Барри не медлит, мчится прочь, во весь дух, собаки за ним. Они настигают его, но все же ему удается уйти, хоть и ценою покусанных ног и порванной штанины.
Кожа на икрах саднит.
Он поспешно садится в машину и, газанув, рывком трогает с места.
Барри Гриффин ставит машину в гостиничный гараж. Берет ключи от номера и на лифте поднимается наверх, на тринадцатый этаж. Разыскивая свой номер, он замечает, какая здесь царит лихорадочная суета — крохотные киоски, кафетерий, танцевальный салон. Гостиница, похоже, плавно переходит в развлекательный центр. Идущие навстречу люди изумленно шарахаются в сторону, глядя на его изодранную одежду. Гул голосов, обрывки музыки.
Наконец он находит свой номер, но едва опускается в кресло, как дверь распахивается и входят двое: парень и девушка из обслуживающего персонала, азиаты, вероятно корейцы.
Барри. Ба! Вы тут зачем? Служитель. Мы к вашим услугам.
Барри. Но мне ничего не нужно.
Девушка пытается затащить его в ванную, а поскольку Барри упирается, она полицейским приемом выкручивает ему руку и швыряет его на диван. Резкая, но быстро утихающая боль в плече.
Барри. Эй, послушайте, как это понимать… Служитель. Это входит в обслуживание, сэр.
Бережно и вместе с тем решительно Барри раздевают и вталкивают под душ. Запах мыла, горячие струи на коже. Потом ему делают массаж, девушка приносит чистое белье-и Барри, волей-неволей признав, что чувствует себя приятно посвежевшим, одевается.
Ощущение чистоты и свежести; пробуждается предприимчивость.
Служитель. Два доллара пятьдесят центов-за все. Приятного вечера!
Барри сует парню деньги, и тот выходит, вместе с девушкой. Теперь можно и осмотреться: вполне приличная комната окнами на увеселительный квартал, стереоустановка, телеэкран во всю стену и видеофон. Музыка включена на полную громкость, на экране мелькают кричаще-яркие балетные сцены. Барри ищет выключатели, но они, похоже, не работают. Сунув в карман бумажник и еще кой-какие мелочи, он выходит из номера. Всего несколько шагов, и он оказывается в гуще толпы, жаждущей одного-развлечений. Прислонясь к стене, он наблюдает за людьми у игральных автоматов, и тут к нему подходит сильно накрашенная блондинка. Она хватает Барри за локоть, прижимается к нему.
Блондинка. Ну, чем займемся нынче вечерком?
Нестерпимый запах духов.
Барри пытается высвободиться, но от нее так легко не отвяжешься.
Блондинка. Ты что, робкий такой или не знаешь, как вести себя с дамой?
Кое-кто из зевак, привлеченные этой сценой, подходят ближе. От толпы отделяется еще одна девушка. Аромат лаванды.
Нелли. Оставь его в покое, Зисси. Иди отсюда, иди! Блондинка встряхивает гривой и, пренебрежительно махнув рукой, уходит. Барри только через минуту-другую, присмотревшись как следует, распознает, кто вызволил его из неприятности: девушка из видеотеки, которая выглядит сейчас, между прочим, совершенно иначе. Темные волосы до плеч, легкий грим, длинное платье.
Барри. Ах, это вы.
Нелли. Да, я — хотела получить назад карту.
Барри (слегка смущенно). О-о, боюсь, я ее потерял.
Нелли. Тем хуже для вас! Придется возместить ущерб.
Барри. Каким образом?
Нелли. Вы должны пригласить меня поужинать. Согласны?
Барри. Согласен.
Барри озирается в поисках ресторана, девушка, догадавшись, что он ищет, показывает рукой.
Нелли. Это вон там. Идемте… Барри. Меня зовут Барри. Нелли. А меня Нелли.
Они пробираются сквозь толпу.
НОЧЬ В РЕСТОРАНЕ-АВТОМАТЕ
Барри и Нелли сидят у стойки ресторана-автомата. Бифштекс выглядит соблазнительно, салат тоже свежий. Барри вспоминает, что последний раз ел много часов назад.
Барри. Ну что ж, приятного аппетита!
Нелли. И вам того же.
Принимаются за еду.
Пряный вкус поджаренного на гриле мяса. Нелли. Что нужно в Санта-Монике такому, как ты?
Барри. Такому, как я?
Нелли. На авантюриста ты не похож. На игрока тоже. Работу ищешь?
Барри. Здесь ведь есть работа, верно? Ты разве не слыхала про Сириус?
Нелли (с расстановкой). Про Сириус? Ты собрался на Сириус?
Барри. А почему бы и нет?
Нелли. На Сириус… туда многие рвутся. А удача — она выбирает не каждого.
Барри отправляет в рот большой кусок бифштекса. Улыбается.
Вкус жира на языке и небе.
Барри. Думаю, у меня есть шанс. Слыхала о Гасе Гриффине?
Нелли. Что за вопрос!
Барри кладет нож и вилку.
Барри. Он мой брат.
Нелли перестает жевать. Нелли. Да что ты говоришь?
Барри. Не веришь?
Нелли опять принимается за еду, продолжая говорить с полным ртом.
Нелли. Послушай, Барри, со мной этот номер не пройдет. Если хочешь мне понравиться, придумай что-нибудь новенькое.
Барри. Почему ты мне не веришь?
Нелли. Историю Гаса Гриффина все наизусть знают. Он найденыш, и семьи у него нет. Жил на свете один-одинешенек, а вон ведь как высоко взлетел. От чистильщика сапог и судомоя до руководителя «Сириуса-Транзитного». То, чем стала нынешняя Санта-Моника, целиком его заслуга. Гаса тут у нас в обиду не дадут. Так что ты эту свою басню никому не рассказывай, а то неприятностей не оберешься.
Барри лезет было за документами, но, помедлив, опускает руку. Барри. Но я же могу доказать, я правда его брат.
Нелли. Ах, да брось ты, Барри. Парень ты хороший и наверняка отлично проведешь в городе пару деньков. А потом навостришь лыжи и все позабудешь, как ничего и не было.
Барри (раздраженно). В сущности, какая разница, веришь ты мне или нет. Но почему, черт побери, у меня не может быть шансов попасть на Сириус? Нелли отодвигает тарелку и пригубливает свой бокал. Нелли. Господи боже мой! Как по-твоему, сколько людей наскребают последние деньжонки, чтобы приехать в Санта-Монику? Они все воображают, что только их тут и дожидаются.
Барри (перебивает). Но люди-то нужны… Сириус — это неосвоенные земли…
Нелли. Знаешь, сколько народу приходит каждый день? Со всех концов света едут. Господа из «Сириуса-Транзитного» могут выбирать. (Она критически смотрит на него.) С какой стати им брать именно тебя?
Барри. Даже если Гас не поможет, у меня есть права пилота первого класса. Пять лет на линии проработал. Аттестаты отличные. Прежде чем с такой работы уйти, сто раз все обдумаешь. Скажи лучше, что надо сделать, чтобы меня внесли в список.
Нелли. Обратись в управление кадров. А там видно будет.
Барри. Так я и сделаю, не сомневайся.
Нелли встает, расправляет платье. Нелли. Предлагаю сегодня больше об этом не говорить. Согласен?
