- Высший и в самом деле мог бы знать. Однако я подозреваю, что прежде, чем Моргон отправится в столь долгое и опасное путешествие, ты снабдишь его более убедительной причиной, чем стремление к чистому знанию.
- Этого не потребуется. Раньше или позже, но ему придется отправиться туда. Моргон вздохнул:
- Сколько раз тебе повторять одно и то же! Я хочу поехать в Ануйн, а не на гору Эрленстар. Не хочу я больше никаких загадок: после того как я провел ночь - начиная с сумерек и до самого рассвета - в башне с Певеном, напрягая что есть мочи мозги и судорожно пытаясь припомнить все загадки до единой, какие я когда-нибудь изучал, я испытываю непреодолимое отвращение к играм в загадки.
Руд наклонился к Моргану, малейший след насмешки исчез с его лица.
- Тебе в училище окажут великие почести. Мастер Тэл сказал, что сегодня ты завоевал Черную Степень за то, что сделал такое, чего не смог Мастер Лаэрн. Он погиб, пытаясь совершить то, что сделал ты. Ты поедешь в Ануйн, и анские владетели, и мой отец, и Рэдерле окажут тебе уважение, подобающее твоим знаниям и твоей храбрости. Но если ты примешь Черное одеяние, это будет неправильно, и если ты посулишь Рэдерле мирную жизнь на Хеде, это тоже будет неправильно: обещания своего ты выполнить не сможешь, потому что есть вопрос, на который ты когда-нибудь не ответишь, и обнаружишь, как Певен, что есть одна загадка, которую ты не знаешь, - и вот она-то, а не тысяча тех, что тебе известны, тебя погубит.
- Руд! - Моргон крепко сжал губы, кисти рук его крепко впились в подлокотники. - Чего ты от меня хочешь?
- Я хочу, чтобы ты стал Мастером - ради тебя же самого. Как можешь ты быть таким слепым? Как можешь ты так упрямо, так безрассудно отмахиваться от того, что, как ты прекрасно понимаешь, является чистой правдой? Как ты можешь позволить им называть тебя Мастером? Как ты можешь принять от них Черную Степень, если ты слеп к истине?
Моргон почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо. Он позабыл обо всех, кто ещё находился в притихшей комнате, и смотрел только на Руда. Обращаясь к нему, он натянуто произнес:
- Я никогда не желал иметь Черную Степень. Но я желаю сам распоряжаться своей жизнью. Что такое эти звезды у меня во лбу, я не знаю и знать не хочу. В этом ты хочешь заставить меня признаться? Почему ты требуешь чего-то от меня? Кто мешает самому отправиться на поиски истины, и, когда ты её найдешь и получишь Черную Степень, я приеду и буду праздновать с тобой вместе. Но все, что хочу я, - это покой.
- Покой, - мягко повторил Мастер Тэл. - Покой, Руд, не в твоем характере. Мы можем оценивать заслуги Моргона только по своим критериям, и исходя из них он заслужил Черную Степень. Какие ещё почести мы можем ему воздать?
Руд поднялся. Он сорвал с себя Золотое одеяние, дал ему соскользнуть на пол и стоял перед потрясенными Мастерами полуголый.
- Если вы дадите ему Черную Степень, я никогда больше не буду носить никакого одеяния Мастерства.
На напряженном лице Моргона выступили капли пота. Он откинулся на спинку стула и ледяным тоном сказал:
- Надень свое платье, Руд. Я сказал, что мне не нужно Черной Степени, и я её не приму. Не дело хедского земледельца разгадывать загадки. Кроме того, что за честь для меня носить то же одеяние, что Лаэрн потерял в этой башне и какое теперь носит Певен?
Руд, подобрав свое одеяние с полу, подошел к Моргону, наклонился и сказал негромко, приблизив свое побледневшее лицо вплотную к его лицу:
- Подумай. Пожалуйста, подумай.
Он смотрел Моргону в глаза не мигая, неподвижностью своего тела, застывшего в неловком полупоклоне, заставляя всех присутствующих замолчать в напряжении. Наконец Руд резко выпрямился и повернулся, чтобы уйти. Моргон почувствовал облегчение, словно пронизывающий взгляд Руда сковывал его физически, подобно оковам. Услышав, как хлопнула дверь, он уронил голову на руки и прошептал:
- Извините меня. Я не собирался говорить такого о Лаэрне. Я просто вышел из себя.
- Правда, - буркнул Мастер Ом, - не нуждается в извинениях.
В его глазах цвета тумана, глядевших на Моргона, мелькнула искорка любопытства.
- Даже Мастер не претендует на то, что знает все, - кроме редких случаев, как, например, с Лаэрном. Так ты примешь Черную Степень? Ты безусловно её заслуживаешь, и, как выразился Тэл, это единственное, чем мы можем почтить тебя.
Моргон покачал головой:
- Я хочу её принять. Очень хочу. Но Руду она нужнее, чем мне. Он лучше её использует, и мне бы гораздо больше хотелось, чтобы именно он её получил. Мне жаль, что мы здесь поссорились - не знаю уж, как это вышло.
- Я поговорю с ним, - пообещал Тэл. - Он вел себя неблагоразумно и неоправданно резко.
- Как и его отец, он обладает даром предвидения, - заметил Ом.
Моргон быстро взглянул на Мастера:
- Вы считаете - он был прав?
- В основном. Да и ты тоже, хотя и избрал для себя бездействие, и это, согласно твоим не вполне оформившимся понятиям, твое право. Но я подозреваю, что странствие к Высшему не окажется столь бесполезным, как ты думаешь.
- Да, Мастер, но я хочу жениться. И с какой стати я должен беспокоиться о своем назначении, каково бы оно ни было, по мнению Руда, пока оно само не заявит о себе? Не собираюсь я тратить время на поиски своего предназначения, точно оно отбившаяся от стада корова.
Уголок тонких губ Мастера Ома чуть дрогнул.
- Кем был Айлон из Ирье? Моргон тихонько вздохнул:
- Айлон был арфистом при дворе Хара Остерландского. Он так ужасно оскорбил Хара песней, что сбежал от него, страшась за свою жизнь. Скрываясь от преследования, он отправился один в горы, не взяв с собой ничего, кроме арфы, и вел там тихую жизнь вдали от людей, обрабатывая землю и играя на своей арфе. Игра его вскоре достигла такого совершенства, что стала в буквальном смысле его голосом. Она разговаривала так, как не мог и сам Айлон, - даже животные, жившие поблизости, понимали её голос. Слух о чудесной арфе пошел от одного живого существа к другому, пока однажды не достиг ушей короля-волка из Остерланда, Хара, когда он в облике свирепого животного рыскал по своим землям. Любопытство привело его к далеким окраинам своей страны, и там он обнаружил Айлона, который играл, сидя перед своей хижиной. Волк устроился рядом и стал слушать. И Айлон, закончив песню и подняв глаза, обнаружил, что тот ужас, от которого он бежал когда-то, теперь сидит у его порога.
- А толкование этой истории?
- Человек, убегающий от смерти, должен сначала бежать от себя самого. Но я не вижу, какое отношение имеет ко мне эта история. Я ведь не убегаю - я просто не интересуюсь.
Едва заметная улыбка Мастера стала шире.
- Тогда я желаю тебе покоя в твоей незаинтересованности, Моргон с Хеда, произнес он мягко.
