До поляны. Отбой.
Павай быстро прошел по небольшому лабиринту коридоров и своим ключом-вездеходом открыл дверь, выходящую в зал прибытия под галереей второго этажа неподалеку от выхода к такси. Ему хотелось взглянуть на девушку вблизи. Если он заметит в ее глазах хотя бы тень страха – или, наоборот, слишком много безбашенной удали, он завернет ее немедленно. Арестует, отведет в свой кабинет, надерет как следует уши и вышвырнет обратно в Катонию первым же рейсом.
Яну он обнаружил сразу. Со своим небольшим чемоданом на колесиках она неторопливо шествовала в потоке прибывающих пассажиров, вертя головой по сторонам и изучая многочисленные вывески и указатели. Вот она остановилась у окна обмена валюты, сверилась с пелефоном, с сомнением покачала головой – еще бы, курс обмена заметно ниже, чем в городе – извлекла из кармана одинокую купюру (сотню маеров, судя по расцветке), получила за нее две сотенных гривны и пару десяток с мелочью и потопала дальше. Держалась она совершенно естественно – как обычная туристка, из экономии не заказавшая доставку до отеля, но по-первости не совсем уверенная, куда деваться дальше. Потом она заметила указатель на стоянку такси, и на ее лице явно проявилось облегчение. Уже спорым шагом она двинулась в том направлении, но внезапно потеряла равновесие и, столкнувшись с пожилой семейной парой, захромала к стенке – точно в сторону Павая.
Остановившись в двух шагах от него, она оперлась рукой о стенку, стащила с ноги туфлю и принялась разглядывать каблук.
– Господин Павай, – тихо сказала она, – паук на галерее у тебя над головой, сейчас нас не видит. Мужчина лет сорока, усатый, стрижка короткая, темные брюки и рубашка, небольшой шрам под левым глазом. Стоит, опершись на перила. Это на его пелефон вчера пришел мой звонок. Больше за мной вроде бы никто не следит, кроме троих твоих людей. Кстати, рада личному знакомству.
Она нацепила туфлю на ногу, потопала ей по полу и, волоча за собой чемодан, направилась дальше к выходу. Павай смотрел ей вслед, чувствуя себя совершенно ошалевшим. Каким образом она узнала его в лицо, видев только один раз на крошечном экране пелефона? Как она вообще умудрилась заметить в толпе и его, и следящего за ней мужчину, и его помощников? И откуда, Господь всемогущий ее побери, она знает терминологию сегодняшней операции, известную только им четырем и использовавшуюся только по надежно зашифрованному каналу?
Опомнился он только несколько секунд спустя. Он нырнул обратно в служебный вход, захлопнул за собой дверь и прижал пальцем наушник рации.
– Всем Барсукам! – резко проговорил он. – Оса нашла паука на северной галерее. Мужчина, у перил, сорок лет, усатый, в черном, шрам под левым глазом.
– Барсук-четыре, вижу паука, – немедленно откликнулась рация. – Я его уже минут пятнадцать как срисовал – уж больно нервничает мужик. Но не думал, что наш. Фиксирую…
– Барсук-два, вижу паука, – подтвердил другой наблюдатель. – Движется к спуску с галереи, потеряю из вида через четверть минуты. Снимаю…
– Барсук-три, паука не вижу, неудачная позиция. Двигаюсь наперехват.
– Всем Барсукам, повторяю: осторожно! Не спугните. Попытайтесь зацепить его пелефон на крючок, если получится, но близко не подходить. На поляне не вести. Сбор в конференц-зале через десять минут.
Выслушав подтверждения, Павай уже расслабленно прошел по служебному коридору, поднялся на второй этаж по узенькой лестнице и вошел в большую комнату, на стенах которой рядами светились экраны наблюдения. Десяток дежурных мельком глянули на него и отвернулись к своим пультам, а старший смены поднялся со стула, лениво потягиваясь.
– А, привет графьям, – небрежно сказал он. – Инспектируешь с утра пораньше? Или опять у кого-то сумочку украли, и на расследование лучшие силы АКР брошены?
– Наше снисходительное здрасьте плебеям. Работа у нас такая – вас, оболтусов проверять, – преувеличенно нагло осклабился Павай. – Дрыхнете ведь тут без меня, я знаю. Или боевички смотрите.
– А то ж! – согласился старший смены. – Все равно ты всех воришек выловил, нам и делать-то нечего.
– Уж я такой… – пробурчал Павай. – Тихое утречко выдалось, аж скучно.
Он неторопливо прошелся мимо пультов, лениво скользя взглядом по экранам. Взлетное поле, залы и коридоры стерильной зоны, зал регистрации, зал прибытия, зал ожидания…
– И на такси очереди сегодня короткие, – подытожил он, останавливаясь вполоборота к секции наблюдения за площадью возле аэропорта. – Как хорошо, когда мало рейсов прибывает! Всегда бы так.
Краем глаза он следил, как к очереди, в которой стоит Яна, одно за другим подкатывают такси.
– Если всегда бы так, то нам штат урежут, – хмыкнул старший. – И так мнение гуляет, что искины с общим мониторингом ничуть не хуже справляются. Нет уж, лучше не нужно. Пава, ты к нам по делу? Или просто гуляешь?
– И гуляю, и по делу. Будь другом, сбрось мне записи за два часа – от минус час до плюс час от текущего момента. Площадь, зал прибытия и зал ожидания.
– Опять новичков тренировать станешь?
– Ага. У меня сейчас ребята там шаблоны карманников работают, учебный материал подготавливают. Пару совсем зеленых новичков на стажировку прислали, на той неделе академию закончили. Пусть для начала простую ситуацию анализировать поучатся. А через период возьму у тебя записи часа пик, чтобы поняли, куда попали.
– Любишь ты над своими издеваться, – хмыкнул старший смены. – Как хорошо, что я не у тебя в подчинении!
– В соответствии с уставом аэропорта старший уполномоченный АКР обладает правом прямого приказа любым службам, кроме воздушно-диспетчерской, – подмигнул ему криминалист. – Так что и тебе приказать могу, если хочешь – за пивом там сгонять или за пончиками. Кстати, еще предупредить хотел – я с завтрашнего дня в отпуск на две недели ухожу, ближе к вечеру сообщу, кто вместо меня появится.
– Меня бы кто отпустил… – проворчал старший. – Ладно, перешлю тебе копии. А сейчас топай дальше, не отвлекай людей от работы.
Махнув ему рукой, Павай вышел и отправился в конференц-зал на территории, отведенной Агентству криминальных расследований. Трое помощников уже ждали его там.
– Все, шеф, он у нас от и до срисован, – заявил Дождевик, как только Павай вошел. Молодой лейтенант, использовавший позывной «Барсук-четыре», явно гордился тем, как удачно заметил контролера еще до того, как получил его приметы. – Физиономия, код пелефона, приметы – хоть сейчас в розыск. Осталось по базе пробить.
– Топпай, я же говорил – никаких пробиваний по базе, – устало сказал Павай. – Ты девчонку подставить хочешь?
– Почему – подставить? – растерялся лейтенант.
– Потому что сразу слушать надо, когда я говорю, а не о геройствах мечтать. Повторяю: мы не знаем, где и какой звоночек
