— Я возвращаюсь в «Собаку», — сказал Богарт, — а вы дождитесь полиции.
Из-за происшествия хозяин отеля был вынужден перенести закрытие бара до окончания разбирательства, так как представители медицинской комиссии и полиции хотели выслушать свидетелей в его баре.
Полиция и медэксперт прибыли только два часа спустя. В «Прыгающей собаке» появились инспектор Уайтл, сержант и медэксперт.
— Не хотите ли горячего чаю, джентльмены? — приветствовал их хозяин.
— Неплохо бы, — признал инспектор и осмотрел присутствующих. — Кто из вас Клифф Богарт?
Столяр медленно протиснулся к темноволосому инспектору.
— Вы первым увидели место убийства, мистер Богарт, расскажите мне об этом, — начал Уайтл.
Клифф Богарт согласно кивнул.
— Правильно, — подтвердил он. — К тому времени она была еще жива.
Уайтл вздернул брови.
— Умершая сказала что-нибудь? — спросил он.
— Она сказала что-то, но я не понял что, — пояснил он. Она сказала только два слова.
— Вы запомнили слова, мистер Богарт? — поинтересовался инспектор.
— Первое было вроде гуду или губу, а второе раднипур или радимур.
Инспектор наморщил лоб.
— Вы точно именно это слышали? — переспросил он. — Подумайте, вы точно уверены в этом?
— У меня хороший слух, — проворчал Богарт. — Что я слышал, то я и говорю.
— Кто-нибудь знал умершую?
Все отрицательно покачали головами.
— Никто не видел, — заключил из угла пастух. — Это было изнасилование, господин инспектор?
— Это покажет вскрытие, — сказал уполномоченный. — У кого есть какие-нибудь дополнения, у кого-нибудь есть догадки по поводу татуировки на животе убитой?
— Татуировка? — переспросил столяр. — Не видел. О какой татуировке идет речь?
— Цветок, — пояснил инспектор. — у хиппи очень распространены татуировки на эту тему. Хорошо, ну ладно, к вам в последнее время кто-нибудь приезжал, кто-нибудь незнакомый? Может, вы видели какую-нибудь машину, в которое ехала девушка?
На этот вопрос не ответил никто.
— Я помню еще молодого парня с бритой головой, — продолжал Клифф.
— Джентльмены, вы же были свидетелями случившегося, неужели вы ничего не видели? — спросил с интересом инспектор.
— Но было же очень темно, — пояснил пастух. — Мы слышали только шаги, а потом потеряли его из виду.
Уайтл обратился к Богарту.
— Расскажите, пожалуйста, все еще раз с самого начала, мистер Богарт, — попросил он столяра.
Богарт начал свой рассказ с того момента, как они услышали два диких крика, и закончил его двумя словами девушки.
— Спасибо большое, — поблагодарил инспектор столяра. Если вспомните что-нибудь еще, дайте мне знать. Я с удовольствием выслушаю вас.
До восхода солнца оставалось еще два часа, когда беседа закончилась.
Бар опустел, только Клифф Богарт остался сидеть на прежнем месте.
— Скажи-ка, Барт, — обратился он к хозяину. — Как ты думаешь, надо было мне рассказать инспектору про девушку?
— Бессмысленно, — заключил Оруэлл, который был занят тем, что мыл посуду. — Какое отношение имеет она к этой смерти?
Глория Стэнфорд чувствовала себя отвратительно, когда пришла в себя. Она постаралась вспомнить, что же с ней все-таки произошло. Перед глазами встала картина жирного Молоха. Она вспомнила его черные, гипнотические глаза, высокий голос. Гуру сказал ей, что она станет монахиней. Монахиней в его мире вечного счастья. Глории вспомнился тот ароматный запах, который помутил ее рассудок. О чем еще говорил Молох?
Может, все было жутким сном? Глория вспомнила, что хотела купить три ценные картины, выписала чек на их покупку. Конечно, она попала в руки злобной банды рэкетиров и религиозных фанатиков, которая обвела ее вокруг пальца.
«Именно так оно и было», — подумалось ей.
Вдруг девушке стало холодно. Только теперь она заметила, что лежит совершенно голая.
«Что со мной сделали? — со страхом подумала она. — Может, меня изнасиловали, пока я была без сознания?»
Глория помнила, что в последний раз она была в картинной галерее, а сейчас она находилась совершенно в другом месте. Это была какая-то малюсенькая пещерка. Ее зубы громко застучали, когда она подползла к выходу из своей конуры и вылезла из нее.
Глория рассмотрела большую просторную пещеру, которую, как ей показалось, она уже где-то видела, но не, никак не могла вспомнить.
Глория увидела большой желтый камень и с содроганием осознала его назначение. Рядом возвышался золотой трон, который был пуст. Девушка вспомнила, что точно на таком же троне сидел жирный Молох.
Глория все еще не могла понять, где она находится, но ей было ясно одно: выбраться отсюда будет фактически невозможно.
«И это рай вечного счастья? — с сомнением подумалось ей. — Разве похожа эта пещера на райское место?»
Вдруг перед Глорией появились бритоголовые мужчины. Увидев их, девушка в страхе попятилась, закрывая руками груди.
— Кто вы? — крикнула она и увидела, что на азиатах были лишь набедренные повязки, из-за пояса которых торчали острые клинки.
Гортанные звуки, раздавшиеся из горла бритоголового, привели ее в ужас.
— Где я? — был ее следующий вопрос.
То, что сказал тот тип, она не поняла, но по его жестам догадалась, что ей нужно ползти обратно в пещеру.
— Иди сюда, — раздался сзади приятный женский голос. — С тобой ничего не случится, если ты будешь их слушаться.
Глория обернулась и с удивлением увидела позади себя девушку, которая весело протягивала ей руку.
— Меня зовут Кона, я послушница всемогущего гуру, — сказала девушка.
Кона взяла Глорию за руку и отвела в другую, более просторную пещеру.
— Рада приветствовать тебя в мире счастья, сестра Сафи, продолжала радостно Кона.
— Сафи? — удивленно переспросила Глория. — Меня зовут Глория…
— Твое имя Сафи, — перебила ее Кона. — Сафи — это твое теперешнее имя, земные имена слишком грубы.
Глория увидела на животе девушки вытатуированный цветок. Точно такие же татуировки видела она и у хиппи.
Интерес Глории не ускользнул от Коны.
— Это лотос, цветок счастья, — пояснила она радостно. Ты должна будешь пройти испытания, прежде чем у тебя будет такой же цветок, прежде чем ты станешь монахиней всемогущего гуру.
— Испытание? — прошептала Глория и почувствовала, как ее тело покрывается мурашками.
— Ты поймешь, что это необходимо, — продолжала спокойно Кона. — Твой дух и твои мысли все еще тесно связаны с земными заботами. Ты скоро забудешь их и поймешь, что нет ничего прекраснее мира вечного счастья. Всех нас радует, что ты принесла такую щедрую жертву нашему гуру.
