– А вот у меня, значит, сомнение… – раздумчиво протянул Медведь. – Думаю я, значит… Ты уверен, Семхон, что ЭТО не надо закусывать?
– Э-э… ну-у, – растерялся Семен, – вообще-то я такого не говорил. Почему бы и нет, раз хочется? Только нечем.
– Как это нечем?! У меня тут в угольках лопатка оленья прикопана – на случай, если подкрепиться потребуется.
В итоге Семену пришлось исполнять обязанности официанта по полной программе.
– Да, неплохая магия, – пробормотал Художник, опустошив третью «стопку». – Только тебе, Семхон, все равно нужно пройти через одно испытание – маленькое совсем. Если получится, то кое-что поймешь. Лоурину без этого никак нельзя.
– Во-во, – поддакнул изрядно уже окосевший Кижуч. – Иначе жить будешь не в ту сторону.
– Да не дрожи ты! – хлопнул его по плечу Медведь и чуть не свалился с бревна, на котором сидел. – Ты сможешь! Почти у всех наших получается!
«Та-ак, – затосковал Семен, – а что бывает с теми, у кого НЕ получается? Пока складывается впечатление, что попытка дается только одна. Что хоть делать-то надо?» Он вопросительно смотрел то на одного старейшину, то на другого, но те знакомились со своими новыми ощущениями и больше внимания на него не обращали. Наконец Горностай смог занять устойчивое положение в пространстве: ноги раздвинул пошире, локти упер в колени, а ладонями стал поддерживать голову.
– Н-ну, т-ты, эта, Семхон… Сходи, значит… В пещеру нашу сходи! – сказал он.
– Зачем?! Я был там много раз!
– Не-е-е, эт-то не то-о… Ты насквозь пройд-ди! Сов-всем, значит, насквозь…
«Начинается! – тихо озлился Семен. – Этим первобытным без пещер ну никак! Блин, как дети малые – чтоб темно было и страшно! Там же в глубине полно каких-то ходов, но выход только один – совершенно точно. Я вам что, спелеолог?!»
Объяснения продолжил Кижуч. Он сидел, распрямив спину и расправив плечи, но при этом покачивался во все стороны с амплитудой сантиметров пятнадцать.
– Ты там, главное, стены не перепутай. До зала с бизонами дойдешь и по левой, по левой… М-м-м… Или по правой? М-м-м… Ну, в общем, там щель такая будет – увидишь. Туда и лезь.
– А дальше?
– Что дальше?
– Потом-то куда идти?
– Туда, – закончил объяснения старейшина и начал всматриваться в недра своей пустой «стопки».
Горностай, громко икнув, добавил:
– И обратно.
– Во-во! – поддержал его Медведь, сползая с бревна и становясь на четвереньки. – Ты, главное, вернуться не забудь!
Старейшина сделал несколько неуверенных «шагов» и заглянул в горшок с самогоном:
– Да тут же еще полно! Что же мы сидим?! Нет, Семхон, ты не прав: наливай!
Семен дождался, когда Медведь займет свое место, и принялся наполнять посуду. «Еще одной дозы им, пожалуй, не пережить даже с закуской, – решил он. – А я пойду посижу в пещере, пока они не очухаются. У входа шкуры хранятся – возьму пару штук, заберусь подальше и буду спать до утра. А там посмотрим».
В отличие от старейшин, Художник умудрился выпить, почти не облившись, и потянулся за мясом. Остальным закусывать уже расхотелось.
– Д-давай заклинание, Семхон, – тихо попросил Горностай. – Душевное какое-нибудь, а?
– Н-н-ет! – стукнул кулаком по бревну Кижуч. – Пусть идет! Путь его да-аллек и дол… лог… Долог? Или легок? Ну, не важно: вперед!
Он простер руку, вероятно, по направлению к пещере, но с ошибкой градусов в сорок.
– Иду, – вздохнул Семен, поднимаясь на ноги. – Мяса хоть дадите на дорогу?
– Гы-гы-гы! – пьяно засмеялся Медведь. – Мясо-то тебе зачем?! Гы-гы!
Похоже, шутка Семена действительно оказалась остроумной – старейшины принялись хохотать и чуть не попадали со своих насестов. Падение не грозило лишь мудрому Художнику, поскольку он давно уже благоразумно сидел на земле, прислонившись спиной к бревну. Он тоже улыбался:
– Тебе нужно совсем не это, Семхон! Не это… – Кое-как развязав ремешок непослушными пальцами, старик вытряхнул из мешочка на ладонь комок какой-то субстанции, с виду похожей на мыло. – Вот! Вот возьми и съешь.
– Это? Съесть? – совсем не обрадовался Семен. – А нельзя как-нибудь…
Он не закончил вопрос, потому что уже понял ответ: Художник пристально смотрел ему в глаза, и взгляд старика был абсолютно трезв. Семен вздохнул и принялся жевать.
Оказалось, ничего страшного: продукт почти безвкусен, немного отдает грибами и вяжет рот. «На всякий случай, – подумал Семен, – при первой же возможности надо будет промыть желудок».
– Ну, все? – спросил он, проглотив последний кусок. – Можно отправляться?
– Иди, Семхон, – кивнул жрец. – Иди и… не забудь вернуться!
«Не переживай, – усмехнулся про себя Семен, – не забуду. Надо только головешку горящую прихватить, чтобы запалить там светильник». Костер, однако, давно прогорел, и ничего подходящего в нем не было. Рыться же в углях на виду у пьяных старейшин Семен постеснялся: «И так обойдусь: не собираюсь же я и в самом деле лазить по пещере. Посижу тихонько где-нибудь в закутке…»
* * *
В знакомой части пещеры Семен вполне мог обходиться без света – расположение проходов, залов и гротов он хорошо помнил. Другое дело, что ему очень скоро стало скучно, а спать совсем не хотелось – наоборот, его охватило какое-то легкое возбуждение, этакая жажда деятельности, движения. Некоторое время ему досаждала довольно противная отрыжка, но она быстро прошла, и в желудке воцарилось ощущение полноты и довольства.
«Чем можно себя развлечь в темноте и одиночестве? Пойти поискать ихнюю волшебную щель в стене? – смеялся Семен. – Оттуда на меня, наверное, кинется скелет с оскаленными клыками? Господи, какой детский сад! Но что делать, если делать нечего, а на месте не сидится?»
Он вошел в «бизоний» зал, увидел (да-да, именно увидел!) на стенах знакомые рисунки и захохотал:
– Э-ге-гей, где вы тут? Бабки-ежки, Кощеи Бессмертные! Идите сюда! И Горынычей со змеями тащите! Семхон в гости пришел – могучий и ужасный! Я вам доклад прочитаю! Научный! – Короткое эхо прокатилось под сводами и развеселило Семена еще больше. – Что, не хотите?! Ну и зря! Как были вы темнотой первобытной, так ею и останетесь! Правда?
Последний вопрос был адресован стаду бизонов и двум кабанам, изображенным на стенах и своде. Животные с ним согласились и продолжали заниматься своими делами.
– Вот, что я вам говорил?! – крикнул Семен и упал на руки. В хорошем темпе он отжался от пола раз сто, но почему-то совсем не почувствовал усталости, даже дыхание не сбилось. – Ох, и здоров же я стал! – гордо сказал он, поднимаясь и отряхивая ладони. – Но по какой стене нужно двигаться? По правой или левой?
Семен добросовестно попытался вспомнить объяснения старейшины. Вспомнил и вновь расхохотался, да так, что не смог устоять на ногах и повалился на пол. Он ржал и корчился на утоптанном щебне и все никак не мог остановиться: «Они же все одинаковые! Да-да, смотрите сами! Каждая стена одновременно и левая, и правая, и передняя, и задняя! И ни потолка, ни пола нет, потому что это одно и то же!»
