И вдруг меня осенило. Да ведь Жаб наверняка разработал для Паса совсем другой план, а жена комиссара возникла совершенно случайно, помимо Жабовой воли! Но, поняв преимущество новой ситуации, Жаб не смог ею не воспользоваться. Узнав, допустим, от губернского комиссара о ловушке, в которую угодил Пас, Жаб сразу привел в действие рычаги своих связей и подкупа.
Мое сердце заколотилось с удвоенной скоростью, жаберные крышки скафандра молотили не переставая, прокачивая через жабры бедную кислородом воду. Может быть, у меня это мания, но поток обрушившихся на меня случайностей, совпадений и незначительных, казалось бы, событий теперь выглядел для меня сплошным проявлением воли Жаба. Взять хотя бы полную случайность, благодаря которой мы с Пасом вместе попали в команду взводного. Случайность. Но ведь Жаб, изучив за два года безрукость Паса, мог заставить Ушана сделать нам обоим замечание по прическе. Это легко. А дальше ход событий был полностью предсказуем!
«Копуха, здесь Долговязый, — пробежала строчка по монитору шлема. — Где вы, почему на связь не выходите?»
Пришлось отвлечься от безумных историй и ответить ему:
«Нас потрепало. «Головастик» полностью обездвижен. Связи нет. Я снаружи, внутрь войти не могу».
«Сообщи координаты».
Я посмотрел на дисплей и назвал показания приемника GPS.
«Далеко же вас занесло! Ладно, ждите».
Я помахал рукой перед акриловой поверхностью, привлекая внимание Молчуньи.
«Долговязый вышел на связь, — сообщил я ей. — Все будет нормально. А насчет той старой истории, так я действительно сам виноват. Не грузись».
«Заметано».
«Слушай, а ты прожекторы включать не пробовала?»
«Тока нет. Боишься темноты?»
«Тебе надо хоть разок выйти в скафандре на базальтовое дно океана», — невесело усмехнулся я.
Мои глаза окончательно адаптировались к темноте, и мне показалось, что в красноватом мареве, льющемся через акрил ходовой рубки, на базальте проступают очертания каких-то предметов. Странных, надо сказать, предметов, поскольку их форма казалась слишком правильной для скал или чего-то подобного. Не удержавшись от любопытства, я двинулся вдоль борта и с удивлением увидел несколько сферических контейнеров, в каких по морю перевозят особо опасные грузы. Скорлупа этих шариков была специально рассчитана на чудовищные нагрузки, чтобы не лопнуть даже на дне. Я наклонился, пытаясь разобрать надписи на шарах, и в этот миг высоко надо мной вспыхнула осветительная ракета, пущенная со спасательного «Блина». Я невольно зажмурился, а когда вновь распахнул веки, передо мной открылась поистине ужасающая картина — большая базальтовая долина почти целиком была завалена шарообразными контейнерами, а в центре скопления сфер покоился корпус развороченного пиратского корабля. В том, что это именно пират, не было никаких сомнений — закрепленное на бортах и мачтах станковое оружие ни с чем нельзя было спутать.
Я поднял голову и увидел матовую тарелку «Блина», завершающую над нами посадочный круг.
«У Молчуньи нет катетера, как будем ее выводить?» — спросил я у Долговязого, когда тот махнул мне через акрил ходовой рубки.
«Первый раз, что ли, — отмахнулся он. — Тут дел на минуту. Передай ей, чтобы выходила в шлюз и затапливала его. А сам встречай ее возле люка и тащи к нам. Тебе что, никогда в жизни без аппарата нырять не приходилось?»
«Но ведь не на океанском же дне! — испугался я. — Ей же грудь раздавит давлением!»
«Тебя же не давит».
«Но у меня «рассол» в легких, а не воздух».
«А у нее будет вода. Молчунья и моргнуть не успеет, как океан под давлением ворвется к ней внутрь».
Пожалуй, Молчунье этих подробностей лучше не знать.
«Зайди в кессон, — передал я ей. — Задержи дыхание и затопи тамбур водой. Я тебя встречу у люка».
Водительница кивнула и скрылась из вида, а я как можно скорее вскарабкался на броню «Головастика» и принялся вручную раздраивать выходной люк. Примерно через минуту мои усилия увенчались успехом, и я вытянул из кессона еще дергающуюся Молчунью. До «Блина» было метров шесть — плевое расстояние. Вход в шлюзовую камеру распахнулся, и я втолкнул туда сначала Молчунью, а потом залез сам. Вода начала быстро спадать, и я вдруг почувствовал, что задыхаюсь — на воздухе аппарат жидкостного дыхания не может работать. Мало того, весь мир для меня чудовищно исказился, а может быть, даже перевернулся вверх дном — смотреть из более плотного «рассола» в газовую среду оказалось немыслимым. Вестибулярный аппарат взбунтовался, я не устоял на ногах и рухнул на спину, подминая жаберные крышки.
Красные пятна поплыли у меня перед глазами, но я заметил, как Долговязый вытащил Молчунью из шлюза и запер дверь, оставив меня одного. Тут же камеру залило водой, и мне стало легче. Когда разум окончательно прояснился, я разглядел на мониторе фразу Долговязого:
«Все нормально, Молчунья уже дышит. Теперь будем спасать тебя. Для начала хорошенько прокачай жабры, я тебе в шлюзе растворил больше воздуха, чем за бортом. Так что все будет хорошо. Теперь твоя задача заключается в следующем — когда спадет вода и откроется люк, ты выбираешься из шлюза и падаешь на живот. Не на спину, понял? Дальше мы с Викингом справимся».
Меня начало колотить от страха, и я просигналил:
«Подождите, дайте собраться с духом».
Но Долговязый решил не тратить время на мои истерики, спустил воду из шлюза и распахнул люк. Я рухнул на колени и пополз зажмурившись, а когда порог остался позади, шлепнулся на живот. Меня тут же подхватили, бросили в ящик с «рассолом», и аппарат, почуяв родную стихию, выпустил меня из себя.
— Барракуда! — прохрипел я, выплевывая остатки «рассола». — Вы видели, что там за контейнеры за бортом?
— Видели, видели. Успокойся, — ответил Долговязый и сунул мне сухую одежду. — Эй, Викинг! Поддай чуть вперед, надо убедиться, что это именно «Голиаф».
— Да что я его, по обводам не узнаю? Да и вон надпись на борту, погляди.
Долговязый протиснулся в ходовую рубку и прислонился лбом к прозрачной стене кабины.
— Да. «Голиаф». Точно, — шепнул он. — Значит, у нас все концы с концами сошлись.
— А обуви нет? — вклинился я в разговор.
— Обойдешься. Надо как-то предупредить Рипли, а то этот сумасшедший может попробовать взять ее в заложники.
— Э, погодите! — остановил я их. — Может, скажете, что случилось?
— Уймись, салага, это наша охота! — буркнул через плечо Викинг.
— Какой ты умный! — разозлился я. — Без нас с Чистюлей ты бы до сих пор сидел в камере с обосранным унитазом. Кстати, это не ты его так засрал за четыре года?
