Она снова улыбнулась ему.
— Я буду примерным преступником. Я хочу возместить все расходы и уплатить штраф. Я умею готовить и чинить одежду и вообще знаю много полезных вещей. Я даже могу быть сиделкой.
— А вы знали, что мы везем для партии?
— Нет. Вероятно, какое-нибудь оборудование?
Почему она не была мужчиной, преследующим свои тайные и корыстные цели, или преступником, который бежал от, правосудия в надежде навсегда затеряться в огромном новом мире? Никогда еще пилоту КЭПа не приходилось сталкиваться с таким пассажиром. Среди тех немногих, кто пробирался на корабль, бывали люди низкие и эгоистичные, жестокие и опасные, но никогда еще на борту КЭПа не было голубоглазой улыбающейся девушки, готовой уплатить штраф и выполнять любую работу только для того, чтобы увидеть брата.
Он повернулся к пульту управления и нажал кнопку, вызывая “Звездную Пыль”. Это было бесполезно, но он должен был испробовать все средства. Нельзя было схватить ее и толкнуть в люк, как поступил бы пилот, будь “пассажир” мужчиной. До тех пор пока КЭП тормозился силой тяготения, отсрочка была неопасной. Из коммуникатора раздался голос:
— Слушает “Звездная Пыль”. Сообщите опознавательные и докладывайте.
— Бартон. КЭП 34ГII. Экстренно. Вызываю командира корабля Делхарта.
Послышалось слабое нестройное гудение. Вызов проходил через соответствующие каналы.
Девушка молча наблюдала за ним. Она больше не улыбалась.
— Вы хотите, чтобы они вернулись за мной? — спросила она.
Коммуникатор щелкнул, и далекий голос сказал:
— Командир, вас вызывает КЭП.
— Они вернутся за мной? — еще раз спросила она. — И я не смогу увидеть брата?
— Бартон! — раздался резкий голос Делхарта. — Что за срочность?
— Пассажир.
— Пассажир? — в вопросе прозвучало удивление. — Тогда почему срочный вызов? Вы его обнаружили вовремя, непосредственной опасности нет. Вам надо связаться с Бюро корабельной информации, чтобы они оповестили ближайших родственников.
— Пассажир еще на борту, и обстоятельства не совсем обычные…
— Необычные? — перебил его командир. В его голосе ясно слышалось нетерпение. — Вы отлично знаете, что у вас мало горючего. И вам не хуже, чем мне, известен закон: “Каждый пассажир, обнаруженный во время полета на КЭПе, подлежит немедленному уничтожению”.
Бартон услышал, как вскрикнула девушка.
— Этот пассажир — девушка.
— Что?!
— Она хотела повидаться с братом. Это — еще совсем ребенок. Она не представляла себе, что делает.
— Понятно, — голос стал мягче. — И вы меня вызвали, надеясь, что я смогу вам чем-нибудь помочь? — Не дожидаясь ответа, он продолжал: — Мне очень жаль, Бартон, но я не в силах ничего сделать. Звездолет не может отклониться от графика. От этого зависят жизни слишком многих людей. Я чувствую то же, что и вы, но я не в состоянии что-либо изменить, как и вы. Выполняйте свой долг. Соединяю вас с Бюро информации.
Голос в коммуникаторе замолк. Оттуда доносилось лишь легкое потрескивание. Бартон повернулся к девушке. Она сидела, подавшись вперед, и смотрела на него испуганными, широко раскрытыми глазами.
— О чем он говорил? Что вы должны сделать? Уничтожить? Что он имел в виду? Этого не может быть!
Оставалось мало времени, и он не мог ей лгать.
— Он сказал то, что следовало.
— Нет!
Девушка отпрянула от него, как будто он собирался ее ударить. Она подняла руку, словно желая отстранить то страшное, что надвигалось на нее.
— Однако это так.
— Нет! Этого не может быть. Вы не в своем уме. Что вы говорите!
— Мне очень жаль, — он старался говорить с ней как можно мягче. — Мне следовало сказать вам раньше, но я хотел сделать все, что в моих силах. Я вызвал “Звездную Пыль”. Вы слышали, что сказал командир?
— Это невозможно. Если вы выбросите меня за борт, я умру.
— Да.
Она ловила его взгляд, стараясь прочесть в нем правду, и недоверие в ее глазах сменилось ужасом. Она прижалась к стене, маленькая и беззащитная, как мягкая тряпичная кукла. Казалось, в ней угасла последняя искорка надежды.
— И вы собираетесь это сделать? Вы хотите меня убить?
— Мне очень жаль, — сказал он. — Вы даже не представляете себе, как мне вас жаль. Но так должно быть, и никто во всей вселенной не в силах что-либо изменить.
— Вызываю КЭП, — раздался металлический голос в коммуникаторе. — Говорит Бюро информации. Дайте опознавательные данные.
Бартон встал с кресла и подошел к девушке. Она судорожно вцепилась в край своего сиденья. Лицо, поднятое к нему, было совершенно белым под густой шапкой каштановых волос. Тем резче выделялась на нем ярко-красная полоса губной помады.
— Уже?
— Мне нужен ваш опознавательный жетон, — сказал он.
Она разжала руки и нащупала дрожащими пальцами висевшую у нее на шее цепочку, к которой был прикреплен маленький пластмассовый диск. Пилот помог ей снять диск и вернулся на свое место.
— Сообщаю данные. Опознавательный номер Т837…
— Одну минуту, — прервал его голос. — На серой карточке?
— Да.
— Время исполнения приговора?
— Я сообщу вам позже.
— Позже? Это не по форме. Сначала требуется точное время смерти…
Он с огромным трудом заставил свой голос не дрогнуть.
— Тогда пусть будет не по форме. Сначала запишите остальные данные. Пассажир — девушка, и она все слышит. Вы это можете понять?
Наступила тишина. Затем голос сказал:
— Простите. Продолжайте.
Он начал читать очень медленно, чтобы дать ей возможность оправиться от первого чувства ужаса и постепенно свыкнуться с неизбежностью.
— Номер Т8374 тире 54. Имя — Мэрилин Ли Кросс. Пол — женский. Родилась 7 июля 2160 г. (“Ей только восемнадцать”, — пронеслось у него в голове). Рост — 5 футов 3 дюйма. Вес — 110 фунтов.
Казалось странным, что такого маленького веса было достаточно, чтобы сокрушить целый корабль.
— Волосы — каштановые. Глаза — голубые. Телосложение — хрупкое. Группа крови — 0. (“Господи, кому нужны эти сведения”, — подумал он.) Пункт назначения — Порт-Сити, Мимир.
Он кончил и сказал:
— Я вас вызову позже.
Затем снова повернулся к девушке. Она прижалась к стене и смотрела на него каким-то зачарованным взглядом.
— Они хотят, чтобы вы убили меня? Вы все ждете моей смерти?
В ее голосе исчезло напряжение, и она говорила, как испуганный и смущенный ребенок.
— Все хотят меня убить, а я ничего не сделала. Я никому не причинила зла. Я только хотела увидеть брата.
— Все не так, как вы думаете, совсем не так, — сказал он. — Никто не хочет вас убивать. И никто не допустил бы этого, если бы это зависело от людей.
