А зелёные огоньки в воздухе густели, становились всё ярче. Трудно было дышать, казалось, что в грудь проникает пламя, сердце судорожно металось и замирало, мозг обволакивал зелёный туман.
Волгин почувствовал по всему телу уколы, точно в него впивались сотни острых булавок. Мгновение он видел на месте «Ф-277» клубящийся голубой шар, потом чёрная мгла полностью поглотила его сознание.
Второв сидел рядом с Эриком у такого же пульта, какой был перед глазами Волгина, ожидая момента, когда сила ультразвука, соединённая с тепловым излучением, окажет заметное влияние на поверхностные слои астероида. Тогда вступят в действие другие, неизвестные ему, излучающие аппараты, которые начнут разлагать вещества планеты на молекулы, превращая их в газ.
Владея языком гораздо хуже Волгина, Второв сразу после уничтожения встречного маленького астероида засыпал Эрика вопросами. И ему удалось, правда, неполно и смутно, уловить идею всего процесса.
Второву было легче, чем Волгину, понять объяснения. В его время, в первой половине двадцать первого века, подобные идеи уже обсуждались как задача будущего, и он был знаком с ними. Плохое знание языка помешало понять до конца. Но всё же он следил за всем, что происходило перед ним, не вслепую, а более или менее сознательно.
Работа истребителя интересовала его значительно больше, чем Волгина, который наблюдал её, не понимая сути.
Случилось так, что разговор с Эриком и его помощником Эдвином разъяснил Второву причины катастрофы раньше, чем она произошла. Этот разговор начался буквально за несколько минут до того, как она разразилась на его глазах.
— Скажите, — спросил Второв, — что если вы неожиданно встретитесь с залежами радиоактивных веществ на обломке бывшей большой планеты? Как повлияют на них ваши излучения?
— Такие случаи были, — ответил Эрик. — Но приборы предупреждают нас о наличии опасных веществ. Такие астероиды мы не трогаем. К ним вылетает специально оснащённая эскадрилья.
— Значит «Ф-277» уже проверен?
— Конечно. Иначе мы не прилетели бы сюда. Здесь нам не угрожает никакая опасность. А если радиоактивность вдруг появится, мы вовремя узнаем об этом и успеем уйти.
— Был ли хоть раз несчастный случай с рабочим кораблём?
— Не с кораблём, а с целой эскадрильей. Это произошло двадцать пять лет тому назад. Тогда ещё даже не подозревали о существовании «Чёрного блеска».
— Что это такое?
— Точно не объяснишь, — ответил Эдвин. — Название переведено с фаэтонского языка. На старом Фаэтоне, когда узнали об участи, грозящей планете, изобрели и синтезировали бесчисленное множество веществ, способных служить горючим для космолётов. Одно из них и называлось «Чёрный блеск». Потом фаэтонцы открыли антигравитацию, и все старые системы космолётов были заменены гравитационными. Но огромные запасы очень опасных веществ остались в подземных хранилищах. Большинство из них радиоактивно, и потому их запрятали глубоко. Но «Чёрный блеск» нельзя обнаружить никакими приборами. Фаэтонцы были уверены, что при распаде планеты все эти вещества погибнут сами собой, и не уничтожили их. Видимо, «Чёрный блеск» не переносит воздействия на него ультразвука или теплового луча. Что с ним происходит при этом, мы не знаем, но, должно быть, что-то вроде ядерного взрыва. От погибшей эскадрильи было принято сообщение, что с астероидом, над которым они работают, творится что-то странное. Потом они отрывисто сообщили: «Оранжевое пламя… голубое… Зелёные огоньки…» И это было всё. Впоследствии были найдены в пространстве три корабля с мёртвым экипажем. Остальные исчезли, как и самый астероид. Мы запросили фаэтонцев. Они предположили, что не все запасы «Чёрного блеска» погибли при катастрофе с Фаэтоном. Но беда в том, что они сами не знают, что же такое «Чёрный блеск». Сведений о нём у них не сохранилось.
— Значит, на любом астероиде вы можете встретиться с этим веществом?
— Может быть, он есть и тут, — ответил Эрик. — Но теперь нам известно, что катастрофа не наступает мгновенно. Есть признаки — оранжевое и голубое пламя, зелёные огоньки. Если вдруг обнаружатся такие явления, мы успеем отлететь на безопасное расстояние. До сих пор никто больше не встречался с «Чёрным блеском».
— Выходит, ваша работа не вполне безопасна.
Эрик пожал плечами:
— В борьбе с природой всегда есть опасности. Но ведь люди никогда…
Внезапно раздался голос, полный тревоги:
— Керри! Керри! Назад! «Чёрный блеск»!
И через секунду снова:
— Назад! Назад!
Эрик мгновенно выпрямился как стальная пружина. Не успело прозвучать «Чёрный блеск!», как Второв всем телом почувствовал, что корабль рванулся прочь от астероида. Ускорение было так велико, что у него потемнело в глазах.
— Назад! Керри, назад! — настойчиво кричали откуда-то из-за планеты, где, как знал Второв, находился «И-76», на борту которого был Волгин.
— Что он, сам не видит, что ли? — сквозь зубы сказал Эдвин.
На «Ф-277» не видно было ничего угрожающего. Лёгкий туман, несколько минут тому назад начавший покрывать скалы, не имел ни оранжевого, ни голубого оттенка. Не было заметно и зелёных огоньков. Всё было как будто спокойно.
Но грозные слова «Чёрный блеск» продолжали звучать в ушах Второва.
Как странно! Они только что говорили об этом, и вот…
Эрик и Эдвин молчали, не спуская глаз с астероида. Ожидать можно было всего. Никто, кроме погибших четверть века назад истребителей, не видел и не знал, что происходит, когда нарушается тысячелетний покой «Чёрного блеска».
Что-то происходило там, на той стороне астероида.
Ускорение увеличилось ещё больше. Второв висел в воздухе, упираясь в ремни кресла. Привычный и к повышенной тяжести, и к невесомости, он не терял ясности мысли и зоркости зрения.
«Ф-277» быстро уменьшался, проваливаясь в бездну.
И вдруг…
Ослепительная вспышка голубого огня! Вихрь чудовищного взрыва!
На месте, где только что был виден астероид, заклубилась сине-оранжевая туча. Перед глазами экипажа «И-80» мелькнуло и сразу пропало несколько зелёных точек. Струя оранжевого огня погасла в нескольких километрах впереди корабля.
Туча быстро рассеивалась. Несколько минут она светилась в пространстве зелёным светом, потом как-то сразу потухла.
Ничего больше не было видно. Только звёзды!
«И-80» медленно остановился. И полетел обратно, к тому месту, откуда только что улетел.
Эрик и Эдвин молчали, тяжело дыша. За спиной Второва неподвижно стоял третий член экипажа — Гелий.
— Дмитрий… — прошептал Второв.
