Фрэнк Герберт
«Барьер Сантароги»
Не слишком новый, пятилетний грузовик марки «форд» миновал ущелье и уже после захода солнца начал спускаться по длинному крутому склону в долину Сантарога. Занятие было не из приятных: петляющая боковая дорога выровнялась только перед самым выездом на автостраду. Выведя грузовик на шоссе, посыпанное гравием, Джилберт Десейн остановился у белого барьера, преграждавшего путь. Некоторое время он неподвижно сидел и смотрел вниз, в долину, секреты которой ему предстояло раскрыть.
Уже двое толковых парней погибли при расследовании этого дела, напомнил себе Десейн. Несчастные случаи. Всего лишь обычные несчастные случаи. Что же происходит там, в этом погруженном в тень котловане, освещаемом лишь редкими огнями? Не поджидает ли и его какой-нибудь несчастный случай?
Он заглушил двигатель и потянулся — после долгой поездки из Беркли ныла спина. Потрепанную кабину переполнял острый запах машинного масла, снизу и сзади грузовика доносились поскрипывания и хлопки.
На первый взгляд долина показалась ему совсем не такой, какой он ожидал ее увидеть. С ярко-голубого неба падал ослепительный солнечный свет, озаряя верхушки деревьев и скал. От этого места исходило ощущение спокойствия — островок, где можно переждать бурю.
Он думал, для того, чтобы составить об этой долине правильное представление, достаточно будет изучить карты и прочитать все сообщения о Сантароге. Но карты — это не сама земля, а сообщения не способны создать полного впечатления о людях, проживающих на ней.
Десейн взглянул на наручные часы: почти семь. Ему почему-то расхотелось ехать дальше.
Вдалеке, слева, среди деревьев сияли полоски зеленого света. Этот район был помечен на карте как «зеленые строения». Располагавшийся справа от него на скалистом холме квартал молочно-белых домов, похожих на замки, он определил как сыроваренный кооператив Джасперса. Желтый свет окон и перемещающихся по нему огней свидетельствовал о деловой активности.
Неожиданно Десейн услышал множество ночных звуков: стрекот цикад, хлопанье крыльев ястреба, отправившегося на ночную охоту, и далекий печальный вой собак. Похоже, стая голосила где-то за кооперативом. Десейн сглотнул. Внезапно ему показалось, что желтые окна превратились в зловещие глаза, всматривающиеся в темную бездну долины.
Тряхнув головой, Десейн улыбнулся и скинул наваждение. Нельзя давать разыгрываться воображению — это непрофессионально. Нужно забыть всю эту чертову чепуху о Сантароге, а то с таким настроем он не сможет провести беспристрастное научное расследование.
Он включил в кабине свет и достал из-под соседнего сиденья портфель с золотым тиснением на коричневой коже: «Джилберт Десейн, факультет психологии, Калифорнийский университет, Беркли». Вытащив из портфеля потрепанную папку, он записал: «Прибыл в долину Сантарога в 18:45. Вокруг все напоминает процветающую фермерскую общину…»
Десейн отложил портфель и папку в сторону.
«Процветающая фермерская община… — подумал он. — Гхм… С чего это я взял, что она именно процветающая?» Нет, к тому, что он увидел, слово «процветающая» не подходило. В голову назойливо лезло совсем другое определение, которое сложилось на основании сообщений.
Лежащая перед ним долина излучала ожидание. Тишину подчеркивал случайный звон колокольчиков. Десейн мысленно представил, как семейные пары мирно возвращаются домой после работы. Что же они обсуждают в этой наполненной ожиданием темноте?
О чем, например, говорит Дженни Сорже со своим мужем — если только он у нее есть? Маловероятно, что она до сих пор не вышла замуж — прелестная, давно достигшая брачного возраста Дженни. Уже больше года прошло с тех пор, как они в последний раз виделись в университете.
Десейн вздохнул. Он никогда не мог избавиться от мыслей о Дженни, а уж тем более здесь, в Сантароге. Дженни тоже составляла часть тайны этой долины, была элементом Барьера Сантароги и главным объектом его начавшегося расследования. Десейн снова вздохнул. Он не пытался обмануть себя и прекрасно знал, почему согласился участвовать в этом проекте. Вовсе не из-за крупной суммы, которую обещал ему университет, и не ради большого оклада — нет, он приехал сюда потому, что здесь жила Дженни.
Для себя Десейн решил, что при встрече с ней будет улыбаться и вести себя как ни в чем не бывало. Он ведь действительно приехал сюда в командировку, чтобы провести изучение рыночной экономики долины Сантароги, и из-за этого ему пришлось оторваться от обычных преподавательских треволнений. Впрочем, что это значит: вести себя как ни в чем не бывало с Дженни? Как можно вести себя естественно, когда сталкиваешься с необычным?
Дженни жила в долине Сантароги, — а к этому месту не подходили обычные мерки.
Десейн мысленно вернулся к сообщениям и «достоверным фактам». Папки с собранными сведениями, заявления официальных лиц, второстепенные секретные данные, которые являлись главным козырем во время заключения торговых сделок, — все это на самом деле лишь подтверждало один простой факт: в Сантароге было нечто необычное, гораздо более тревожное, чем что-либо, с чем раньше сталкивалась так называемая наука об изучении рынка.
Десейн вспомнил, как Мейер Дэвидсон, невысокий розовощекий крепыш, казавшийся мягким и слабовольным, при их первой встрече яростно потрясал кулаками. Он был агентом инвестиционной корпорации, вкладывающей деньги не только в магазины, но и в изучение рынка. Дэвидсон гневно обрушил на него град вопросов: «Почему мы вынуждены закрывать там наши предприятия? Почему ни один сантарожец не желает вести торговлю с внешним миром? Вот что нам нужно знать. В чем заключается этот Барьер, из-за которого мы не можем вести дела в Сантароге?» В конце разговора Дэвидсон уже не казался мягким человеком, каким выглядел на первый взгляд.
Десейн завел двигатель, включил фары и продолжил путь по извилистому спуску.
Все данные о Сантароге сводились к нескольким простым фактам: прибывшие извне не обнаруживали в долине продающихся или сдающихся внаем домов. Официальные власти Сантароги заявили, что у них нет данных о преступлениях несовершеннолетних. Призывники из Сантароги всегда возвращались сюда после окончания срока прохождения службы. Если говорить откровенно, то ни один сантарожец не выезжал из долины, чтобы поселиться в каком-нибудь другом месте.
Почему? Неужели этот барьер действительно существует, да еще с обеих сторон?
Вот и еще одна любопытная аномалия: в сообщениях упоминалось о статье, написанной дядей Дженни, доктором Лоуренсом Паже, известным физиком родом из долины, опубликованной в одном медицинском журнале. Статья называлась: «Синдром отравления сантарожцев непривычной окружающей средой». Суть ее заключалась в следующем: у сантарожцев, вынужденных по стечению обстоятельств жить за пределами долины в течение продолжительного времени, проявляется необычная чувствительность к аллергенам. Это является главной причиной, по которой юноши из долины Сантароги оказываются не в состоянии длительное время нести воинскую службу.
