Олег Кyлагин
Мой папа – склеротик
Проснулся я от дребезжания стекол и грохота. Вскочил в холодном поту, но чуть погодя расслабился. Сообразил, что это всего лишь вернулся папа. Думаю, ему просто хотелось, чтобы я узнал о его возвращении. Хотя, когда он так сажает флаер, о его возвращении узнаю не только я, но и все соседи на двадцать километров в округе.
Я вышел на крыльцо. Папа как раз выбирался из дымящихся останков флаера и выглядел слегка усталым. Я помахал рукой и папа улыбнулся в ответ. Разумеется, он не пострадал. Для его костюма из биопластика такие посадки мелочь. И флаер не жалко. Согласно штатному довольствию Корпуса, папе положено три таких в месяц. Тот, кто утверждал довольствие – умный человек и понимает, что флаеры быстро изнашиваются. Куда быстрее, чем костюмы из биопластика.
Я почесал затылок. Окинул взглядом рассыпавшиеся на посадочной площадке детали и где-то внутри шевельнулось сомнение. А может папа просто забыл включить тормозные двигатели? С него станется.
Дело в том, что он – склеротик (последствия контузии). От нас даже мама ушла по этой самой причине. А еще ей не нравилось то, что он работает в Экологическом Корпусе. Однажды я услышал их разговор.
– Как тебе не стыдно, Сергей. Для тебя нет ничего святого. Во время последнего рейда на Завиракс вы спалили дотла семь городов!
– Леночка, но ведь они загрязняли окружающую среду!
– Вы наполовину истребили население этой несчастной планеты!
– Зато какая там теперь экология! А поголовье тунца выросло в три раза!
Тогда папа привез мне гранатомет. Совсем как те, с помощью которых они в Корпусе борются за соблюдение Экологического Кодекса. На самом деле, конечно, игрушка. Боезаряд почти вдвое меньше, чем у настоящего. Баловство. Зато все мальчишки мне завидовали.
Правда, после того как мы с друзьями разнесли дом Сидоровых, папа гранатомет отобрал.
Было, конечно, обидно. Тем более, что никто не пострадал. Разве что, дедушка Сидоров. Но ведь он все равно был старенький.
А спустя месяц от нас ушла мама. Наверно, она просто нас не любила.
С тех пор, папа стал привозить кучу интересных вещей. Бластеры – к сожалению, совершенно неисправные. Списанные энергоэлементы больших космических излучателей. Полуразобранные инфрапушки, и, однажды, ракетную установку – как оказалось, в превосходном состоянии. После двух моих залпов по Иркутску, папе пришлось срочно передать её в наш краеведческий музей. Вот уж, не пойму, чего все так переполошились? Ракеты-то были без боеголовок!
Я обиделся и целых три дня не разговаривал с папой. Должно быть, и он в душе чувствовал, что поступил несправедливо. Через неделю привез мне Поющий Бриллиант. Не ракетная установка, конечно, но тоже штуковина интересная. Двадцать четыре часа в сутки выводит одну и ту же мелодию. По громкости, правда чуть слабее, чем стереосистема.
Случилось так, что папу, практически сразу, опять вызвали в командировку. А я забыл Поющий Бриллиант на столе и с приятелем Мишкой укатил в Иркутск, на праздник Смеха. Только нашим соседям эти три дня было не до смеха. Они чуть с ума не сошли. И наверное высадили бы нашу дверь. Если бы могли. Дверь у нас из суперпластика. И ставни на окнах – тоже. Звук пропускают, а все остальное – нет.
По возвращении, папе пришлось упаковать Бриллиант в двадцать слоев звукопоглотителя и зарыть в саду. Причем, мне он так и не признался, где именно. Такая жалость.
– Вовочка, – сказал мне после того случая, папа, – Если ты хочешь чего-нибудь добиться в жизни, ты должен тренировать не только это, – похлопал себя по накачанным бицепсам, – но и это,– он выразительно хлопнул себя по лбу.
– Поверь, – вздохнул он, – Иногда работать головой бывает намного полезнее, чем работать бластером.
Ага, легко ему говорить. Вряд ли я когда-нибудь смогу так же ловко работать головой, как и он. Это ведь особый талант нужен. Каждое утро папа разбивает лбом здоровенную стопку кирпичей. А у меня даже от одного кирпича начинается такая головная боль, что никакой аспирин (единственное болеутоляющее в нашей домашней аптечке) не помогает.
Сегодня папа выглядел даже более усталым, чем обычно.
– Был тяжелый день, да?
Он слабо улыбнулся:
– Есть такая профессия, сынок, экологию сохранять…
– Папа… – несмело я заговорил, пытаясь напомнить о подарке. Он ведь обещал привезти старинный пулемет системы «Максим». Без патронов, конечно. Патроны есть у Мишки, но папе об этом знать ни к чему.
– Завтра, Вовочка, всё завтра… Ложись спать.
Я кивнул и отправился в спальню. Спорить в таких случаях бесполезно.
Утром я проснулся от глухих ударов и треска. Выглянул в окно и понял, что все в порядке. Папа тренируется. По всему саду уже валялись расколотые кирпичи и сломанные деревяшки.
Во время тренировок его лучше не отвлекать. Я отправился на кухню и тут, прямо на коробке с мармеладом, обнаружил подарок. Что-то вроде металлического ларингофона с большим утолщением впереди. Увы, значит, с пулеметом, пока, облом.
Я повертел подарок в руках. Ага, кажется вот так!
Надел вещицу на шею и с трудом сумел защелкнуть сзади тугую застежку. Внутри «ларингофона» что-то затикало. Как в старинных механических будильниках. Интересно. Я подошел к зеркалу. Выглядело круто. Ребята умрут от зависти.
Наскоро перекусив, я отправился к Толику. Мы с приятелями собираемся там по утрам. У Толика самый большой бассейн в округе. Девчонки тоже туда иногда ходят. Как-то раз, мы с Мишкой подбросили им парочку мурен. Вот визгу-то было! Папу Толика чуть не хватил инфаркт. Нехорошо вышло. Он-то не знал, что мурены были почти ручные и совсем не голодные.
С тех пор, мы с Мишкой больше так не шутим. Ну, разве, что иногда…
Сегодня народу в бассейне было немного. И все вели себя как-то странно. Сначала с интересом обступили, разглядывая мой «ларингофон», потом, прислушавшись, удивились:
– А что это тикает?
– Там тикает, внутри.
Они глянули на меня испуганно и вдруг начали так стремительно выскакивать из воды, словно в бассейне опять обнаружились мурены. Но ведь не было даже пираний! Отчего этот переполох?
Скоро никого не осталось. Один Толик.
– Слушай, – сказал он, оставаясь на дальнем конце бассейна, – Шел бы ты… купаться куда-нибудь на озеро.
– Это еще почему? – удивился я, подплывая.
Увы. Ответа не дождался. Толик, как ошпаренный выпрыгнул из воды и скрылся в кустах. С ума они все посходили?
Я вылез и вытерся полотенцем. Эх, жаль Мишки нет, еще вчера вечером укатил с родителями в Иркутск. Он бы оценил папин подарок!
В следующий раз, перед тем как кидать мурен в бассейн к этому психованному Толику, ни за что не буду их кормить!
