— Пойдемте, — кивнул Валентин и рядом с колдуном направился к входу в лавру. Уже через несколько шагов Валентин понял, что Всеслав не отменил, а модифицировал свое заклинание — прохожие, оказавшиеся ближе пяти метров, менялись в лице, словно вспоминая про оставленный дома включенный утюг, и как ошпаренные отскакивали в стороны. Снять бы наш проход с воздуха, подумал Валентин, шикарный клип получится. А впрочем, «Рой» его и так снимет.
Всеслав уверенно повел Валентина в сторону от основного потока туристов, к малым воротам, за которыми открылся вид на большую церковь с синими куполами. Судя по уверенности, с которой Всеслав направился в ее сторону, это и был Успенский собор, выбранный колдуном для ритуала. Через раскрытые двери Валентин увидел стоявших внутри людей и с любопытством посмотрел на Всеслава — как он отнесется к такому количеству свидетелей? Однако Всеслав спокойно вошел в храм, посторонился, давая Валентину встать рядом, и приложил руку к груди. Валентин увидел вытекший из-под ладони жидкий свет — какое-то экзотическое заклинание, которого трудно было ожидать от вконец обессиленного колдуна, — и сразу же перед глазами зарябило, магический взгляд разошелся с обычным, люди вокруг сделались полупрозрачными, звуки стихли, сквозь стены храма проступило белесое осеннее небо.
— Скорее, — бросил Всеслав, устремляясь вперед. Валентин без труда догадался, куда направляется колдун — сделавшиеся полупрозрачными стены раскрыли в правой части иконостаса глубокую нишу, буквально уставленную сочащимися золотистым сиянием предметами. Источники, подумал Валентин, целый склад; недолго осталось Всеславу жаловаться на недостаток Силы!
Всеслав подошел к нише и с громким треском проткнул рукой невидимую защитную пленку. Валентин остановился в пяти шагах и следил за каждым движением колдуна; тот провел раскрытой ладонью вдоль целого ряда магических предметов, выбирая подходящий. Ладонь задержалась возле двадцатисантиметровой статуэтки сидящего Будды; Всеслав подогнул пальцы, и статуя сама переместилась в руку.
— Место, — сказал Всеслав и с треском прошел сквозь иконостас. Валентин вынужден был продраться следом — невидимая материя оказалась хрупкой и липкой, словно дешевый скотч. Всеслав поставил статуэтку Будды на престол и осенил крестным знамением.
Вокруг Будды вспыхнула желтая аура. Сработало, подумал Валентин. Хотя христианский символ — не самый кощунственный для буддистов. Вот если бы в лицо плюнуть, или вверх ногами перевернуть…
Место, напомнил себе Валентин. Плеваться и брыкаться можно где угодно; Обряд должен как-то совпадать с Местом!
— Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, — напевно произнес Всеслав, вместе со словами тревожа Будду магическим зовом. — Аминь!
Что-то слишком просто, подумал Валентин. Особенно для нескольких лет мучительных поисков правильных слов.
Однако Будда имел на этот счет другое мнение. При упоминании Святого Духа он вспыхнул как костер, а при слове «Аминь» загорелся так ярко, что Валентин рефлекторно прикрыл глаза рукой. Зов Всеслава достиг цели, Сила вырвалась на свободу и ударила в грудь колдуну. Валентин отошел в сторонку и скрестил руки на груди, начиная жалеть, что тратит время на такое баловство. Можно было догадаться, что настоящего ритуала Всеслав ни за что не покажет, а постарается втюхать какую-нибудь дешевку. Дождется он от меня координат Марциана, как же!
— Теперь вы, — сказал Всеслав и отступил в сторону, приглашая Валентина занять свое место. Сияние Будды притухло до обычной ауры, вихри первородной Силы втянулись в Сердце Всеслава. Валентин скептически скривил губы и шагнул вперед.
— Жест, — скомандовал Всеслав.
Валентин пожал плечами и неуверенно перекрестил Будду. Никакого эффекта.
— Жест с верой в душе! — приказал Всеслав.
Ах вон оно что, сообразил Валентин. Кощунствовать, оказывается, нужно от чистого сердца. Ну и где я возьму подходящую веру?
Обруч, изобрази что-нибудь, попросил Валентин. Сам я если в кого и верю, то разве что в Кукловода.
Обруч изобразил — сердце Валентина заколотилось как бешеное, глаза сузились, пальцы рук напряглись. На святом престоле стоял перед ним бесовский божок и нагло смотрел злыми немигающими глазами. Прочь, нечисть, отступи перед Святым Крестом!
Вот теперь движения сложенных пальцев Валентина заставили Будду вспыхнуть желтым огнем.
— Теперь слова, — потребовал Всеслав. — С чувством в сердце!
— Во имя Отца, — прогудел Валентин, — и Сына, и Святого Духа… изыди, Сатана!
Мерзкий бесовский божок вспыхнул как порох. Всеслав застыл с предупреждающе вскинутой рукой — опоздал, слова успели вылететь на волю. Что называется, вошел в образ, подумал Валентин, и чтобы не пропадало добро, скомандовал хвосту выход. Поясницу опоясал огонь, хвост смерчем закрутился вокруг бившего из головы Будды луча света и принялся пожирать Силу с жадностью давно не кормленного крокодила. Валентин обхватил себя руками за туловище и наклонился вперед — хвост на полном серьезе грозил оторваться, и такая поза показалась единственным способом его удержать.
— Довольно! — рявкнул Всеслав, резким ударом сбрасывая Будду с престола. Валентин, мысленно уже попрощавшийся с хвостом, облегченно распрямился — поток Силы исчез, хвост стал управляем и покорно втянулся обратно в копчик. — Ты взял больше Силы, чем можешь контролировать! Скорее твори мощное заклинание, иначе умрешь!
Дельный совет, отметил Валентин, осознав, что не рискует отнять руки от туловища. Хвост хоть и спрятался, но распирал спину изнутри, и удерживать его там было совсем не просто. Что-нибудь простое, вроде материализации, подумал Валентин; но только не тайгл!
Паучья звезда ледяными пальцами вцепилась в грудь, хвост хлестнул по полу, словно бич дрессировщика. Валентин сразу же почувствовал облегчение — Силы стало заметно меньше, а значит, она снова была под контролем.
— Извините, — сказал Всеслав, — я позволил себе лишнее. Вы не будете возражать, если я дематериализую ваше творение?
Валентин оглянулся и расплылся в улыбке: там, куда пришелся удар невидимого хвоста, высилась полутораметровая стеклянная бутылка. Стеклянная ли? Валентин протянул руку и проткнул горлышко насквозь; значит, не тайгл. Но в остальном — все как три года назад, на тренировке с Тангастом. Вот что значит привычка!
— Да, пожалуйста, — кивнул Валентин. — Ну, как у меня получилось?
— Вы прирожденный кощунник, — ответил Всеслав, прикладывая ладонь к груди. Громадная бутыль бесшумно распалась на мелкие осколки, тут же растаявшие в воздухе. — Пойдемте в парк, здесь нам больше нечего делать.
