— А…лек.
— Он спит, — прошептал Серегил.
— Спиии…т.
— Да, правильно.
Серегил удивленно заморгал глазами: ему почудилось, или Себранн и впрямь стал выглядеть более настоящим, чем прежде, и — более фейе?!
До Гедре они добрались без происшествий, если не считать плохой погоды. Себранн больше не пытался заговорить — даже с Алеком. Когда они прибыли в порт, шел проливной дождь и Серегил был весьма рад увидеть Магиану и своих сестер, Мидри и Азриель, приехавших вместе с кирнари встретить их.
— О, мои драгоценные мальчики! — воскликнула Азриель, целуя сначала Серегила, потом Алека.
— И вы тоже, — улыбнулась она Теро и Микаму: — Вы заслужили благодарность моего клана за то, что вернули нам их. Ну, давайте же скорее под крышу.
Алек все еще плохо держался на ногах, так что Себранна с корабля пришлось нести Микаму, завернув малыша в плащ. Серегил не отходил от Алека ни на шаг.
Теро и Магиана чуть отстали, о чем-то тихонько совещаясь. Риагил прислал за ними карету и скоро все они очутились в гостеприимном доме клана.
Теро кивнул Алеку:
— Пора показать им.
Пока Алек разворачивал Себранна и приглаживал его взъерошенные волосы, Магиана не промолвила ни слова, а только долго и внимательно разглядывала его в полной тишине.
— Он умеет исцелять? — спросила она, наконец.
Алек наполнил водой чашку и показал ей, как это происходит. Она достала из воды синий цветок, понюхала его и без каких-либо пояснений отложила в сторону. Забрав в руку ладошки рекаро, она отвела волосы с его лица.
— Ну, так что? — нетерпеливо спросил Алек, расстроенный ее молчанием.
— За время своих путешествий я ни разу не сталкивалась ни с чем подобным, — ответила она. Поднявшись, она оставила комнату, жестом велев Теро идти за ней. Теро последовал за Магианой в соседнюю комнату и прикрыл дверь. Она наложила на неё чары, чтобы их точно никто не подслушал.
— Что ты видишь, когда смотришь на него? — задала она вопрос.
— Я вижу ауру света, и слабый намек на какое-то очертание…
Магиана кивнула, упершись подбородком в морщинистые руки и закрывая глаза.
— А что видите Вы? — спросил Теро, по мере того, как мощная волна ее силы наполняла комнату.
Не открывая глаз, она тихо сказала:
— Я не понимаю, как это возможно, но мне видится дракон.
В ЭТОМ ГОДУ ЗИМА БЫЛА РАННЕЙ, накрыв землю ещё до конца эразина. Выглянув из своего убежища — куполообразного колоса на крыше дома клана — Сенет-а-Матриель Даната Хазадрель восхитилась тем, как красиво сверкает лунный свет на свежевыпавшем снеге.
Отсюда она могла видеть всю расстилавшуюся внизу долину, свой прекрасный фейтаст, и уютное мерцание огоньков в деревнях и на фермах. Ее страна простиралась от изголовья широкой долины до мерцающих вершин Перевала Дохлого Ворона далеко на юге. Тут и там, высоко в горах, посверкивали огоньки, отмечавшие деревушки их соседей-ретаноев.
И когда ей в последний раз удавалось проспать всю ночь напролет? Кажется, много недель тому назад. Ночь за ночью, очнувшись от крепкого сна, она испытывала ощущение, что позабыла что-то очень важное. Всё заканчивалось тем, что она снова оказывалась тут, в то время как все её домочадцы преспокойно спали внизу.
Этим вечером она поняла, что её внимание снова приковано к Перевалу. Огни на часах близнецов были зажжены и горели, как и всегда, но вид их не придавал ей прежнего спокойствия.
Как раз в эту минуту в дверь позади неё постучался Ури.
— Кирнари, к вам гости.
— В такой-то час? — она повернулась и увидела свою старую подругу, прорицательницу Белан-а-Иалию, стоявшую позади слуги, а с нею склонившегося в поклоне маленького человечка из ретаноев.
Он был не знаком Сенет, но она сразу опознала ведьмовские знаки, покрывавшие его лицо и шею под вздыбленными завитками седых волос. Плечи их плащей были запорошены снегом, а подолы превратились в ледяные глыбы. Они оба тряслись от холода.
— Друзья мои, проходите, грейтесь! — Сенет немедленно повела их вниз к огромному камину в большом зале.
— Ури, принеси скорее пледы и горячего меду для наших гостей.
— Благодарю, кирнари, — сказал ретаной, протягивая к огню костлявые ручки. На них, насколько она могла видеть, тоже находились колдовские знаки — дар ретанойской богини-Матери. Она ещё ни разу в жизни не видела так много знаков на одном колдуне и очень удивилась, что не встречалась с ним прежде. Ури скоро вернулся назад вместе с одним из молодых кузенов, неся пледы и дымящиеся чашки. Сенет закутала обоих гостей, усадив их на скамеечку поближе к огню.
Белан с благодарностью обхватила ладонями чашку с горячим медовым напитком.
— Я бы ни за что не потревожила Вас в такой час, кирнари, но у меня в последнее время были очень странные видения, а сегодня вечером этот ведьмак, Термей, пришел ко мне с тем же самым.
Она сделала паузу, и Сенет увидела, что руки её трясутся.
— Полагаю, что белый ребенок появился на юге.
Какое-то время Сенет только и могла молчать, уставившись на подругу: это было последнее, что она ожидала услышать.
— Я видел то же самое, — сказал Термей, решительно кивая. — Мне это ни о чём не говорило, но Мать направила меня к другу Белан.
— Что же видели Вы? — спросила Сенет.
— Ребенок, но не дитя, кирнари. Его глазами смотрит Дракон.
Сенет зажала ладони между коленей.
— Но как? Как это случалось?!
Белан обеспокоено отвела взгляд.
— По-моему, есть только одна возможность, кирнари.
Сенет закрыла глаза, ибо давняя боль охватила ее сердце. Двадцать лет прошло с тех пор, как в этой долине последний раз прозвучало вслух имя Ирейи-и-Шаар. Она и теперь не смогла заставить себя произнести его:
— Это не возможно! Кровь была смешана пополам.
— Однако я полагаю, что-то всё же случилось, — сказала ей Белан. — Что будем делать, кирнари?
Сенет собрала всю свою волю и заставила своё сердце умолкнуть.
— Что ж, Эбрадос должен снова отправиться на охоту.
