— Фрахт немного странный есть, — произнес вдруг Тхор, держа свою кружку обеими левыми руками.
— Ты что это имеешь в виду? — удивился я.
— Да так, — крутнул левым ухом наш штурманский кок. — Сопровождающий — раз. Отсутствие маршрута при подписании — два. И сам сопровождающий — поверьте мне, военному, что-то он какой-то не такой есть…
— Да какой? — возмутился Персиваль. — Тыловик, как положено, в лучшем виде. Ты пузо его видел? Или что он, по-твоему?
— Я, ребята, вам врать не стану, — спокойно ответил Тхор. — Но вот что-то с этим гиперинтендантом не то, уж вы мне верьте.
— Грибов перебрал, — махнул рукой Перси.
— Тихо мне! — вмешался я. — Начинается… Пейте пиво да пошли спать — нам старт ночью, будьте уверены, за мое почтение!
* * *
Погрузились мы за три часа, что являлось некоторым даже рекордом, потому что стандартные двадцатитонные контейнеры М-5 требуют изрядной сноровки операторов. Гиперинтендант Загребайло, впрочем, в этом не участвовал — едва мы подошли к указанному им терминалу, как он отослал нас с Перси наблюдать за процессом, а сам заперся вместе с Тхором в ходовой рубке. Сэру Персивалю, надо сказать, это с ходу не понравилось.
— Чертовщина какая-то, — пожаловался он. — Того и гляди влипнем в историю: что спрашивается, там, в этих «Эм-пятых», а?
— Не твой вопрос, — отмахнулся я. — Помалкивай лучше…
— А-а… — вздохнул Перси. — Странно еще, почему это в карго-листе он порядок перепутал: у него номер двадцать третий идет сразу за двадцать первым, а двадцать второй, соответственно, вообще не поймешь где… Может, какая-то ошибка? Может, заявить все-таки?
— С ума сошел! Военный груз! Если у них кто и ошибся — нам, что ли, жаловаться? Иди лучше подписывай и за меня тоже распишись!
Я самым тщательным образом проверил пломбы и отправился на «Гермес». Надо сказать, этот груз мне и самому не слишком-то нравился, но кто меня спрашивает? Контракт с военным ведомством — дело нешуточное. Приказали, и лети себе, а что там у тебя в «хвосте» — не твоего ума дело, на то большие начальники есть.
К моему удивлению, Тхор и Загребайло уже сидели у нас на камбузе за чаем.
— Амальрик с остановками на Нью-Бенаресе и на Прессо, — сообщил мне наш штурман. — Ничего, я все посчитал, попадаем даже с запасом по срокам. Господина гиперинтенданта я уже разместил. Что там Перси, в конторе мается?
— Очевидно, — ответил я, садясь за стол. — Мы долго простоим на Бенаресе, Вилли?
— Не думаю, — улыбнулся тот. — Надо будет кое-что сбросить, да и всех делов. По документам никаких вопросов не возникнет.
Вскоре вернулся и Персиваль, как всегда утомленный после беседы с чиновниками терминала.
— Пора валить, — сказал он. — У нас стартовая-десять. Я пошел в рубку. Тхор, маршрут готов?
— Идем-идем, — гранг выскочил из кресла и потащил Перси по коридору.
Я подлил себе еще чаю и вытащил из печки свежий бублик.
— Чудо у вас штурман, — заметил наш пассажир. — Очень образованный хлопчик. Я тут с ним пять минут буквально поработал, а он уже — чик-с, и готово. Сразу видать военную косточку!
— Он и кулинар недурной, — хмыкнул я, немного краснея от гордости за старину Тхора. — Вот откушаете его борща, да с пампушками, тогда и узнаете…
— Да вы что! — всплеснул руками Загребайло. — Скажите на милость, и с пампушками! Надо же… И что ж, и на сале, и с чесночком?
— В лучшем виде, — заверил его я.
— Стало быть, повезло мне… А то, помню, покойная моя теща, как приезжали мы к ней на хутор…
«Гермес» слегка дернуло, и тут же, на пару секунд, в грудь толкнулась мягкая лапа перегрузки — Перси, следуя своей обычной манере, мгновенно развернулся в сторону нужного нам «коридора» и повел наш старый карго к соответствующей трассе. Гиперинтендант Загребайло, надо отдать ему должное, лишь немного качнулся с чашкой чая в руке да вздохнул, когда ушла перегрузка.
— Что-то кажется мне, — начал я, доставая из стенного шкафчика бутыль портвейна, — что летать вам приходилось немало.
Загребайло ответил не сразу, что однозначно подтвердило мои подозрения: еще один толчок, чуть более сильный, нежели стартовый, — это «Гермес» встал на трассу, — и только после этого мой собеседник разлепил наконец губы:
— Было дело, мотались с хлопцами. Но жизнь, господин Сэмэн, она такая, знаете… пришел срок — да и отлетался. Теперь вот все больше крупу по гарнизонам распределяю.
В кухне появились Перси и Тхор, я налил всем по стаканчику, и вскоре мы отправились спать.
Переход до Нью-Бенареса занял трое суток. Расстаравшись для гостя, Тхор сварил ведро борща с фасолью, и мы, надо сказать, чревоугодничали до икоты. Приканчивая за обедом третью тарелку, неутомимый Загребайло утверждал, что с таким экипажем, как наш, он готов ходить хоть до гроба; надо сказать, что гиперинтендант оказался еще и недурным преферансистом, так что дорогу мы скоротали как нельзя лучше.
Зафиксировавшись на орбите этой весьма старой и почтенной колонии, мы доложили о себе куда надо и занялись повседневными делами. Тхор решил сварганить легкий куриный супчик, Перси попросту уснул, а я взялся за книги, закупленные на Катарине еще в позапрошлом рейсе, — раньше у меня до них попросту не доходили руки.
Прошло часа два: запахи с камбуза свидетельствовали о том, что суп уже созрел, — как в моей каюте ожил командирский блок связи.
— Сэмэн, я щас прибуду, — сообщил мне наш гиперинтендант, — а вы, будьте добры, приготовьтесь выскочить со мной на терминал.
— Слушаюсь, — отрапортовал я.
Натянув свой старый добрый скафандр, я выбрался на платформу орбитального терминала, где был припаркован наш «Гермес», и принялся прогуливаться туда-сюда, наблюдая, как на разных лучах гигантского комплекса разгружаются самые разнообразные корабли. Минут через пять рядом со мной опустился ярко размалеванный челнок с бахромой под лобовым стеклом фонаря, и из него выбрались две фигуры: одна в военном скафандре с эмблемами Управления Тыла, другая же — в какой-то нелепице невнятного происхождения.
— Пойдемте, Сэмэн, — пригласил меня Загребайло, — ключи у вас, я полагаю, с собой?
— Разумеется, — ответил я. — Перепломбировать будете сами?
— А? — немного удивился, как мне показалось, Вилли. — А, конечно! Пломбы-то у меня на руках. Кто в наши военные дела полезет…
— Ну да, естественно…
— К четвертой секции, — приказал Загребайло, и я, разумеется, выполнил его распоряжение. — Та-ак. — Я распахнул створки, и гиперинтендант вместе с человеком из разноцветного челнока полезли внутрь.
