Всем деятелям из Администрации Луны было предложено собраться вместе на каком-нибудь пятачке, подальше от других людей, скажем в той части Сахары, где всё ещё нет ирригационных сооружений, и получить последнюю баржу с зерном, причём бесплатно, — прямо на головы и на полной скорости. За этим предложением следовал злобный выпад, в котором содержался намёк на то, что мы готовы проделать то же самое со всеми, кто посягнёт на наш покой, и что у катапульты сейчас находится множество гружёных барж, готовых доставить свой груз столь же экстравагантным способом.
Затем мы принялись ждать.
Но наше ожидание не было бездеятельным. У нас и правда было несколько гружёных барж. Мы сняли с них зерно, а взамен загрузили на них камни и внесли некоторые изменения в конструкцию установленных на них транспондеров наведения. Это было сделано для того, чтобы они перестали подчиняться сигналам контрольной станции в Пуне. Тормозные ракеты с них сняли, оставили только расположенные по бокам рулевые ракеты — снятые тормозные ракеты мы доставили к новой катапульте и там переделали их в рулевые. Но больше всего сил ушло на то, чтобы доставить к новой катапульте сталь и изготовить из этой стали покрытие для массивных каменных цилиндров.
Через два дня после обнародования манифеста «подпольный» передатчик начал посылать сообщения на Терру. Мощность передатчика была невелика, и сигнал время от времени пропадал. Это позволяло прийти к заключению, что передатчик, по всей видимости, был спрятан в кратере и им можно было пользоваться только в определённые часы, пока храбрые учёные Терры не сумели так переоснастить его, что пошёл автоматический повтор передач. Работал он на частоте близкой к той, которой пользовалась радиостанция «Голос Свободной Луны», которая, бывало, начисто забивала его сигнал своим бесстыдным хвастовством.
«Подпольная» радиостанция смогла донести до Терры «правду». Профа судили за «уклонизм», и теперь он находился под домашним арестом. Я был казнён за предательство. Гонконг Лунный откололся и объявил о своей независимости… Возможно, он внемлет голосу разума. В Новолене бунты. В сфере производства продуктов питания проведена сплошная коллективизация, и теперь на чёрном рынке Луна-Сити яйца продают по цене три доллара за штуку. В войска вербуют женщин, из них создают специальные батальоны, и каждая из них приносит клятву убить по меньшей мере одного землянина, сейчас они занимаются боевой подготовкой с муляжами ружей в коридорах Луна-Сити.
Последнее было почти правдой. Многие дамы изъявили желание заняться чем-нибудь, имеющим отношение к военным игрищам, и сформировали Оборонительную Гвардию Ополчения «Леди Аида». Но их подготовка носила вполне практический характер — и Хейзел пребывала в мрачном расположении духа, поскольку Мама не позволила ей вступить в их ряды. Затем она вышла из этого состояния и создала из малолеток ещё одну гвардию, под названием «Стиляги Дебса», которые занимались боевой подготовкой, хотя и без оружия, после уроков в школе. Кроме того, они практиковались в оказании первой помощи и приёмах боя без оружия, о чём Мама так, по всей вероятности, никогда и не узнала.
Я не знаю, о чём именно стоит рассказывать, а о чём не стоит. Всего не расскажешь, а в книгах по истории написано совсем не то, что было на самом деле.
Министр Обороны из меня получился не самый лучший, как, впрочем, и конгрессмен. Я не оправдываюсь, я не был подготовлен ни к тому, ни к другому. Революция — это дело, которым занимаются почти исключительно дилетанты; проф был единственным человеком, кто, казалось, понимал, что делает, но и для него многое было внове — он никогда раньше не принимал участия в революции, которая добилась успеха, никогда не входил в правительство и уж тем более не возглавлял его.
Будучи Министром Обороны, я не видел каких-либо иных способов защиты, кроме тех, которые мы уже взяли на вооружение, то есть кроме отрядов стиляг, которые должны были проследить за воздушной системой поселений, и размещения артиллеристов, вооружённых лазерами, рядом с баллистическими радарами. Если ФН действительно решит начать бомбёжку, то я не видел никакой возможности остановить их — на всей Луне не было ни одной ракеты, предназначенной для перехвата, а такую игрушку не склепаешь из деталек и кусочков. Откровенно говоря, у нас просто не было возможности создать термоядерную боеголовку для такой ракеты.
Но я всё же решил поискать способы защиты. Попросил китайских инженеров, которые создали лазерные ружья, поломать голову над проблемой перехвата бомб и ракет — это ведь та же самая задача, вся разница в том, что ракета летит быстрее.
Затем переключился на другие вещи. Я надеялся, что ФН просто не будет бомбить поселения, потому что некоторые их них, в особенности Л-Сити, располагались так глубоко под поверхностью, что могли бы, наверное, выдержать даже прямое попадание. Одно из помещений, находившееся на самом нижнем уровне комплекса, — то самое, в котором обитала центральная часть Майка, — было специально спроектировано таким образом, что могло выдержать бомбёжку. С другой стороны, Тихо-Андер был всего лишь большой сводчатой пещерой естественного происхождения. В этом отношении он напоминал Старый Купол, и толщина его крыши составляла не более нескольких метров. Прокладку из изолирующего герметика на внутренней стороне потолка там постоянно прогревали при помощи труб с горячей водой; делалось это для того, чтобы герметик тут же заполнял новые трещины, поэтому для уничтожения Тихо-Андера требовалось не так уж много бомб.
Но ведь не существует никаких ограничений мощности термоядерных зарядов. ФН вполне могла создать бомбу, достаточно мощную для того, чтобы вдребезги разнести Л-Сити, а теоретически она располагала возможностью изготовить оружие «судного дня», удар которого разорвёт Луну на части, как перезрелую дыню, и довершит работу, начатую каким-то астероидом, падение которого вызвало образование кратера Тихо. Если они пойдут на такое, то я не вижу возможности остановить их, а поэтому не стоит и беспокоиться.
Мы реквизировали самый большой компьютер, который занимался финансовыми расчётами Банка Гонконга Лунного и одновременно выполнял функции местной счётной палаты. Я просмотрел справочное руководство по его использованию и пришёл к выводу, что для компьютера, который не умеет говорить, он совсем не плох, и раз уж на то пошло, поинтересовался у Майка, сможет ли он обучить эту машину баллистике. Мы установили временное соединение, которое позволило двум машинам познакомиться друг с другом, и Майк проинформировал меня, что этот ящик можно обучить кое-каким азам того дела, которое мы хотели ему поручить, и использовать его в качестве резервного компьютера для новой катапульты, хотя самого Майка не привело бы в восторг предложение о том, чтобы совершить путешествие на корабле, управляемом такой машиной, начисто лишённой фантазии, да к тому же ещё и некритичной.
