Диваныч Ватников - Грэйв

Основная идея этого произведения родилась на уютном, не очень продавленном старом диване в доме, густо утыканном поверх шиферной крыши телевизионными антеннами метрового диапазона. Дома этого уже давно нет, как давно нет и самого города, в котором когда-то стоял этот дом. Да что там говорить — давно нет даже страны, в которой когда-то был построен этот город.

Все имена и фамилии персонажей, а также самого автора вымышлены.

Все упомянутые исторические события, постановления и ноты протеста, решения съездов и прочие первоисточники, а также названия партий и учреждений вымышлены.

Все географические объекты и исторические даты, а также номера параллелей, меридианов и почтовых отделений вымышлены.

Все технологические процессы, будь то изготовление ватрушки с мидиями или укладка асфальта на снег, вымышлены.

Всё остальное — чистая правда, а также не менее чистая неправда.

Выражаю отдельную благодарность изобретателям джинсов, кока-колы и компьютерной клавиатуры, а также особую благодарность всем техническим работникам 51-й средней школы, в которой я никогда не учился.

Посвящается замечательному 311-му отделу, а также хорошим числам 3101 и 52, а заодно и 19068.

— Скажите, Шура, честно, сколько вам нужно денег для счастья? — спросил Остап. — Только подсчитайте все.

— Сто рублей, — ответил Балаганов, с сожалением отрываясь от хлеба с колбасой.

— Да нет, вы меня не поняли. Не на сегодняшний день, а вообще. Для счастья. Ясно? Чтобы вам было хорошо на свете.

Балаганов долго думал, несмело улыбаясь, и, наконец, объявил, что для полного счастья ему нужно шесть тысяч четыреста рублей и что с этой суммой ему будет на свете очень хорошо.

— Ладно, — сказал Остап, получите пятьдесят тысяч.

Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством.

Аппетит приходит во время еды.

Пробка бутылки от порыва ветра соскользнула с камешка и, подхваченная течением, неспешно поплыла по ручейку, ловко огибая встречные камушки. Черт, выругался про себя Макс, убирая уже наполовину наполненную бутылку из-под тонкой струйки родника. Перспектива ползать по лесу с открытой бутылкой ему не улыбалась. В сумке документы, открытую бутылку к ним никак нельзя. Глотнув из горлышка, Макс надежно пристроил бутылку у родника и заспешил за удаляющейся пробкой. Наклонившись, ухватил взбунтовавшуюся пробку. Вылезая из овражка, промытого ручейком, и уже выпрямляясь, Макс поскользнулся и, сохраняя равновесие, взмахнул руками. Пробка весело вырвалась и продолжила свой побег, исчезнув за колючими кустами. Снова ругнувшись, Макс было ломанулся вслед, но вовремя одумался. Одежонка то хоть и потрепанная, но в город в ней еще можно выйти, особо не рискуя быть принятым за бомжа. Покупать одежду Макс не любил, с деньгами сейчас вечная напряженка и поэтому придется опять нервничать под презрительными взглядами продавцов, примеряя то, что подешевле. Потом то уже редкий глаз отличит обновку, произведенную на какой-нибудь Малой Арнаутской славного города Пекина от очередных извращений маститого кутюрье, но вот пока ценник не оборван, насмешливых взглядов не избежать. Парадокс — продавщицы получают ненамного больше чем он, а порой и меньше, а строят из себя внучек нефтяного магната. Тяжело вздохнув, Макс отправился в обход кустов. Пробка нужна. День жаркий, а идти еще далеко. Еще повезло, что на этот ручей наткнулся.

Макс давно ездил на полупустом баке и вот доигрался. Заправка не работала. Внутри суетились радостные личности в форме фискалов. Оператор заправки имел бледный вид. Понятное дело — его ничего хорошего теперь не ждет, раз заправку даже закрыли для проверки. В лучшем случае просто уволят, не навесив долгов. В худшем случае ждет его дальняя дорога и казенный дом, нужен же какой-то козел отпущения. В том, что хозяин заправки откупится, ни малейших сомнений не просматривалось ни на угрюмом лице оператора, ни на радостных лицах фискалов. Всегда так было и, похоже, всегда так будет. Разве что иногда что-то случайно заклинивало в давно отлаженном государственном механизме, и тогда зарвавшегося хозяина кидали в кутузку на радость продажной прессе, тут же объявлявшей страдальца узником совести.

Но Макса дальнейшая история акул нефтебизнеса и судьба самой заправки мало интересовала. Если бензина не хватит, то… Но думать об этом то не хотелось и Макс пытался максимально сократить расстояние до следующей заправки, выбирая при этом наиболее экономичный режим езды. Не помогло, двигатель зачихал и Макс выключил его, не стоит окончательно высушивать топливопровод. Не хватило каких-то паршивых десяти километров. Хорошо хоть, что в машине нашлась канистрочка-трехлитровка из-под тосола, а ведь недавно хотел прибраться, выбросить всё лишнее. Да здравствует человеческая лень! Теперь есть шанс обойтись малой кровью. Два часа туда, два назад. Вряд ли кто подвезет — не та дорога и не то время. О том, что кто-то поделится бензином, и мечтать не приходилось, разве что втридорога продаст. Но втридорога Макса не устраивало, бюджет на ближайшие три дня не предусматривал даже пачки сигарет. Пес с ними, с сигаретами, уши, конечно, без курева опухнут, но иначе нельзя. Через три дня будет оплата за только что выполненную халтурку, тогда и покурим, если раньше не бросим. Макс, в последний раз сверившись с картой на навигаторе, выключил его, отключил его от бортсети и засунул в сумку, где уже лежала полупустая бутылка минералки. Аккумулятор в навигаторе старенький, в машине это никакой роли не играет, в ней навигатор питается от бортсети, а вот без машины хватит его всего-то на пару-тройку недолгих ориентирований. Но на всякий случай взять надо. Всё-таки лес. Нет, конечно, можно пойти и по дороге, не заблудишься, но она скоро петлю делает, горку объезжает и можно хорошенько путь сократить, если через лес двинуть.

Максу повезло, что он наткнулся на родник, когда обходил ручеек. Нет, не всё в жизни так плохо, бывают и удачи. Теперь не придется канючить на заправке воду. Да и кто её даст — нынче кругом волчий оскал капитализма — хочешь пить — покупай. Вон она, вода, целыми рядами в витринах стоит, тут тебе и «Нарзан» и «Ледники Антарктиды». Манит фирменными этикетками на бутылках. А внутри все та же вода из-под крана, ну в лучшем случае из такого же местного родничка, как этот. Повезло то повезло, но вот проклятая пробка! Хорошо еще, что кусты растут узкой полосой, пробка наверняка их перелетела и лежит там, в траве. Да вот и она. У корней поваленной сосны, лежит себе, синеет в вывороченном корнями белом песке, а ведь могла и под корни закатиться, ни в жизнь бы не найти. Нагнувшись, Макс отдернул руку и отскочил. Наполовину высунувшись из песка, из-под корня Максу весело улыбался человеческий череп.