— Старые дома поселка тоже развалились. И склад тоже.
— Склад — это хуже, — размышляя, сказал Таяр. — А может быть, и лучше. Значит, Ли Ходен не вывез смолу?
— Говорю тебе, он сразу удрал и, конечно, все свалит на меня.
— Садись в машину, не теряй времени!
Ронг Мут сел рядом и непроизвольно оглянулся назад, где, пристегнутая к сидению, в беспамятстве лежала девушка.
— Подобрал по дороге, — хмуро заметил Таяр. — Она из Саюда.
— Да не оставят нас боги, — пробормотал Ронг.
В ближайшем поселении Иуз вызвал начальника и, показав ему печать Строителя, приказал снарядить две повозки с аурами и подвезти к руднику людей. То же он сделал и в других поселениях, попавшихся на пути.
Когда они прибыли на рудник, оставшиеся в живых работники под руководством помощника Мута разбирали завал входа в рудник.
— Скоро прибудет к вам помощь, — сердито сказал Таяр. — Почему не выполнили в первую очередь распоряжение инженера Ронга Мута?
— Я не слыхал никакого распоряжения, — удивился помощник.
— Дело спешное, — вмешался Ронг. — Я сказал работнику, чтобы в первую очередь разобрали и привели в порядок склад.
— Мне говорили, но я не знал, что это вы приказали, — стушевался помощник. — Я подумал, там люди.
— Люди, — зло сказал Таяр. — Много рассуждаете, Уэ Клет. Немедленно ставьте людей на разборку склада.
К полудню склад расчистили и запасы руды погрузили в фургон. Оставив помощника руководить разборкой завалившегося рудника с помощью прибывших поселян, приободренный Ронг Мут отправился сопровождать фургон, прихватив для охраны и помощи в пути часть гарнизона ближайшего поселения.
Ю Ана приходила в сознание медленно. Сквозь красные отблески пожара она различала незнакомых людей, сидевших в кругу на возвышении. Они вели какой-то странный разговор.
— Ты не прав, Ронг. Тебе, выходцу из богатых людей четвертого круга, трудно понять простых крестьян или солдат. Люди пятого и шестого кругов поддержат нас, не говоря уже о рабах и поселянах. Как они ни забиты, разбушевавшаяся стихия породила в них еще больший страх и отчаяние. Я не раз слыхал от Ум Куанга, что все люди равны от рождения, только условность разделяет нас на круги сословий. Это выгодно правителям, потому что каждый из кругов знается лишь с равным себе, но мечтает перейти в более высший. Нас разделяют, а нужно объединиться!
Ю Ана подняла голову. Красная пелена спала с глаз, и теперь она различала богатое убранство комнаты и ложе, на котором покоилась.
— Она пришла в себя, — сказал незнакомый человек с бородой и, подойдя, склонился над ней.
Голова ее упала на подушку. Ю Ана все еще не могла понять, где она и что с ней происходит. К ложу подошел еще один мужчина, в котором она смутно узнала что-то знакомое.
— Как мы себя чувствуем? — спросил человек с бородой. — Может, чего-нибудь желаем?
Но Ю Ана продолжала смотреть на второго с таким напряженным вниманием, как будто от того, припомнит она или нет, зависела вся ее дальнейшая жизнь.
— Ты, кажется, не узнаешь меня, Ю Ана? — спросил тот.
— Да, господин, — тихо ответила она, и в тот же миг все пережитое словно обожгло воспаленное сознание.
— Таяр, — внятно прошептала она.
— О! Это уже достижение, — обрадовался бородатый. Теперь надо поесть и хорошенько уснуть.
Таяр нагнулся к ложу и придавил маленькую белую кнопку. В дверях появилась пожилая женщина.
— Эйя! Принеси крепкого бульона!
После еды и ложки терпкого на вкус лекарства Ю Ану и в самом деле потянуло на сон. Она не слыхала больше, о чем говорили мужчины. Их приглушенная беседа убаюкивала и навевала причудливый, но красивый сон: она поднималась на гору, покрытую цветущими садами, а на вершине стоял белый бог с обликом Таяра. И когда цветущие кусты преградили дорогу, белый бог показал жестом, приподняв ладонь вверх, что она должна взлететь. Расправив руки, как крылья, она подпрыгнула и поплыла над кустами и деревьями… С этого дня Ю Ана быстро пошла на поправку. Через три дня она уже встретила Таяра у дверей.
— Ты трижды спас мне жизнь. Я навеки твоя, господин.
С этими словами она протянула ему белый девичий пояс, знак того, что она принадлежит ему душой и телом. Он полюбовался ее смущением и поправил ей локон, сбившийся на лоб.
— Ты и в самом деле необыкновенно красива…
Иуз подержал поясок в руках, не зная, как поступить, чтобы не обидеть девушку, потом подошел к скрытой в стене нише и спрятал его среди своей одежды. Вернувшись, он усадил ее против себя на мягкое возвышение.
— Ты еще слаба, милая Ю Ана. Вот выздоровеешь окончательно, и я приму твой подарок.
— Ты не понял меня, Таяр. Я твоя вечная раба.
— Ты принадлежишь четвертому кругу, Ю Ана, и по нашим законам, я имею право взять тебя в жены.
— Таяр… — прошептала девушка. — Не говори так… Вдруг ты когда-нибудь об этом пожалеешь… Пусть я буду твоей рабой и, когда перестану нравиться, ты пошлешь меня на любую работу, какая есть в твоем доме…
— Глупости! — рассердился Иуз. — Что за дурные мысли!
— Ты спас меня от позора на дороге и этим спас мою жизнь в первый раз. Ты спас меня от гнева Чан Теку и тем спас мою жизнь во второй раз. Ты спас меня от болезни и тем самым спас мою жизнь в третий раз. Трижды спасенный может быть только рабом своего спасителя!
Иуз шагнул к ней и ударил по лицу.
— Я обидел тебя?
— Нет, господин мой, — она пыталась поднести к губам его руку, но он вырвал ее и ударил по второй щеке.
— Я обидел тебя?
— Нет, господин мой, нет.
Тогда он ударил со всего маху, и девушка заплакала.
— За что, господин мой? Чем я провинилась перед тобой?
— Наконец-то, — облегченно вздохнул Иуз. — Теперь я и сам вижу, что обидел тебя. И обидел трижды. Теперь ты такая же вольная, как и я, и по-прежнему принадлежишь своему кругу.
Девушка залилась слезами.
— Значит, ты совсем отвергаешь меня?
Он поцеловал ее в мокрую щеку и бережно привлек к себе.
— Просто я люблю тебя, Ю Ана, и не хочу, чтобы ты принадлежала мне как раба. Потом, когда станешь моей женой, я искуплю эти три пощечины, и ты простишь мне их.
— Я тебе их…
Он закрыл ей рот рукой.
— Не сейчас, Ю Ана, не сейчас. По закону раб, простивший своего господина, снова становится его рабом.
Она просияла, вытирая глаза от слез…
Ум Куанг любил сидеть в хранилище знаний. Здесь, в высеченных в глубине священной горы помещениях и подземных залах, в галереях и переходах, всегда было прохладнее и суше, чем на поверхности. Хотя он прекрасно знал, что воздух по специальным трубам подается с вершины горы, не мог отделаться от священного трепета, который всегда испытывал, вдыхая его при входе в хранилище. Отчасти трепет возникал и потому, что хранилище было доступно только посвященным. Оно не охранялось, но всякий, кто пытался проникнуть туда силой или хитростью, исчезал бесследно. Куанг изучил все сложные переходы и ловушки не хуже отца и все-таки, входя в хранилище, надо было быть предельно собранным. Малейшая оплошность или забывчивость могли стоить жизни. Здесь не шутили, как во дворце У Киу… Отец, Главный хранитель знаний, с детских лет водил его с собой, стараясь приучить к систематическим занятиям, к изучению всего того, что знал сам и что было записано в священных книгах. Только благодаря этому Ум Куанг достиг высших инженерных знаний и вслед за своим учителем досконально изучил белые книги, венчающие самые сокровенные расчеты белых богов — конструкцию того космического корабля, на котором они прилетели. Но были еще фиолетовые книги, на которые существовал запрет даже для носителей высшего звания и рядовых служителей культа. Куанг помнил, что отец говорил о них неохотно и что они объясняют, главным образом, сотворение миров в масштабе Вселенной и в системе Аукана. Долгие раздумья привели Ум Куанга к мысли, что именно в этих книгах он найдет ответ на тревожащие его вопросы. Когда он объяснил отцу причины своего желания познакомиться с запретными книгами, тот только покачал головой и сказал, что даже члены Высшего Совета не владеют этими знаниями. Они считаются слишком опасными… Может быть, после такого ответа Ум Куанг и успокоился бы, если бы не события последнего месяца. На Ауэне настало время больших бедствий. Боги гневались, насылая невиданные прежде потопы и ураганы. Начали пробуждаться многие, дремавшие с незапамятных времен, вулканы. На юге прокатилась волна крупных землетрясений, в том числе в таких местах, где никогда прежде они не случались. Рушились города и рудники. Один из них был главным поставщиком руды для ядерного топлива. Правда, добытой и переработанной руды хватит лет па десять полета корабля, но, с одной стороны, он боялся, что военные потребуют за его счет восполнить их оскудевшие в связи с испытаниями термоядерного оружия запасы, а с другой — предпочитал иметь на борту корабля полностью снаряженные топливом отсеки. Но не только это тревожило Ум Куанга. Интуитивно он чувствовал, что события последнего месяца, как в Аринде, так и на всей планете, каким-то образом связаны с испытаниями «гнева богов». Оказалось, военные, обрадованные разрешением на проведение испытания в верхней части атмосферы, взорвали сразу три мощнейших устройства. Одно, наименьшее, для любителей зрелищ — на безопасном удалении от столицы, а два самых больших — вблизи полюсов, где не существовало организованных государств и лишь девственно неразвитые племена иногда посещали эти места. Тревожные сообщения стали поступать сразу же после испытании. Совпадение или следствие? Ответ можно найти только в космологических книгах. Об этом он узнал от Эр Ваанга, руководившего испытаниями. Оказывается, прежде, чем решиться на проведение взрывов, он получил разрешение познакомиться со строением атмосферы и использовал приведенные там формулы для своих расчетов. Эр Ваанг утверждал, что никаких последствий для Ауэны взрывы не могли иметь, но Ум Куанг решил проверить расчеты сам. Теперь, сидя в кабинете отца, он ожидал решения Высшего Совета. Погруженный в размышления, он не слыхал, как вошел отец, пока тот не дотронулся до его плеча.
