники. Вы забыли, из какой грязи вас вытащили, и считаете, что я вам ровня. Поэтому вы смеете иметь свое мнение, давать мне советы и указывать Повелителю Человечества, что и как он должен делать. И тогда я начал уничтожать вас одного за другим, но аккуратно, чтобы подчиненные вам планеты и войска не взбунтовались.
– Значит, гибель тех, кто столько лет помогал тебе, не случайна? – прохрипел Ираклий.
– Разумеется. – Таги кивнул, самодовольно усмехнулся и продолжил: – Первым был Генрих, мастер шпионажа и прирожденный диверсант. Он понял, что я уже не воспринимаю вас как равных, и задумал сбежать. Однако его предали, и он утонул в бассейне. Ираклий, ты помнишь Генриха Шлетцера?
– Помню, – выдавил из себя вождь.
– Да, такого человека забыть трудно. А после Генриха пришла очередь остальных. Юриша Димм, отчаянная воительница, исчезла в диком космосе. Видимо, попала под удар чудом уцелевших негуманов или кочевников – такова версия для народа, а на самом деле ее уничтожили мои гвардейцы. Сэм Ривкин, советник моего отца, был застрелен ревнивым мужем, который застал его в постели со своей супругой. Имрана Сахибова, командующего Первой Ударной армией, зарезал сумасшедший офицер, которого он разжаловал в рядовые. Вальтер Заукен, промышленник, перепил, споткнулся и упал со стены родового замка. Дмитрий Любушкин, по прозвищу Карающий Меч, отправился на родную планету, где вспыхнул мятеж, и его разорвали повстанцы. Эрнандо Сантана, непревзойденный стратег, чистосердечно признался, что злоумышлял против меня, и повесился. Арчибальд Смиттсон, лихой рейдер, разбился на гоночном аэромобиле. Все они были моими товарищами, по крайней мере, считались таковыми. Но их время, так же как и твое, Ираклий, ушло.
– Что же, я в твоей власти, Орландо. – Ираклий попробовал пошевелиться и не смог, так как воины держали его крепко. – Однако скажи мне, при чем здесь солдаты и офицеры, которые погибли? Ты изначально поставил нас в такое положение, что мы были скованы и не могли выиграть войну, а за нашими спинами постоянно торчали твои контролеры. Со мной понятно: я стал опасен и неугоден. Так убей меня и забудь про Ираклия, который громил твоих врагов. Но зачем были нужны такие огромные жертвы среди моих воинов?
– Все просто, мой друг. – Таги отпустил волосы вождя, встал и брезгливо отряхнул ладони. – Ты сам сказал, что это были ТВОИ воины. А зачем мне войска, которые уважают и ценят своего военного вождя больше верховного правителя? Нет. Мне такие солдаты ни к чему.
– Значит, мы бились с новороссами зря?
– Отчего же! Совсем не зря. Вы ослабили сильнейшее независимое государство в Рукаве Персея, и флоту, который отправится по вашим следам, будет легче сломить непокорных. Впрочем, тебя это волновать уже не должно. Что-то я разговорился, наверное, есть потребность поделиться своими мыслями и чаяниями с кем-то из бывших друзей. А это слабость, которая недопустима, и потому нашу беседу пора заканчивать. Прощай, Ираклий.
– До встречи! – выкрикнул вождь, которого поволокли к выходу. – Мы еще встретимся! Пусть не в этой жизни, так на том свете! Обязательно! И там мы с тобой сочтемся!
Ираклия вытащили из тронного зала, и вновь наступила тишина, которую так любил Орландо Таги. И, закрыв глаза, он попытался уловить хоть какой-нибудь звук и услышал мягкое шлепанье подбитых войлоком тапочек. Это был его юный сын Гурий, точная копия властителя Центральных миров и единственный человек во всей огромной Вселенной, которого он любил.
– Гурий. – Не поднимая век, Орландо позвал сына.
– Да? – Младший Таги замер рядом с отцом.
– Ты все слышал?
– Только концовку твоей беседы с Ираклием.
– И что ты скажешь? Я правильно поступаю?
Краткая пауза и ответ – именно такой, какой Орландо хотел услышать:
– Кто я такой, чтобы оценивать поступки родителя, который подарил мне жизнь? Это не мое дело. Ты мой отец – этого достаточно, и я поддерживаю любое твое решение.
– Молодец. – Гурий промолчал и кивнул, а Защитник Человечества сказал: – Ираклий не справился с поставленной задачей. Да и не мог с ней справиться. Но уничтожение с последующим захватом независимых новых планет необходимо продолжать, и тот, кто покорит для меня государства Рукава Персея, получит великую славу.
– Это так, отец.
– И я хочу, чтобы эта слава досталась тебе, моя кровь.
