Гарри Гаррисон - Крыса из нержавеющей стали. Кн.2

— Джеймс Боливар ди Гриз, вы мошенник, — сказал Инскипп. Из его глотки вылетали какие-то животные звуки, он злобно тряс передо мной пачку бумаг. Дело происходило в его кабинете, где я стоял, прислонившись к стеллажам — картина оскорбленной невинности.

— Я не виновен. Все это холодная, расчетливая ложь, — хныкал я. Прямо за мной находилось отделение для сигар, и я одной спиной, без помощи рук нащупывал его замок — на такие штуки я мастер.

— Мошенничество, обман, одно хуже другого — докладные на вас все еще поступают. Вы обманываете свою собственную организацию, наш Специальный Корпус, своих товарищей!..

— Да нет же! — вскричал я, а сам в это время быстренько вскрывал замок.

— Недаром вас прозвали Скользким Джимом!

— Так это же просто детское прозвище! Когда в детстве меня мама купала, я показался ей очень скользким.

В этот момент сигарный ящик открылся, и я втянул носом великолепнейший аромат.

— Да знаете ли вы, сколько вы наворовали? — Лицо его налилось кровью, глаза выпучились. Все это выглядело очень несимпатично.

— Я? Украл? Да я лучше умру! — трогательно провозгласил я, незаметно вытаскивая при этом из ящика пригоршню дьявольски дорогих сигар, предназначенных для Очень Важных Персон. Уж лучше я их выкурю сам — так будет правильнее. Нужно признать, что я уделял гораздо больше внимания краже Курева, чем нудным упрекам Инскиппа, так что не сразу заметил перемещу в его голосе. Вдруг я осознал, что едва слышу его слова. Он даже не шептал — было такое впечатление, будто у него в горле вырубили регулятор громкости.

— Говорите громче, Инскипп, — твердо сказал я. — Или вам стало стыдно за свой поклеп?

Я отошел от шкафа и повернулся к Инскиппу боком, чтобы он ненароком не увидел, как я засовываю в карман кучу редкостных сигар, каждая из которых стоит не меньше сотни кредиток. Он продолжал невнятно бормотать, не обращая на меня внимания и беззвучно тряс бумагами.

— Вы что, нездоровы?

Голос был у меня слегка озабочен, потому что теперь Инскипп выглядел совсем уж худо. Даже когда я переменил место, он не повернул головы и, беззвучно шевеля губами, продолжал смотреть туда, где я стоял раньше. Он был очень бледен. Я зажмурился и вновь посмотрел на него.

А сейчас он уже не был бледным. Он стал прозрачным. Сквозь его голову отчетливо виднелась спинка стула.

— Прекратите! — завопил я, но он, видимо, не услышал. — Что это за штучки? Объемная проекция, чтобы меня одурачить? Не трудитесь! Скользкий Джим не из тех, кого можно надуть, ха-ха!

Быстро пройдя через комнату, я протянул руку и ткнул указательным пальцем ему в лоб. Преодолев слабое сопротивление, палец вошел внутрь, а Инскипп как будто и не заметил этого. Вот когда я отвел руку, раздался слабый хлопок, и Инскипп исчез начисто. Осталась только пачка бумаг, а так как ее никто не держал, она упала На стол.

— Бррргм! — пробормотал я нечто невразумительное. Потом нагнулся и стал искать под стулом скрытый проектор, но в этот момент раздался противный треск, и дверь кабинета слетела с петель.

Ну, в таких-то делах я разбираюсь. Еще стоя на четвереньках, я быстро перевернулся и как раз успел встретить первого вошедшего. Ребро моей ладони врезалось ему в горло, закрытое противогазной маской. Человек хрюкнул и упал. Но вслед за ним ворвалось еще много народу, все в таких же масках и белых халатах, с маленькими черными ранцами за спиной. Одни были без оружия, другие — с импровизированными дубинками. Все это выглядело весьма необычно. Превосходящие силы оттеснили меня в глубь комнаты, однако я успел влепить одному в подбородок, а от второго отделался ударом «под-дых». Затем я прижался спиной к стене, а они набросились на меня всем скопом. Я врезал кому-то по загривку, он упал… и растаял, не успев долететь до пола.

Вот это интересно… Число людей в комнате начало быстро уменьшаться, когда некоторые из тех, кого я свалил, стали пропадать. Это было очень здорово и помогло бы уравнять шансы, если бы прямо из воздуха не возникали все новые и новые люди. Я попытался прорваться к двери, однако этот номер не прошел, а потом на мою голову обрушилась дубина и вышибла из нее остатки соображения.

После этого все стало похоже на драку под водой. Я повалил еще нескольких, но делал это уже без души. Меня схватили за руки и потащили из комнаты. Я немного подергался и славно отругал их на полудюжине наречий, но все, конечно, без толку. Меня поволокли из комнаты и дальше по коридору в ожидавший лифт. Кто-то поднял газовый баллон, и, как я ни старался отвернуться, струя газа попала мне прямо в лицо.

Никакого действия я не почувствовал, зато разозлился еще больше, стал лягаться, щелкать зубами и вовсю ругаться. Люди в масках что-то мямлили — ругались, должно быть, — и это совсем уж взбесило меня. К тому времени, когда мы добрались до места Назначения, я был готов убивать, что в обычном состоянии дам меня довольно необычно, и убивал бы, не будь накрепко привязан к какому-то хитрому электрическому стулу с электродами, прикрепленными к запястьям и лодыжкам.

— Хоть расскажите потом, собаки, что Джим ди Гриз умер как мужчина! — с пеной у рта проорал я. На голову мне опустили металлический шлем, но перед тем, как он закрыл мне лицо, я ухитрился выкрикнуть: — В задницу ваш Специальный Корпус! В задницу вашу…

Опустилась темнота, и я понял, что дожил до разрушения сознания, а может, и до электрического стула.

Но ничего не произошло. Шлем снова поднялся, и один из нападавших пустил мне в лицо новую струю газа. Я почувствовал, что моя злоба исчезает так же быстро, как и возникла. Тут я маленько поудивлялся и увидел, что мне освобождают руки и ноги. И еще: в это время большинство присутствующих уже сняло маски, и я узнал техников и ученых Корпуса, которые обычно околачивались в этой лаборатории.

— Скажите кто-нибудь, какого черта все это затеяно?

— Дайте мне сначала закончить, — сказал один из присутствующих, седовласый мужчина с кривыми зубами, похожими на старые пожелтевшие надгробные камни, зажатые между губами. Он повесил мне на плечи один из черных ранцев и вытянул из него кусок провода. На его конце был небольшой диск; человек коснулся им моего затылка, и провод прилип.

— Ведь вы — профессор Койпу, верно?

— Да. — Зубы задвигались вверх и вниз, как клавиши пианино.

— Скажите, пожалуйста, уместно ли мне просить объяснений?

— Конечно. В данных обстоятельствах это вполне естественно.