Мишка покачал головой.
– А если подумать?
– Работаешь под прикрытием?
– Денюжку тебе принесла! За участие, – радостно сообщила Энджел и протянула Мишке две пачки купюр в непромокаемой обертке. – Держи! Поздравлять не буду.
– Мне они не нужны, – гордо ответил Мишка.
– Если ты не возьмешь деньги, меня уволят. Скажут, не с такой рожей подала. И работа под прикрытием окончательно прикроется. Не нравится моя рожа? – Мишка хмыкнул. – Тогда держи и не выпендривайся!
Он неуверенно взял деньги и рассовал их по карманам брюк. Энджел по-прежнему разглядывала его с нескрываемым любопытством и веселым огоньком в глазах. Не девушка, а ходящий фонтан оптимизма.
– Всё? Или я еще должен что-то сделать?
– Официально всё. Ничего не хочешь сказать? Пожелания? Просьбы?
– Просто будь счастлива. Ты этого заслуживаешь. И уходи отсюда поскорее. Это место не для тебя. Других пожеланий не имею!
Энджел всю перекосило:
– Фу, какая жуткая банальность! Приказываешь долго жить? Что, совсем дела плохи? – Она снова игриво улыбнулась и подмигнула Мишке.
– Похоже на то.
– Расслабься, мои гости не умирают. За твоей спиной самое безопасное место в клубе. Выдерживает прямое попадание артиллерийского снаряда. И никаких наблюдателей. Там никто вас не увидит и не услышит. Только ваши мысли, точнее – зрительные и звуковые образы.
– Спасибо, я понял. Это всё? – нетерпеливо спросил Мишка.
Энджел протянула ему ручку с блокнотом и, восторженно закатив глаза, попросила:
– Дайте автограф, пжалуста!
– ЭНДЖЕЛ, НЕ ЗАДЕРЖИВАЙ УЧАСТНИКА. ВЕРНИСЬ НА МЕСТО!
Мишка посмотрел на нее мутными глазами и покачал головой:
– Вы меня с кем-то путаете…
– Не путаю. Вы – легенда парусного спорта. Ходящий по кромке. Единственный и неповторимый. Лучший парусный гонщик всех времен и народов, по словам Грегори Бойла.
Мишка горько усмехнулся:
– Легенды больше нет. Она умерла три года назад.
– Она живет у меня в сердце. Ты просто не знал. Подпишешь?
– Энджел, я сожалею.
– Мне не нужны сожаления. Мне нужна легенда!
– Не понимаю…
– Окленд, я не видела вашего чуда. – Она опустила руку с блокнотом. – Повторите его для меня!
– Энджел…
– Меня зовут Кэрол…
– Кэрол, вас обманули. Не было никакого чуда. Я напился и ничего не соображал! Это был ужасный позор! Океан не прощает пьяного бахвальства. Мне до сих пор безумно стыдно. Я сломался, я даже смотреть на воду без содрогания не могу. Меня трясет при виде паруса. Я ничего не могу. Легенда умерла. И точка.
– Я сделаю из нее запятую. Долго ли хвостик подрисовать? Не смеши волшебницу!
– Кэрол…
– Значит, автограф не дадите? Жалко? А ведь я пять лет мечтала вас увидеть! Ну пожалуйста!
– Вот вы меня и увидели.
– Вам кое-чего не хватает.
– ЭНДЖЕЛ!!! У НАС УЖЕ ЕСТЬ ОДНА УЧАСТНИЦА. ХОЧЕШЬ ВОЙТИ В СФЕРУ – СТАНОВИСЬ В ОЧЕРЕДЬ.
Она спрятала блокнот в карман, вынула из левого уха золотую сережку и протянула ее Мишке. Он отшатнулся. Энджел подошла к нему вплотную, встала на цыпочки, вдела сережку в его левое ухо и прошептала:
– Спокойно, моряк! Я просто рисую хвостик. На этот раз ты не пьян. Можно и почудить. Хочешь или не хочешь, Мишенька, можешь или нет, а выйти в море тебе придется! Это ваш единственный шанс на двоих. И мне наплевать, сколько раз ты при этом содрогнешься. Я буду ждать Ходящего по кромке за твоим столиком. Когда увидишь его, передай мою просьбу об автографе. Договорились? – Энджел отстранилась.
– Хорошо, передам, – ответил Мишка. – Но я могу и не выйти оттуда.
– А ты мне и не нужен. Я буду ждать Ходящего по кромке. Найди его обязательно, слышишь? И еще передай, что здесь очень душно, передай, что я задыхаюсь!
– А еще? Что еще передать?
– ЭНДЖЕЛ, НЕ ПРИСТАВАЙ К УЧАСТНИКУ! МНЕ ВЫЗВАТЬ ОХРАНУ?
– Ничего! Это тебе, последнее, что я могу сделать, дальше плыви сам и позаботься о студентке! – Она прижалась к нему, обняла и поцеловала в шею. Мишку опять накрыло.
Больше он не задавал вопросов, да и спрашивать было некого. Когда он немного пришел в себя и открыл глаза, Энджел уже испарилась, а перед ним стояла Вика.
– Шикарные проводы. Ты ей понравился. Обычно просто дают деньги и до свиданья.
Сфера перестала пульсировать, побелела, опустилась на метр и, коснувшись пола, остановилась. В нижней части прорисовались черные контуры дверей.
– Давай руку. Вместе не так страшно.
– Ты же не боялся.
– Это я так, приврал маненько… для храбрости. А сейчас как-то стремно стало…
Двери с шипением выдвинулись, разошлись в стороны и растворились. Остался только ровный прямоугольный проем.
Мишка почувствовал, как Вика дрожащими пальцами коснулась его правого запястья. Он тут же крепко сжал ее ладошку.
– ПОКАЖИТЕ НАМ СВОИ САМЫЕ ПОТАЕННЫЕ ЖЕЛАНИЯ И ГЛУБИННЫЕ СТРАХИ. О ЧЕМ ВЫ МЕЧТАЕТЕ? ОТ ЧЕГО ПРОСЫПАЕТЕСЬ В ХОЛОДНОМ ПОТУ? В ЧЕМ БОИТЕСЬ ПРИЗНАТЬСЯ ДАЖЕ САМИМ СЕБЕ? ЧЕГО ЖЕЛАЕТЕ БОЛЬШЕ ВСЕГО НА СВЕТЕ? СЕЙЧАС МЫ ВСЁ ЭТО УВИДИМ. ПОКАЖИТЕ НАМ СВОЮ ИСТИННУЮ СУЩНОСТЬ, СВОЕ НАСТОЯЩЕЕ ЛИЦО. МНЕ НУЖНЫ ЭМОЦИИ! ЧУВСТВА! МНЕ НУЖНО ШОУ! НАСТОЯЩЕЕ ШОУ! КАК ОЩУЩЕНИЯ, ПРОСТО МИХАИЛ? ГОТОВ СТАТЬ ЗВЕЗДОЙ? ЧЕМ ПОРАДУЕШЬ? НЕ СПЕКСЯ РАНЬШЕ ВРЕМЕНИ? НАДЕЮСЬ, ТЫ МЕНЯ НЕ РАЗОЧАРУЕШЬ! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЦАРСТВО ИСТИНЫ! ЗДЕСЬ КРЕПОСТЬ РУК НИЧЕГО НЕ РЕШАЕТ. ХА-ХА!
– Мишка, у тебя голова не кружится? – обеспокоенно спросила Вика.
Он отреагировал мгновенно:
– Ты беременна? Тогда нам надо…
– Нет!
– Точно?
– От кого?!
– Значит, просто испугалась. Всё в порядке, – облегченно выдохнул он. – Пойдем.
Они подошли к открывшемуся проему и остановились.
– А почему она назвала тебя гонщиком?
– Потому что я гонщик. Глазки закрой. И не открывай, пока я не скажу. Что бы ни произошло.
Вика послушно зажмурилась.
– Кстати, чуть не забыл! Можно задать интимный вопрос?
– Можно. Только если я не отвечу, пообещай не переспрашивать в Сфере.
– Хорошо. Ты какую школу закончила, имперскую?
– Да. А разве бывают другие?
– Бывают. С фресками на стенах. Один раз нарисовали – и на века.
– Здорово! Но это ведь только для избранных.
– Да, наверное. Глазки закрой!
Леденящей пустоты уже не было.
Мишка прижал свободную руку к Сфере всей пятерней и обернулся.
Ты хотел настоящее шоу? Хотел увидеть мою сущность? Я покажу. Но это будет твое последнее шоу. А потом начнется влажная уборка и проветривание помещений. Ты готов? Тогда смотри!
