На нем был теплый банный халат фривольного розового цвета и шлепанцы.
— Привет, привет. Чего это тебя понесло в такую морозяку на природу? Экстрима захотелось?
— За налимами. Мне один знакомый сказал, что чем сильнее мороз, тем лучше они клюют. Вот я и поехал, да на обратном пути пробил колесо. Пришлось вызывать эвакуатор.
— А запаска?
— Ха, запаска! Запаска то была, да домкрат хреновый, вазовский. Так и не смог поднять машину. Долго голосовал, но никто не остановился. Ты погоди, я сейчас водку принесу, — быстро проговорил Гоша и убежал на кухню.
Но появился он в зале вместе с женщинами и с подносом, уставленным немудреными на скорую руку приготовленными закусками. Впереди торжественно шел Гоша, держа в руке запотевший графинчик.
Когда все расселись, Сергей спросил:
— Так Гоша, и хде налимы?
— В реке, — засмеялась Ирина. — Гоша их приглашал к нам, да они не захотели.
— Нали-вай! — скомандовала Алена. — Но мне только пару капель. Бо пиво и энта горилка во мне обычно конфликтуют.
— Эк, завернула! — удивленно заметил Гоша, открывая минералку. — Небось, приняла уже?
Сергей взял разлив спиртного в свои руки и вскоре все подняли небольшие стаканчики. У Гоши с Муромцевым они были наполненными до самых краев, а Ирина с Аленой ограничились символическим одним «дриньком», что в их сегодняшнем понимании соответствовало примерно пятидесяти граммам спиртного.
— За дружбу! — провозгласила тост Алена и махом проглотила содержимое, вызвав осуждающий взгляд Сергея.
— Только замерз. Толку от твоей рыбалки! — шутливо поворчала практически не пьющая Ирина и вслед за Аленой, смело опрокинув в рот водку, сразу схватилась за горячий бутерброд.
Все оценили ее мужественный поступок громкими одобрительными возгласами, и началось шумное веселье. В конце концов, они настолько разошлись, что не поставь Сергей магическую звуковую защиту — не миновать им жалоб соседей и разбирательства в милиции.
Только к четырем утра все немного успокоились, и Гоша, протянув Муромцеву гитару, торжественно произнес:
— Прошу, маэстро…
— Я сегодня не в голосе, — нарочито хрипло и несколько жеманно попытался отшутиться Сергей, но вся компания настойчиво стала его просить и Муромцев быстро сдался.
Свет в гостиной был притушен, спиртное выпито. Все это настраивало его на лирический лад и, Муромцев еще раз проверив гитару, провел пальцами по струнам. Публика терпеливо ждала. Алену, сидевшую, напротив, в царившем полумраке он почти не видел, но чувствовал, что и она смотрит на него. Тогда усевшись поудобнее Сергей взял несколько аккордов и запел тихим задушевным голосом. Сначала не очень уверенный в себе после выпитой водки через несколько минут Муромцев уже пел свободно. Во весь голос. Исполнил не только несколько обычных для его репертуара песен Визбора, но и кое-что из Анчарова, Кукина. Под конец Сергей разошелся до того, что рискнул замахнуться на более сложные для него песни Митяева, которые на удивление неплохо получились. А может ему так показалось из-за водки. Муромцев этого не знал. Да и не хотел знать. Главное, что всем и ему, в том числе в этот момент было хорошо.
Устав, Сергей хотел было отложить гитару, но неожиданно для себя вдруг запел любимую в Патруле песню на мотив «Баксанской» Визбора. Слова к ней когда-то давно сочинил Андрей. Он же положил их на эту известную и когда-то очень популярную мелодию:
Где вампиры тропы оставляют,
Ведьмы, где заклятия творят,
Эту песнь сложил и распевает,
Светлых магов боевой отряд.
Нам знакомы все вокруг дозоры,
И не страшны демона рога,
Дан приказ не долги были сборы,
На поимку Темного врага.
Помнишь, товарищ оборотня вой,
Как развоплотили эту тварь с тобой,
Помнишь девчушку, что тогда спасли,
Темные ведьмаки еле ноги унесли.
Помнишь, товарищ Сумрака слои,
Помнишь, как сквозь них мы с тобой прошли,
Как поймали ведьму у нее в дому,
Помнишь, как вернулись, не смотря на Тьму.
Кружка с чаем уж давно остыла,
Экстра — класса маг тебя хвалил,
Ты на службе, здесь все сердцу мило,
Только вот потратил много Сил.
Ловкими усталыми руками,
Заряжал свой верный амулет,
И о чем — то думал временами,
Вспоминая сотни прошлых лет.
Закончив петь, Муромцев, наконец, полностью иссяк и, отложив гитару с наслаждением, потянулся, откинувшись на широкую спинку кресла. Там был еще один куплет, но в этой компании даже после изрядной дозы спиртного Сергей не рискнул бы его исполнить. Ни к чему это было. Вскоре Муромцев пожалел, что поддавшись чувству, спел и эти два куплета.
Его маленькая аудитория несколько подавленно молчала. Гоша задумчиво все помешивал и помешивал ложечкой в стакане, как в песне давно остывшего чая. Ирина, запрокинув голову, почему-то разглядывала на потолке светящиеся в полумраке декоративные звезды. И только Алена, молча, с незнакомым ему выражением лица смотрела на Сергея. Когда пауза несколько затянулась, Муромцев с беспокойством спросил:
— Что, други, мои? Не понравилась?
Хотя он уже и сам понял, что действительно зря исполнил последнюю песню. Это был какой-то внутренний, неподконтрольный ему порыв, вызванный то ли обстановкой, располагающей к откровениям, то ли выпитым спиртным. Сергей не знал. Но одно ему было известно точно. «Такие порывы надо контролировать, Патрульный! Великий Сумрак! Что бы на это сказала Инквизиция! Чародей хренов. Расчувствовался! Поменьше эмоций и побольше холодного расчета. Так и только так!»
Ирина, не отрывая взгляда от потолка, медленно произнесла:
— Песня хорошая, не спорю. Но как-то все слишком…
— Натурально, — подсказал Гоша жене.
— Да, именно это слово, — согласилась с ним Ирина. — Очень натурально для песенки о нереальном. Я бы даже сказала жизненно. Понимаешь?
— Серёнька, не слушай их, — встряла в разговор Аленка. — Я одна понимаю твое творчество, а они еще до него не доросли. Вот такушки! — и она показала Гоше язык.
— Это не моя песня. Я ее просто пою иногда. Когда просят…, - он чуть не сказал «когда просят наши», но во время осекся. «Совсем разболтался!» — обругал себя Муромцев.
— Ну и пусть, что не твоя. Зато ты ее исполняешь. И очень хорошо! А некоторые, — Алена с напускным гневом взглянула в сторону Гоши. — Не ценят.
— Я вот, что думаю, — задумчиво произнесла Ирина. — А если бы все это было на самом деле? А?
