Ho что это? Пахнет рыбой, костром, влажной тиной. Роб поднимает голову, смотрит вдаль. Как низко опустился горизонт! Он залил голубизной весь простор, степь отступила от него, резко подрезанная наискось. Какое чудо – небосвод волнуется, плывет.
Так это же река!
Лошади идут быстрее, легко катится телега. Скорей, скорей к воде! Вот и круча, обласканная солнцем, ветром и волнами. Некогда любоваться ею – сердце замирает.
Вскинуты вверх руки, разгон – и вот она, желанная, ласковая глубина. Глоток воды, свежей, обжигающехолодной. Как хорошо!
Роб глубоко вздохнул и почувствовал, как горло перехватила жгучая боль. Он инстинктивно вскочил на ноги, осмотрелся. Исчезло красивое, как мираж, родное, далекое Колорадо. Никогда ему не доведется больше стоять на гулких крутых берегах, слушать ласковое журчание волн.
Стекло шлема заволокло паром. Угрюмый, чужой мир отступал, качался под ногами. Рoб сделал несколько шагов к отверстию, которое едва-едва светилось перед глазами. Неожиданно пошатнулся и, чтобы не упасть, расставил руки в стороны. Схватившись за какую-то скобу, повис на ней. Но ненадолго. Она тотчас как будто вырвалась из стенки. Роб упал, и его накрыла тонкая металлическая стенка. В тот же момент по ней что-то покатилось. Роб увидел черный выпуклый цилиндр и сразу догадался, что это было. Воздушные баллоны! Если они катятся, значит, целые, не взорванные.
Боже милосердный! Неужто это правда?
Роб дохнул полной грудью, вылез из-под тонкой металлической стенки. Он даже толком не помнит, как ру.ки схватили один из воздушных баллонов, прикрепили его к костюму вместо использованного, пустого.
Теперь можно было спокойно и внимательно осмотреть ракету. Он зажег фонарик, пробежал ярким белым лучом по полу. Какое богатство – два, три, семь… двадцать баллонов! Это на добрых двенадцать дней жизни!
Хотелось кричать, прыгать, смеяться. Смерть отступила.
Слышишь, Земля! Роб еще будет смотреть на тебя, любоваться твоей красотой!
Больше часа обследовал он ракету. Поиски были не напрасными. Нашлась вода, кое-что из пищи, запас горючего для реактивных моторчиков. Теперь можно спокойно жить и даже написать об этой трагической истории. Одно плохо: придется все время быть в костюме, а он очень мешает во время ходьбы и работы.
Роб сел на какой-то ящик, чтобы подумать о том, что делать дальше. Он спасся, а что сталось с Полем? Почему молчит, не отвечает на сигналы? Может, он теперь где-нибудь корчится от боли, задыхается. У него же только два воздушных баллона.
Роб от рождения не был мстительным, злым человеком. Он все простил в это время Полю, даже его чванство и высокомерие. Теперь, на Луне, Поль простой, обыкновенный человек. Если он еще не погиб, ему угрожает смерть от удушья.
Где-то неподалеку погибает человек! Что же он, Роб, сидит здесь? Неужели этот запас воздуха – настоящее богатство на Луне – сделал его равнодушным к чужой судьбе? Нет, неправда! Роб найдет товарища по несчастью, разделит с ним остатки воздуха. И если придется умирать, они умрут вместе. Он до конца останется честным, правдивым, добрым.
Роб недолго рассуждал. Заправив топливом моторчик и взяв про запас несколько воздушных баллонов, он через отверстие выбрался из ракеты.
Солнце снова пряталось за небосклон. Видна была только половина диска. Перед Робом раскинулась таинственная, с необычным пейзажем даль. Нигде ни дороги, ни тропинки. Куда, в какую сторону идти, чтобы возвратиться назад, не заблудиться? Роб долго и внимательно всматривался в небо, память запечатлела рисунки звезд и созвездий: вот Большая Медведица, Малый Пес, Орион, и Земля. Она никогда не сойдет с этого места, вечно будет висеть над головой.
Закат Солнца… Без вечерней зари, розового сияния небес. Небосвод был неизменным, угольно-черным.
И вот Солнце совсем исчезло. Только вдалеке, как волшебные фонари, пылали не прикрытые сумраком вершины неизвестных гор.
Какая удивительная зеленовато-голубая даль! Робу казалось, что он находится на дне какого-то фантастического океана.
Но хватит медлить! Повернувшись лицом к Ориону, Роб оттолкнулся и помчался в противоположную от Солнца сторону. Где-то там сделал посадку Поль. Его нужно найти!
***
Если бы не те необычные условия, которые создает уменьшенная в шесть раз в сравнении с земной сила тяжести, ни о каких пеших путешествиях по Луне не могло бы быть и речи. Попробуй пройди по каменистой, изрытой цирками и щелями местности, преодолей почти отвесные скалы, взберись на крутые хребты и цепи гор, которые сплелись на горизонте в тугой узел. Это выше человеческих сил.
Но Роб весил здесь не больше 12 килограммов. Без особого напряжения он мог перепрыгивать рвы шириной в 16 метров. И в придачу у него был чудесный реактивный моторчик. И не нужны были ему крылья – Роб летел, как птица, легко изменял направление, то высоко вздымаясь, то касаясь почвы ногами.
Время от времени он кричал в микрофон, звал Поля. Никакого ответа.
– Поль, где ты? Отзовись!
Неужели он напрасно тратит время, не найдет, не спасет гибнущего человека?
Роб решил подняться на крутую черную скалу, мрачным привидением нависшую над плоской долиной, чтобы еще раз окликнуть Поля в эфире.
Моторчик стреляет белым пламенем, подгоняет в спину. Довольно! Скала недалеко, и теперь можно спокойно планировать. Легкий толчок – и Роб почувствовал под ногами опору. Внизу на многие мили раскинулась долина, кое-где вспученная мелкими цирками и перечеркнутая угловатыми унылыми тенями.
Роб глубоко вздохнул, и его тревожный, полный отчаяния голос зазвучал в эфире. Чувство какого-то страха, одиночества охватило душу. Как сильно ему захотелось увидеть, встретить человека! Это удивило даже самого Роба. Должно быть, так создан человек: он не может жить один, если не для кого жить…
Роб закрыл глаза и скрестил на груди руки. Значит, все? Нужно возвращаться назад к ракете?
Но что это за звуки в наушниках? Не показалось ли ему? И удивительно – слышен не голос, а какой-то хрип.
– Поль? Это вы? Ответьте, капитан. Я вас ищу. Слышите, Поль? Слышите? Я – Роб, Роб…
И Поль услышал. Он отвечал очень тихо, сбивчиво, и Роб догадался, что капитан корабля впал в полузабытье.
Скорее на помощь! Смерть стояла над Полем, отсчитывала его последние минуты.
Роб оттолкнулся от скалы и, включив на всю мощность моторчик, помчался туда, откуда эфир донес глухой предсмертный человеческий стон.
Господи, не опоздал ли он? Поль лежал неподвижно, как труп. От недоброго предчувствия у Роба задрожали руки, он поспешно склонился над Полем, сменил баллон. Когда в глотку Поля хлынула струя освежающего кислорода, он вдруг пошевелил губами и начал тихо дышать.
