— Мне страшно думать о таких вещах, Дик.
— Я понимаю, Ринк. А теперь посмотри на другой вариант. Нам известно, что мир устоял. И наши действия не противоречят этому, значит, запрета нет.
— Но тогда мы знали бы об этом.
— Нет, Ринк. Мы знаем только небольшой факт, но мы не знаем всего, потому что прохождение сигналов подчиняется той же Вероятности. Нередко бывает так, что часть сигнала бесследно исчезает.
— Значит, нам надо лететь туда?
— Другого варианта нет, Ринк. Все остальные миры уничтожены, а Знак, то есть действие, еще не совершено. Мы не сможем вылететь отсюда.
— Тогда как мы попадем в этот мир?
— Помнишь, Ринк, как мы попали к планете, где был уничтожен Лайинт-Эрт? Переход был разрешен только К этой планете, но не ОТ нее.
— Значит мы должны прыгнуть в тот мир?
— Да, Ринк. Теперь ты должен посоветоваться со всеми. Эрты должны принять решение сами. И не говори им, что это мое предложение.
— Хорошо, Дик.
Идея полета к планете эртов не показалась хорошей всем. Спор длился несколько часов и так ни к чему и не привел. Ринк объяснял, что рано или поздно все равно придется лететь к какой-то планете, и для этого больше подходила планета, на которой уже бывали эрты, и которая известна, как благоприятный для жизни мир.
— У нас нет никаких гарантий, что этот мир еще цел. Мы не можем рисковать своей жизнью. — говорили скептики. — Наш корабль вполне пригоден для жизни.
— Но корабль не вечен. — отвечали другие. — Уже сейчас ремонтные работы занимают много времени, и неизвестно, как долго это может продолжаться.
— Дик и Сайра обещали помочь нам. — снова заговорили первые.
— А может быть, это их идея? — спрашивали вторые. — Командир, чья это идея — лететь к той планете?
«Отвечай как есть, Ринк.» — услышал Ринк голос Дика у себя в голове.
— Да, друзья. Эта идея принадлежит хийоакам. Они предложили обсудить это с вами и принять решение. Решение должны принять вы.
— Но вы — командир. Вы можете приказать, и мы ничего не сможем сделать.
— В таком случае слушайте мой приказ. — ответил Ринк. Вы примете решение. Каждый для себя. Затем будет проведено голосование. Если большинство решит остаться, крейсер не сдвинется с места. В ином случае мы отправимся в систему Н-85-012.
— Вы хотите сказать, что решению большинства подчинятся и хийоаки?
— Нет. — послышался голос Дика, вошедшего в зал. — Мы не подчиняемся эртам. Мы только предлагаем вам лететь к планете. Если вы откажетесь, мы полетим туда одни. У нас есть свой корабль.
Ринк был удивлен этими словами Дика. Он не обсуждал с ним вопроса о том, что будет, если экипаж не согласится. И теперь ему стало даже несколько страшно, когда он подумал о том, что корабль может остаться один в космосе.
А зал в этот момент вновь шумел.
— Как будет проводиться голосование? Будут ли считаться голоса детей? — сыпались вопросы. — Почему вы проводите референдум вместо того, чтобы отдать приказ о старте?
— Голосование будет проводиться в соответствии с законом о референдуме содружества эртов. — ответил Дик. — Тот, кому он неизвестен, может ознакомиться с ним в информационном центре крейсера. Половину населения крейсера представляют дети и гражданские лица с уничтоженной планеты. Я не могу им приказывать куда-то лететь, поэтому и проводится этот референдум. Кроме того, я сам не уверен в том, что лучше. Остаться или лететь, поэтому это должны решить вы.
Подготовка к реферндуму велась по всем правилам. В течение двух недель крейсер бурлил от споров и собраний. Ринк принимал участие в этих спорах, агитируя за отправку.
— Скажите, почему вы хотите лететь, тогда как не уверены в том, что лучше?
— Потому, что я предпочитаю действие, а не бездействие. Останемся мы здесь. Пройдет еще пятнадцать лет. Наши дети вырастут. Мы состаримся и умрем. И какой в этом смысл? Никакого. Я считаю, что лучше действовать, даже если окажется, что я проживу из-за этого не пятнадцать, а только пять лет.
Ринк не знал, насколько его слова убедительны. Разговаривая с Диа Рон, Диком и Сайрой, он знал, что настроение большинства не в его пользу. Былые времена лихих наскоков закончились, и теперь эрты не желали совершать действий, приводящих к резким изменениям. Они предпочитали стабильность, сами не зная, что эта стабильность временна.
За один день до референдума все собрания были прекращены. На референдум пришли почти все. И его результат был известен Ринку до того, как были подсчитаны голоса. Семьдесят процентов высказалось против полета.
— Ты знаешь, Диа. — произнес Ринк. — От нашего прежнего экипажа остались только я, Ли и ты. Мне трудно об этом думать, но это так.
— Ты кое-что забыл, Ринк. Есть еще Дик и Сайра. Они тоже из нашего экипажа. — ответила Диа. Это немного приподняло настроение Ринка и он ответил.
— Да, Диа. Я уже стал забывать об этом.
— Ринк, я хочу отправиться вместе с Диком и Сайрой. — сказала Диа. — Я говорила с ними. Они согласны взять меня.
— А может…
— Ринк! О, боже! Как я не подумала?! Ты тоже хочешь лететь?
— Да, Диа. Может быть, это единственное, что я еще могу сделать. И еще, Диа! Я не знаю даже, как это объяснить Дику и Сайре. Я хочу, чтобы они взяли с собой моих девочек. Пусть они оставят меня и Ли, но пусть возьмут их. Я уже стар. Я видел мир, а они ничего не видели. Сайра в последнее время ходит по кораблю сама не своя. Мне кажется, она перестает верить мне.
— Я знаю, Дик. Она думает обо всем, смотрит в окна на звезды и ей кажется, что это картинки, которые крутятся там, а за ними ничего нет. Помню, как я сама впервые увидела планету. Мне она показалась ужасным огромным монстром, который хочет меня съесть. Ведь я родилась в космическом корабле, Ринк. Мне было лет десять, когда мы впервые высадились на планету. И мне было страшно. Ужасно страшно, Ринк. Потом мы снова куда-то летали, воевали. И однажды мы встретились с флотом Лино. Я даже не знаю, как я спаслась. Меня выкинуло из корабля какой-то силой, а затем он взорвался. А я полетела вниз и, как меня учили, превратилась в птицу. Вокруг был только песок и камни. Я покружила над местом взрыва, а затем полетела прочь. Помню только, что ощущала жизнь где-то вдали. И я летела туда, день и ночь, пока не добралась до леса. Я просто упала в бессилии на траву и не помню, как заснула. А когда проснулась, меня пожирал какой-то зверь. Мне не было больно. Я только чувствовала, что моя половина находится у него в желудке. После этого он недолго бегал. Я ходила по лесу, смотрела вокруг, и мне все казалось каким-то фантастическим. Ведь я впервые была в лесу. Я видела и чувствовала каждого зверя, и тогда я поняла, что я не могу просто так их всех убить. И вот с такими мыслями я набрела на домик, в котором беззаботно спал Лино. Я не тронула его, хотя сразу поняла, что это эрт. У меня не было желания убивать. Я забралась на скалу, где был его корабль, и вытащила оттуда все, что он мог использовать против меня.
