— Доктор, я не оспариваю теоретической возможности, но мне все же кажется, что вы выходите за пределы известных нам фактов. Мы никогда не видели Х-существ, нет никаких признаков их существования. По крайней мере, не было до последнего времени. Но если они существуют, мы должны их увидеть.
— Каким же образом? Видит ли муравей людей? Я в этом далеко не уверен.
— Да… но, черт возьми, у человека же глаза намного лучше, чем у муравья!
— Лучше? А для чего? Для его собственных нужд и потребностей. Предположите, что Х-существа намного более высоки, или тонки, или подвижны, чем все, чем мы можем себе представить. Даже такой огромный, массивный и медлительный предмет, как самолет, может подняться достаточно высоко, чтобы выйти за пределы видимости в самый ясный день. Если Х-существа тонки и даже полупрозрачны, мы, конечно, их не увидим. Разве только как затмение звезд или тень на Луне — кстати, на этот счет существует пара примечательных историй.
Айзенберг встал и переступил с ноги на ногу.
— И что вы хотите этим сказать? Что эфирные существа, парящие в почти полном вакууме, могут создать такую водяную колонну?
— А почему бы и нет? Попытайтесь объяснить, каким образом такой слабый в голом виде эмбрион, как Хомо Сапиенс, смог построить, например, Эмпайр Стейт Билдинг?
Билл покачал головой.
— Я не хочу ничего объяснять.
— Потому что никогда не пытались. Как вы думаете, откуда это появилось здесь? — Грейвс поднял один из таинственных водяных шаров. — Я исхожу из предположения, что жизнь на этой планете разделена на три уровня, причем между этими тремя уровнями едва ли имеется какой-то обмен. Культура океана, культура суши и еще одна — назовите ее, если хотите, стратокультурой. Может быть, под земной корой находится еще одна, четвертая сфера жизни, но мы этого не знаем. Нам немного известно о жизни в море, потому что мы любопытны, а много ли знают о нас рыбы? Разве пару дюжин попыток погружения на глубоководных батискафах можно назвать вторжением? Рыба, увидев глубоководный аппарат, возможно, вернется домой с головной болью. Но она никому не говорит об этом, а если расскажет, ей никто не поверит. Нас может видеть множество рыб, они могут подтверждать свои свидетельства клятвенными заверениями — но тут же является рыба-психолог и объясняет все это массовой галлюцинацией. Нет, чтобы произвести впечатление на традиционное мышление, должно появиться нечто большое и конкретное, наподобие водяной колонны.
Айзенберг позволил своим мыслям повитать свободно, прежде чем заговорил снова. Когда он заговорил, его слова были адресованы главным образом самому себе:
— Нет, я не могу в это поверить! Я просто не верю в это!
Труп Айзенберга дрейфовал в Тихом океане. Португальские рыбаки подобрали его на борт и доставили в гавань Гонолулу. Морская полиция сфотографировала тело, сняла отпечатки пальцев и похоронила его. Отпечатки были переданы в Вашингтон. Таким образом, Билл Айзенберг, ученый, член многих исследовательских обществ и высокоразвитый экземпляр вида Хомо Сапиенс, был официально признан мертвым.
Потом началась тягучая скучная официальная переписка, и сообщение о находке тела Айзенберга достигло одного из портов Южной Атлантики и письменного стола капитана Блейка. К сообщению были приложены фотографии трупа и краткое ведомственное письмо. Все это было передано ему, поскольку он был хорошо знаком с покойным, чтобы он вынес свое суждение о его смерти.
Капитан Блейк в двенадцатый раз просмотрел фотографии. Сообщение, написанное шрамами, было достаточно четким: «ПОМНИТЕ — СОТВОРЕНИЕ МИРА ДЛИЛОСЬ ВОСЕМЬ ДНЕЙ!» Он не знал, что подразумевалось подо всем этим, но в одном был совершенно уверен — до исчезновения у Айзенберга не было никаких шрамов. После того, как огненный шар поглотил его, Билл прожил еще долго и что-то узнал. Ссылка на первую главу Книги Бытия не выходила из головы капитана, и он ничего не мог с этим поделать.
Он встал из-за письменного стола, подошел к аквариуму, укрепленному в нактоузе у бортового иллюминатора и долго смотрел на золотых рыбок Айзенберга, потом отметил уровень воды в стеклянном шаре и повернулся к двери камбуза:
— Джонсон! Вы снова переполнили аквариум! Патра опять пыталась выпрыгнуть!
— Я сейчас все поправлю, господин капитан, — стюард вышел из камбуза с маленьким котелком.
«Зачем только старик держит этих глупых рыб? Он совсем не интересуется ими, это же видно», — подумал он про себя, а вслух произнес:
— Это рыба, Патра, не хочет там оставаться, господин капитан, и все время пытается выпрыгнуть. Только ей это не дано, господин капитан.
— Что такое? — мысли Блейка уже уносились далеко от рыбы, его мучила тайна Билла Айзенберга.
— Я сказал, что рыба никогда не сможет этого сделать, господин капитан. Однажды, когда я чистил аквариум, она попыталась укусить меня за палец.
— Не говорите глупостей, Джонсон!
Анфантерибль — ужасный ребенок (фр.).
Согласно легенде, фригийский царь Мидас получил от Диониса способность превращать в золото все, к чему ни прикоснется, и едва не умер от голода, прежде чем смыл этот дар в истоках Пактола.
Имеется в виду первый трансатлантический перелет Чарльза Линдберга в 1927 году.
Р.Л.Стивенсон «Завещание».
