Андрэ НОРТОН - Рождёные среди звёзд

Но проблема эта не возникла, потому что во второй половине дня они увидели город, дорога привела их прямо к удивительной группе зданий, которые казались вдвойне чуждыми, потому что среди них не было низких куполов, которые они видели раньше.

Тут были стройные тонкие башни и огромные массивные сооружения без окон, вдвойне громоздкие рядом с этими башнями; легкие мосты на головокружительной высоте от одного небоскреба к другому. Время и природа поработали здесь. Некоторые башни разрушились, мосты обвалились… Когда-то это был поразительный инженерный подвиг, гораздо более впечатляющий, чем шоссе, теперь же это медленно разваливающиеся руины.

Но прежде чем все успели охватить взглядом зрелище, Сорики возбужденно воскликнул:

– Что-то на нашей полосе, сэр! – Он наклонился вперед и впился пальцами в плечо Хобарта. – Какое-то сообщение, готов поклясться!

Хобарт сразу перешел к действиям.

– Курби, садимся, вот здесь!

Он выбрал для посадки плоскую крышу ближайшего здания, стоявшего немного в стороне от соседей, так что рядом не было ничего выше, кроме одной полуразрушенной башни. Раф повернул флиттер. Машина была специально сконструирована, чтобы взлетать и садиться на ограниченном пространстве, и он знал о таких посадках все, что можно узнать на родной планете. Но раньше он никогда не садился на крышу и понимал, что никакого пространства для ошибки у него нег. Хобарт нетерпеливо дышал рядом, руки его шевелились, словно он сам готов взять на себя управление.

Раф сделал два круга, разглядывая поверхность крыши в поисках трещин. Они могут вызвать катастрофу при посадке. И потом, не допуская никакой спешки, осторожно опустил машину, так что пассажиры не ощутили ни малейшего толчка.

Хобарт повернулся лицом к Сорики.

– По-прежнему принимаете?

Тот, прижимая к ушам микрофоны, кивнул.

– Дайте мне одну-две минуты, – сказал он, – и я определю направление. Они чем-то возбуждены, очень возбужденно болтают…

«О нас», подумал Раф. Разрушенная башня возвышалась к югу от них. К востоку и к западу расположены здания такой же высоты, как то, на которое они сели. Маневрируя, готовясь к посадке, он не заметил в городе никаких признаков жизни. Вокруг только разрушения.

Лабле выбрался из флиттера и подошел к краю крыши, наклонился через парапет и посмотрел в бинокль вниз. Раф последовал его примеру.

Тишина и опустошение, окна как глаза в кости черепа. На с генах, там, куда ветром нанесло почву, даже видна растительность. На взгляд пилота, город кажется мертвым.

– Готово! – Возбужденный возглас Сорики привел их назад к флиттеру. Связист начал поворачиваться, словно его тело служило индикатором, и указал вытянутой рукой на юг. – Примерно в четверти мили в том направлении.

Они заслонили глаза от заходящего солнца. Огромное здание возвышалось на фоне неба; рядом с ним маленькими казались не только другие здания, но и башни. Ясно, что некогда это сооружение играло важную роль.

– Дворец, – задумчиво сказал Лабле, – или капитолий. Мне кажется, это сердце города.

Он опустил бинокль, который повис на шнурке, и, с блеском в глазах, обратился непосредственно к Рафу.

– Сможете посадить там?

Пилот осмотрел неровную крышу сооружения. Безумец или дурак может попытаться сесть там. Но он не дурак и не безумец.

– На эту крышу сесть нельзя, – решительно ответил он. К его облегчению, капитан подтвердил этот вердикт коротким кивком.

– Сначала надо больше узнать. – Хобарт, когда хочет, может быть осторожен. – Они продолжают передачу, Сорики? Техник снял наушники с головы и растирал ухо.

– Еще бы! – воскликнул он. – Мне кажется, их можно услышать с вашего места, сэр!

Действительно. Звуки, не похожие ни на один земной язык, доносились из наушников.

– Чем-то взволнованы, – своим обычным спокойным тоном сообщил Лабле.

– Может, обнаружили нас. – Хобарт опустил руку на оружие у себя на поясе. – Нужно установить мирный контакт – если это возможно.

Лабле снял шлем и провел рукой по пестрым, рыже-седым коротко остриженным волосам.

– Да, контакт необходим… – задумчиво сказал он. Ну что ж, он ведь специалист в таких вопросах. Раф почти с юмором воспринимал положение своего пожилого спутника. Он подозревал, что все, включая и Лабле, не торопятся устанавливать контакт с неведомыми чужаками. Как будто стоишь на самом краю берега, прежде чем прыгнуть в волны холодного осеннего моря. Земляне исследовали собственную Солнечную систему и поколениями

осведомленно рассуждали о проблемах чуждой разумной жизни. Существует множество работ экспертов и мнимых экспертов. Но оставалось непреложным фактом: человечество, родившееся на третьей планете Солнца, никогда не встречалось с чуждой разумной жизнью. И много ли толку от рассуждений, докладов и споров, когда проблему предстоит решить практически – и быстро?

Сам Раф в действиях проявлял бы осторожность и еще раз осторожность. Вопреки техническому образованию, у него было гораздо более живое воображение, чем подозревал кто-то из его офицеров. И теперь он был убежден, что лучший способ действий – быстрое отступление. До контакта нужно как можно больше узнать о тех, с кем предстоит встретиться.

Но спорить не пришлось. Приглушенное восклицание Лабле заставило всех обернуться: отдаленная изогнутая крыша раздвинулась. И изнутри, из тени, в вечернее небо поднимался по спирали летательный аппарат.

Раф двумя прыжками добрался до флиттера. Без приказа подготовил к бою лучевую пушку, нацелил на приближающуюся к ним машину. Из микрофонов, оставленных Сорики на сиденье, доносились звуки чуждой речи; какой-то частью сознания Рафа, отметил, что они повторяются. Передают приказ сдаться? Палец его лег на гашетку пушки, и он уже готов был послать предупредительный залп, но тут его остановил Хобарт.

– Спокойней, Курби.

Сорики сказал что-то о пилоте, «всегда готовом пострелять», по Раф заметил, что тот сам держит руку на оружии. Только Лабле спокойно смотрел на приближающийся корабль чужаков. Но за время долгого пути – мало какие черты характера удавалось скрыть от своих спутников – Раф понял, что ксенобиолог фаталист и не сторонник активных боевых действий.

Пилот не оставлял своего места у пушки. Но сразу понял, что они утратили первоначальное преимущество. И когда корабль чужаков в форме языка пролетел над их головами и странная тень накрыла их, Раф был уверен, что его руководители приняли неверное решение. Услышав сигналы, следовало немедленно покинуть город – если еще можно было. Он разглядывал чуждый флаер. Ею очертания свидетельствуют о скорости и маневренности. И Раф усомнился, что им удалось бы уйти от такого преследователя.