Боковые окна машины Крононсонна были заранее опущены, поскольку ночь выдалась теплая. Он сумел разглядеть, что священник высок, крепкого телосложения, носит бороду и очки. Лейф следил за тем, как отец Иванов подходит к пассажирской двери машины, останавливается и заглядывает внутрь, чтобы они имели возможность ясно рассмотреть друг друга.
Алекс взглянул на невыразительное лицо человека, сидящего за рулем, и сказал:
– Рене Шометт говорил, что я должен упомянуть его имя.
– А еще что? – спросил Крононсонн.
– Анастасия.
Алекс почувствовал, что глаза незнакомца буквально ощупывают его.
– Ваш паспорт, – распорядился водитель.
Алекс показал ему американский паспорт, переданный крестной Елены. Крононсонн быстро просмотрел его и вернул.
– Садитесь.
Алекс страшно устал от всех недавних бегов по Санкт-Петербургу, ухода от милиции, морского перехода в Финляндию и, наконец, побега с поезда. Садясь в машину, бросая на заднее сиденье атташе-кейс и сумку и захлопывая за собой дверь, он чувствовал только одно – что ему страшно хочется спать. Крононсонн без лишних слов тут же тронул машину с места и выехал с тускло освещенной стоянки.
Этим двоим было о чем поговорить, но только не сейчас. Крононсонн понимал, что священнику есть что скрывать. Пусть дыхание отца Иванова сначала придет в норму, а уж потом они обсудят исчезновение Рене и еще многое другое.
Алекс слишком хорошо знал, что его ждет по прибытии в Лос-Анджелес. Раны на его груди и руке почти затянулись и больше не доставляли беспокойства. С этого момента он будет двигаться только вперед и вверх.
Это было начало конца его миссии.
* * *
День 9. 16.15, восточное поясное время
Елена была страшно голодна. Она сидела за столиком в «Забарз» – ресторане, специализирующемся на еврейской кухне, при большом универсальном магазине в верхней части Вест-Сайда. Она съела бублик с лососиной и сливочным сыром и выпила чашку горячего кофе. Ресторан был, как всегда, забит под завязку, и сейчас среди входящих и выходящих ньюйоркцев, в руках которых были мешки для покупок, она чувствовала себя в полной безопасности.
Когда Елене становилось не по себе, у нее неожиданно появлялся вдруг волчий голод, который непременно нужно было немедленно утолить. Именно в таком состоянии она перебежала через Западную 76-ю улицу, через Вест-Энд-авеню, затем свернула налево, на Бродвей, даже ни разу не оглянувшись, чтобы посмотреть, не преследует ли ее тот армейский офицер. Елена посмотрела назад только раз, когда шла по Западной 81-й улице. Теперь чемоданчик казался невыносимо тяжелым. Она немного успокоилась и поняла, что ей срочно нужно поесть.
Елена помнила, что в этой части Бродвея полным-полно всяких магазинов, магазинчиков и разнообразных ресторанчиков с национальной кухней.
Она кинулась в один из магазинов женской одежды и делала вид, будто выбирает покупку, до тех пор, пока не почувствовала себя в безопасности, убедившись, что никто не влетел следом за ней в торговый зал. Отдышавшись, она двинулась вперед по Бродвею, пока не дошла до ресторана «Забарз».
Елена доела свой багель, откинулась на спинку стула и принялась наслаждаться кофе. Дальнейшие действия, которые придется предпринять, ей были отлично известны. Допив кофе, она подхватила чемоданчик, вышла из ресторана, остановилась у лотка, купила телефонную карту, соскребла с нее PIN-код, а затем двинулась по Бродвею дальше на юг, к банку, расположенному напротив входа в метро на Западной 72-й, где Бродвей пересекался с Амстердам-авеню. Елена вошла в банк и прошла к телефону-автомату, поставила на пол между ног свой чемоданчик, затем набрала «800» – общедоступный бесплатный код Пентагона. Когда звонок, наконец, прошел, она набрала еще несколько номеров, с помощью которых можно было обойти вежливый автоответчик и выйти на живого оператора.
– С вами говорит мисс Эндрюс. Чем могу помочь?
– Мне необходимо поговорить с генерал-лейтенантом Джошуа Аткинсом.
– Сейчас соединю вас с его приемной. Одну секундочку.
В трубке послышались звуки Второго концерта Рахманинова. Она ждала, в то же время шаря взглядом по залу. Снизу послышался шум поезда метро.
– Офис генерала Аткинса, – сказал, наконец, женский голос.
– Генерала Джошуа Аткинса, пожалуйста.
– А кто его спрашивает?
– Его двоюродная сестра. Это личный звонок – ну, понимаете, семейное дело.
– Прошу прощения, мэм, но генерала сейчас нет. Может быть, передать ему что-нибудь?
– А Джош, вообще-то, все еще в Пентагоне? В прошлый раз я вроде бы связывалась с ним именно по этому номеру.
– Прошу прощения, но подобная информация не подлежит разглашению. Будьте добры, позвоните в Военно-кадровый центр на авиабазу Рэндолф в Сан-Антонио.
– Послушайте, я – его кузина. В нашей семье возникли непредвиденные обстоятельства. Было бы очень неблагоразумно с вашей стороны посылать меня по разным инстанциям. Вам известен характер генерала? Скажите мне вашу фамилию.
– Лейтенант Уэнтворт, его секретарь.
– Личный секретарь?
– Да, мэм.
– Настоятельно советую вам сообщить мне, в Пентагоне он или отправился в командировку, и где именно я могла бы его найти. В противном случае я вынуждена буду сообщить ему, что вы не позволили мне немедленно связаться с ним по неотложным семейным обстоятельствам. Речь идет о тяжелой болезни одного из наших родственников. Если вы готовы взять на себя такую ответственность, лейтенант Уэнтворт, я сейчас же вешаю трубку и попытаюсь использовать другие возможности. Кстати, вам должно быть известно значение слова «разжалование».
«Слава богу, она снова не заставляет меня слушать Рахманинова», – подумала Елена, когда в трубке на мгновение наступила тишина.
– В данный момент генерала нет в Вашингтоне. Последние три недели он находится на авиабазе «Эвардс» в Калифорнии. Возможно, вам удастся связаться с ним там.
– Тогда дайте мне, пожалуйста, его тамошний телефон, – едва ли не рявкнула раздраженная Елена.
Секретарша генерала Аткинса неохотно оттарабанила номер. Елена повесила трубку, снова огляделась – ничего особенного, люди входили в банк и выходили из него. Она сунула в аппарат телефонную карточку и набрала серию цифр. Ей ответил другой женский голос:
– Офис генерала Аткинса. Чем могу помочь?
– Будьте добры, генерала Аткинса.
– Как вас представить?
– Это его кузина, Елена. И прошу вас, не забудьте упомянуть мое имя, так и скажите, что звонит Елена.
– Секундочку.
На сей раз это оказался Моцарт, целых пятнадцать секунд Моцарта.
– Елена, это вы? – послышался в трубке знакомый голос старого летчика, ветерана Вьетнама.
