Роман Афанасьев - Стервятники звездных дорог

– Я киборг, – сказал старпом. – Мозг человека, все остальное – искусственное. Выстрел не причинил мне вреда.

Пилот бросил взгляд на Роберта, что высился за спиной старпома металлической статуей.

– Нет, – покачал головой Арт. – Роб – человек на все сто. Бывший сержант звездного десанта. С двумя плазменными метателями в руках. И, если вы не возражаете, давайте уже разберемся с этими вашими загадками, пока у него не начали сдавать нервы. У него-то они не стальные.

Моруа взглянул на ручной хронометр, вделанный в рукав комбеза, и вздохнул.

– Ладно, – сказал он. – Питер, высылай файл.

Артур закрыл глаза, и на него обрушилась волна чужих воспоминаний.

Стальной шар корабля медленно приближался к зеленоватой дымке атмосферы, сияя в лучах солнца, выглянувшего из-за края планеты. «Эдем» медленно плыл в темной пустоте, напоминая крохотную мушку, собравшуюся присесть на яблоко. Хорошая планета. Нужно только подправить атмосферу, совсем немного, и через полсотни лет на ее поверхности раскинутся райские сады. Этот мир весь, без остатка, принадлежал им – людям, бежавшим с забитой смрадными механизмами маленькой планетки, страдавшей от перенаселения. Новая Надежда. Новая жизнь. Если...

Купола жизнеобеспечения. Много. После тесноты Бирмы – невообразимая роскошь возможного одиночества. Много работы. Сеть реакторов антиматерии, протянувшаяся по экватору Новой Надежды. Громадные сферы терраформаторов, насыщающих атмосферу новым составом, пригодным для дыхания людей. Стройка, стройка, стройка... Боль в натруженных мышцах, головокружение и бессонница от частых мозговых штурмов... И счастье обладания целой планетой.

Десять лет. Уже скоро. Цепь терраформаторов замкнулась. В Долине Цветов можно ходить в респираторной маске. Там встречаются влюбленные, надеясь, что уже их дети смогут обходиться без масок. Надежда. Будущее. Цветы.

Тридцать лет. Работа. Здания, подземные города. Дети Долины Цветов рассказывают своим детям сказки о старом мире, где люди жили так тесно, что приходилось спать по пять человек в одной комнате. Малыши не верят. Это сказки. Они верят в подземные города, где на широких улицах можно кататься на электрокаре, не боясь зацепить прохожих. Тайком они бегают в Нижние Долины без масок, чтобы потом провести в медицинском центре пару дней и вернуться в школу героями. Они хотят знать все. Они хотят изучать этот мир, раскрыть его тайны, на которые нет времени у родителей, занятых на стройках.

Еще десять лет. Скоро. Осталось немного. Экспедиция в пояс подземных каверн. Слишком много любопытных пропадает в этих запутанных ходах. Пора составить подробные карты и закрыть от посещений весь пояс. Пещеры. В центре огромный лабиринт, не природный, искусственный. Лабиринт заполнен металлическими штырями, решетками, панелями. Напоминает антенны. Неизвестный металл. Волна открытий. Волна экспедиций. Многие молодые ученые, забывшись, уходят слишком далеко. И пропадают. Навсегда.

Они были здесь. Жили. Страдали? Любили? Письмена – изменения в атомарной структуре решеток. Кто они? Первая расшифрованная надпись из одного слова – Ирран. Слово? Случайное совпадение? Фантазия исследователя? Страсть к открытиям. Желание разобрать все до основания, посмотреть, как это устроено изнутри. Вскрыть, изучить, разложить по полочкам. Беспечная трата сил и времени. Скоро.

Ирраны. Последние слова из пещеры. Волнение. Нет связи. Что-то происходит. Поверхность содрогается. Авария на станции антиматерии. Перебои в питании. Разрушено три терраформатора. Жертвы. Напряжение.

Потери. Что-то идет из глубины. Вместо пропавших экспедиций в город вернулся страх. Неизвестное явление – шары энергии, поглощающие человеческую плоть. Их все больше. Военные. Жертвы. Война. Жертвы. Шары появляются из подземного пояса пещер. Их становится больше с каждой минутой. Страх.

Ирраны. Разверзлись подземные врата ада, и демоны вырвались на свободу, потревоженные беспечными людьми, осмелившимися поселиться в их царстве. Потери. Аварии. Жертвы. Отступление. Страх и боль. Обида.

Холодный огонь в груди. Разум отступает, оставляя ревущие эмоции. Душа выворачивается наизнанку и тает в серых энергетических полях, растворяется без остатка, без надежды на человеческий рай и ад. Она поглощена чужим миром – миром, в котором нет места людям с их надеждами и мечтами. Надежды больше нет. Цветущий мир больше не принадлежит людям. Старые хозяева вступили в права владения и уничтожают паразитов, что завелись в покинутом доме. Больше не война. Истребление. Ужас.

Невыносимая боль. Это хуже чем смерть. Они забирают тела, чтобы восстать из смрадных могил и снова явить себя этому миру. Как? Почему? Зачем энергетическим существам живая плоть? Неизвестно. Но они забирают ее, чтобы родиться вновь. Кровавая жатва. Людей все меньше. Потеряны три города. В столице у космопорта столпотворение. Правительство приняло решение восстановить заброшенный «Эдем» и переправляет на него специалистов-ремонтников. Все хотят быть специалистами. Военные нашли способ уничтожать ирранов. Последний рубеж обороны – вокруг столицы. Периметр еще держится, но мало еды. Мало энергии. Восставшая толпа сбрасывает правительство и открывает космопорт. Всеобщая эвакуация. Глубокая заморозка. Трюмы «Эдема» принимают криогенные капсулы с телами людей, решивших бежать. Военные не вмешиваются – они слишком заняты, сдерживая атаки ирранов. Бегство. Пустота в душе, боль от потери родного дома. Надежды больше нет.

Периметр обороны сметен волной ирранов. Бои идут в городе, в первом городе людей, расположенном на поверхности планеты, а не под землей. Боевые орбитальные платформы, собранные в первые годы колонизации, наносят удары прямо по улицам, выжигая целые кварталы, захваченные ирранами. Волна огня несется по широким проспектам города, что должен был стать первым человеческим поселением под открытым небом Новой Надежды. Города больше нет.

Ревущая толпа вырывается на посадочное поле космопорта. Садящиеся челноки едва не давят людей, но толпа все прибывает в надежде бежать с планеты, превратившейся в ад. Люди сражаются друг с другом за место на борту. Взлетая, челноки сжигают двигателями обезумевших людей, что не хотят уходить с поля. На их место приходят другие. Ступая по пеплу своих родных, они с надеждой смотрят в пылающие небеса. Они надеются, что челноки вернутся.

Планета содрогается. Трясется, как червивое яблоко, готовое сорваться с ветки. Энергетическая сеть нарушена. Терраформаторы взрываются один за другим, и в зеленоватой атмосфере разливаются многокилометровые пятна черного дыма. Челноки делают еще два рейса. Но их слишком мало, а отчаявшихся людей, чья жизнь за полгода превратилась в ночной кошмар, – слишком много. Военные держат периметр космопорта, но их осталось так мало...